Узник крови (в сокращении)
Шрифт:
— Шестнадцатого сентября, через полтора месяца, — ответил Бланделл.
Дэнни вручил ему конверт со словами:
— В таком случае прошу вас найти двух коллекционеров, которым захочется приобрести этот конверт.
— Сделаю все возможное, — сказал Бланделл. — Осмелюсь добавить, что я с большим удовольствием помогал вашему деду собирать его великую коллекцию.
— Великую коллекцию? — повторил Дэнни.
— Пожелай вы что-нибудь к ней прибавить или, напротив, продать какую-то ее часть, я буду только рад посодействовать.
— Благодарю
Он не заметил, что за ним следят.
Хьюго Монкриф поднял трубку.
— С утра он первым делом побывал в службе надзора за досрочно освобожденными, затем отправился в «Сотбис». Ушел оттуда двадцать минут назад и сейчас стоит на Пиккадилли, на автобусной остановке, — доложил голос в трубке.
— Ну и?.. — спросил Хьюго. — Зачем он ходил в «Сотбис»?
— Он оставил директору филателистического отдела конверт. Его выставят на аукцион через полтора месяца, шестнадцатого сентября.
— Мне придется прийти самому. Что на конверте?
— Марка, выпущенная в честь первых современных Олимпийских игр.
— Спасибо, — сказал Хьюго и положил трубку.
— Твой отец вряд ли бы допустил, чтоб одну из его марок выставили на продажу. Разве что… — сказала Маргарет, складывая салфетку.
— Не понимаю, старушка, к чему ты клонишь. Разве — что?
— Твой отец всю жизнь собирает одну из лучших на свете филателистических коллекций, которая исчезает в день его смерти и даже не упоминается в его завещании. А вот ключ и конверт упомянуты — он завещает их Нику. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что ключ и конверт как-то связаны между собой и коллекцией.
— Но у нас по-прежнему нет ключа, — заметил Хьюго.
— Думаю, ключ станет не так уж важен, если ты сможешь доказать, что являешься единственным законным наследником состояния Монкрифа.
Глава 7
Дэнни присоединился к овации. Пьеса настолько захватила его, что он почти забыл, зачем пришел на спектакль. После бесчисленных вызовов Лоуренса Дэвенпорта зрители стали медленно продвигаться к выходу. Ночь стояла ясная, и Дэнни решил дойти до «Дорчестера» пешком. Такси было ему не по средствам.
Он не торопясь пошел в сторону Пиккадилли, когда позади раздался голос:
— Сэр Николас? — Дэнни оглянулся и увидел театрального администратора, тот махал ему одной рукой, а другой придерживал дверцу такси. — Если вы на вечеринку, присоединяйтесь.
— Спасибо, — сказал Дэнни, забрался в такси и обнаружил на заднем сиденье двух молодых женщин.
— Познакомьтесь — сэр Николас Монкриф, — сказал администратор, устраиваясь на откидном сиденье напротив женщин.
— Просто Ник, — поправил Дэнни, садясь на другое откидное сиденье.
— Ник,
— Кого вы подменяете? — спросил Ник Кейти.
— Еву Бест, она играет Гвендолен. За все время, что спектакль идет, мне довелось сыграть только раз. Но все равно — хоть при деле. А вы, Ник? Чем занимаетесь?
— Служил в армии, — ответил Ник.
Такси подъехало к «Дорчестеру». Кейти улыбнулась Дэнни. Ах, как же хорошо он помнил последнюю молодую женщину, что глядела на него точно так же!
Дэнни выбрался из такси последним. Он услышал, как сам же сказал:
— Позвольте мне заплатить.
— Спасибо, Ник, — сказал Пол и направился с Шарлоттой в гостиницу.
Дэнни вынул бумажник и расстался с десятью фунтами, что вряд ли мог себе позволить.
Кейти не торопилась и подождала Ника.
— Пол говорил мне, что вы пришли на спектакль уже во второй раз, — сказала она, когда они вместе пошли к отелю.
— Я все-таки надеялся увидеть вас в роли Гвендолен, — сказал Ник.
Она улыбнулась и поцеловала его в щеку. И этого Дэнни уже давно не перепадало.
— Вы такой милый, Ник, — сказала она и взяла его за руку.
Они вошли в зал.
— Чем теперь вы надеетесь заняться? — спросил Дэнни.
— Три месяца репетиций в Английской гастрольной компании. Это мой шанс попасть на сцену и ваш шанс — меня на ней увидеть. Выбирайте любой город — Ньюкасл, Бирмингем или Бромли.
— Бромли, пожалуй, лучше всего, — сказал Дэнни.
Он оглядывал зал в поисках Дэвенпорта. Его взгляд остановился на другом человеке, появление которого на вечере он мог бы предвидеть. Мужчина болтал с двумя девушками.
Дэнни шагнул к нему, потом сделал еще один шаг и оказался от него всего в нескольких футах. Спенсер Крейг воззрился на него, и Дэнни замер. И тут же понял, что Крейг смотрит ему за спину.
Дэнни видел человека, который убил его лучшего друга и, возможно, считал, что это сошло ему с рук. «Ну уж нет, — подумал Дэнни, — покуда я жив, не сойдет». Поскольку Крейг явно не проявил к нему интереса, он осмелел и подошел ближе, и мужчина из группы Крейга, стоявший к нему спиной, инстинктивно повернулся, чтобы посмотреть, кто это посягнул на его персональное пространство.
Дэнни оказался лицом к лицу с Джеральдом Пейном. Со времени суда тот так сильно прибавил в весе, что Дэнни не сразу его узнал. Пейн с безразличием на него посмотрел и отвернулся. Даже тогда, в суде, он взглянул на Дэнни лишь мельком.
Прислушиваясь к разговору Крейга с двумя девушками, Дэнни съел блин с копченой семгой. Крейг сравнивал суд с театром, произнося заранее заготовленные фразы.
— Как верно, — громко произнес Дэнни.
Крейг и Пейн оба взглянули на него без тени узнавания. Да и откуда мог появиться в их мыслях Дэнни Картрайт? В их представлении он давно уже был в могиле.