Узы любви
Шрифт:
— Пустая болтовня! — резко возразила Кетрин. — Я его вовсе не околдовала. Просто случилось так, что я оказалась единственной женщиной поблизости.
— О, нет, неправда! Наш капитан никогда не стал бы подвергать экипаж такому испытанию и риску, если бы его чувства не были так сильно задеты.
— Этот человек не думает ни о ком, кроме себя!
— Вы не правы, мэм. Хороший капитан всегда думает о своей команде, а он хороший капитан.
— Все так говорят. Однако он, должно быть, сошел с ума, предприняв этот побег. Наши боевые корабли отстают от вас не более чем на час, и вы должны понимать это! Военные корабли куда быстроходнее этой черепахи!
— Думаю, что больше, чем на час. Посмотрите на солнце. В каком направлении мы идем?
— На север.
— А в каком направлении мы должны были б плыть, как вы полагаете?
— На юг или на восток.
— Вот именно. Мы и плыли на юг, пока нас видно было из гавани. Сколько же пройдет времени, пока они поймут, что на самом деле мы выбрали другое направление? А тогда не начнут ли они поиски в восточном направлении? Или же, возможно, станут проверять разные бухты и заливы, посмотреть, не прячемся ли мы там? В запасе у нас куда больше часа!
— Пускай даже несколько часов, но все равно они найдут нас, и это случится довольно скоро, не может же эта лоханка перегнать их! — сказала она с презрением, по ее сердце тревожно трепетало: незначительная разница во времени для нее могла иметь огромное значение.
— При удачном стечении обстоятельств мы долго не задержимся на этой, как вы выразились, лоханке.
— Что вы имеете в виду?
— Видите ли, мэм, мы собираемся пиратствовать, как вы бы это назвали.
— Вы намереваетесь похитить другой корабль? — недоверчиво переспросила она.
— Ну, этот же мы украли, не так ли? — сказал он и по-мальчишески озорно улыбнулся.
— Вы все сошли с ума! — решила Кетрин, и он засмеялся.
— Да, мэм, слегка!
— Мисс Девер, — Кетрин обернулась, услышав голос капитана. — Вы что, собрались заворожить всю мою команду или только мичмана?
— Извините, сэр, — ответил Фортнер. — Я ухожу. Мэм. Капитан.
Он поклонился каждому и ушел. Кетрин посмотрела на капитана с надменным видом, храня ледяное молчание. Он криво усмехнулся:
— Ну вот, мисс Девер, разве это честно? Вы пленили мое сердце, но не хотите утешить меня ни словом, ни улыбкой.
— Играйте в ваши игры с кем-нибудь другим! Я не глупый ребенок, и меня не проведешь игривыми манерами и фальшивыми комплиментами. Вы уже раскрыли передо мной свою подлинную суть.
Он притворно вздохнул и прислонился к борту, продолжая наблюдать за своей собеседницей.
— Я знаю. Я гадок, не так ли? Отвратителен тем, что желаю вас. Я настолько глух ко всем остальным прекрасным вещам в жизни, что думаю только о том, какая у вас восхитительно мягкая, тонкая кожа и как приятна она на ощупь, и какие у вас замечательные, просто созданные для поцелуев губы. И в самом деле, я настолько низок, что ночью не могу заснуть, все думаю о ваших медовых волосах и как мне хочется зарыться в них лицом.
Кетрин покраснела и отвернулась, в смущении не зная, что ответить.
— Что? — сказал он слегка насмешливо. — Вам нечего сказать? Неужели я лишил вас дара речи?
— Пожалуйста… — промолвила она задрожавшим голосом.
— Пожалуйста — что? — он протянул руку и пригладил выбитый ветром локон ее волос.
— Пожалуйста, не говорите мне такие вещи!
— А почему бы и нет? Это же правда, — он тихо засмеялся. — Знаете, что вы странное создание. Когда я злюсь на вас и говорю вам гадости, вы даже и глазом не моргнете, только смотрите на меня в упор и тоже злитесь и кричите на меня в ответ. Но когда я говорю, что вы прелестны, вы заливаетесь румянцем, отворачиваетесь и просите меня не говорить таких вещей.
Нежно он привлек ее к себе, его руки скользнули под ее плащ и стали путешествовать по ее телу, поглаживая спину и живот, лаская ее груди. Непроизвольно она ответила на его прикосновение и сама возмутилась этим.
— Уберите руки! — ее голос прозвучал хлестко, словно удар кнута.
Он укоризненно цокнул языком.
— Ну вот, разве так беседуют? Я всего лишь пытаюсь приручить вас к своим прикосновениям.
— Я вам не кобыла необъезженная, чтобы приручать меня, сэр. Я женщина.
— Мне это известно.
— Я не самка животного, я человеческое существо, капитан Хэмптон, со своими чувствами и гордостью…
— …и слабостями и тайными желаниями также, мисс Девер. Зачем отрицать?
— Что вы имеете в виду?
Мягко, нежно его губы прикоснулись к ее виску, щеке, уху.
— Я имел в виду, что вам нужно расслабиться, позвольте мне доставить вам такое же удовольствие, какое я получаю от вас. Дайте свободу своим страстям и желаниям, отпустите поводья. Вы обнаружите, что это куда более приятно, нежели вы сейчас можете себе представить.
— Если вы полагаете, что когда-нибудь ваши прикосновения будут доставлять мне наслаждение… так от этого предположения меня тошнит!
Он вздохнул.
— Вы холеная бостонская сучка, — сказал он как ни в чем не бывало. — С вашего позволения, я оставлю вас наедине саму с собой, потому что это единственная подходящая для вас компания.
Она в бешенстве смотрела ему вслед, когда он зашагал прочь.
— Я ненавижу вас! Я ненавижу вас! — шептала она сквозь стиснутые зубы.
Кетрин возобновила осмотр судна, твердо решив найти себе тайное прибежище во что бы то ни стало. Она обнаружила рядом с гауптвахтой закованных в кандалы Макферсона и охранников. Наспех и шепотом она переговорила с ними, но в их положении они ничем не могли ей помочь. Спрятаться среди них она не могла, потому что место, где они сидели, было доступно взору любого, кто случайно поднял бы глаза, проходя мимо.
Наверху, над трапом, который вел в матросский кубрик, был маленький встроенный шкаф. Она обнаружила, что с трудом, но может в него втиснуться и даже в состоянии наблюдать за палубой через отверстие для замка. Но что проку в том? Наверное, этот шкаф они проверят и первую очередь. Да и где еще можно спрятаться, как не в этом шкафчике?