В августе сорок первого
Шрифт:
С бывшим начальником ГРУ РККА у Василевского сложились если не дружественные, то вполне деловые отношения: многие усовершенствования в работе Генштаба, предложенные Виноградовым, пришлись ему по душе. Некоторые предложения казались избыточно радикальными, но в споре рождается не только истина, но и компромиссные варианты решений. А поспорить Василевский любил, к аргументам собеседника прислушивался, и не стеснялся изменить свою точку зрения, если был неправ.
— Тут такое дело. Тебе решили поручить серьезную задачу. Северный фронт. Кто против него сосредоточен ты в курсе. Седьмая, четырнадцатая и двадцать третья армии должны выдержать первый удар и не дать противнику прорваться к Ленинграду, Мурманску, их главная цель — выдержать первый удар. Они опираются на укрепрайоны: тут, тут и тут. В тылу решено сформировать твою, тринадцатую армию. Ты как, не суеверный? А то прикажу номер армии переменить. — пошутил Василевский.
— Не стоит, Александр Михайлович! Страдать суевериями… С моим-то прошлым…
— Ну да, — усмехнулся, понявший намек Василевский, — тогда так: твоя армия создается для того, чтобы вывести из войны Финляндию, а заодно решить вопрос с шведской рудой,
И это слово «друзья» в устах довольно сдержанного полководца звучало с неприкрытой иронией.
— Тебе суток хватит, чтобы прикинуть, что тебе для этого надо, дам тебе двух помощников, присмотрись, может быть, пригодятся. Кабинет и нужные документы тебе выделили. Секретчик доставит любые нужные документы. Работай!
И кого мне дали в помощники! Генерал-майора Алексея Иннокентьевича Антонова! Одного из лучших штабных офицеров (простите за такое хронопарадоксальное определение) РККА, человека, который в МОЕЙ реальности дослужился до генерала армии и стал единственным генералом, удостоенным Ордена Победы! Человек, который был в полном доверии у Иосифа Виссарионовича Сталина и помогал вождю разбираться в трудной военной науке. Когда возле вождя появился Антонов, Сталин стал намного увереннее руководить военными событиями, все больше отбрасывая мешающие политические и идеологические штампы, все больше подчиняясь логике военного противостояния. И вот этого человека дают мне с таким толстым намеком. Конечно, возьму к себе начальником штаба армии! От имени второго помощника голова кругом пошла: полковник Иван Христофорович Баграмян, нет, тот самый Баграмян! Легендарный маршал, взявший неприступную крепость Кенигсберг! Нет, что сделал в моей реальности этот выдающийся полководец перечислять не буду. Думаю, тут, в этой реальности он окажется ничем не хуже. Начальник оперативного отдела армии? А согласиться? Не решит это понижением или опалой? Надо поговорить. Вроде бы он человек открытый, прямой, поэтому по результатам разговора и решим.
И закипела работа. Вечером того же дня к нам присоединился капитан первого ранга Василий Иванович Платонов, опытный флотоводец, руководивший отрядом охраны гавани в Мурманске, под началом которого были немалые силы небольших кораблей. Платонова прислали потому, что он хорошо знал условия как Балтики, так и обстановку на Северном флоте, а мне стало совершенно очевидно, что выполнить поставленную задачу можно только в тесном взаимодействии армии, авиации и флота.
Минск. Здание Наркомата Внутренних Дел. 3 июля 1941 года.
Получив очередную депешу из столицы Лаврентий Цанава долго и витиевато ругался, используя все богатство древнего менгрельского языка. Ему мало было операции по зачистке Белоруссии, теперь еще и это свалилось на его бедную голову! И вроде бы ничего сверхособенного от него не требовалось: обеспечить передачу лидерам еврейских общин Эстонии, Латвии и Литвы предложение вовремя эвакуировать своих соотечественников морским путем в Ленинград, откуда их потом расселят в СССР. Но на границе был введен карантин. На всякий случай, как было приказано говорить, но все-таки… И граница еще более строго охранялась соседями, с другой стороны. А самое главное, Лаврентий Фомич никак не мог понять: откуда он сюда и каким боком. Почему не привлекают специалистов из Коминтерна, на худой конец, да и резидентура в этих странах должна что-то делать, а не языками чесать. И тут сбрасывают ему очередное ЦУ. Вот «Совместная операция НКВД и ГРУ РККА». Ну что за совместность? Зачем? В этой ситуации, когда по всей Белоруссии шла зачистка от националистического подполья, а жители западных областей массово переселялись вглубь страны под предлогом борьбы с чумой, Цанава понимал, что война вот-вот разразиться, и что надежды удержать западные регионы нет, на совещании в Москве это назвали планом «выжженная земля». Примерно так встречали захватчиков в древние времена кочевники Великой степи: уходили вглубь бескрайних просторов, поджигая за собой траву и отравляя колодцы. Но выбрана такая тактика была из-за того, что руководство СССР и товарищ Сталин лично решили сделать все, чтобы минимизировать потери мирного населения, а жителей «западенщины» максимально интегрировать в советское общество. Объем работы был гигантским. Спасало то, что промышленного оборудования в этих областях было не так уж много (во всяком случае, годного для дальнейшего использования), а вот продовольствие вывозилось очень тщательно. У крестьян переписывалось имущество, скот забивался, давались расписки на компенсацию, которую получат на новом месте жительства. Крестьянам это не нравилось, но и бунтов не поднимали. За всю операцию именно крестьянских выступлений с драками и боями — раз два и обчелся, а вот при ликвидации баз АК и местных националистов порой шли очень жаркие бои. Хорошо, что они были признаны террористическими организациями и с ними никто уже не церемонился. Чекисты могли себе позволить роскошь просто отстреливать самых отъявленных врагов, потому что сквозь сети переселенческих комитетов проходило столько народу, что информации о подполье становилось с избытком. А сколько будет работы, когда война начнется? Ведь именно тогда начнется эвакуация предприятий из крупных городов Белоруссии, в первую очередь, Минска. И вот тут работы будет… А еще пришел приказ начать сбор урожая даже раньше положенного. А это техника, транспорт, мобильные бригады сельхозрабочих, эшелоны, которые уйдут на Восток. И все это надо обеспечить охраной и вовремя проконтролировать! И какого ему еще заниматься евреями, да еще в сопредельных государствах! Цанава не знал, что этот приказ он получил в силу вынужденных обстоятельств: несмотря на то, что в странах Прибалтики были сформированы правительства народного единства, в состав которых входили социалисты и коммунисты, полиция и, особенно, тайная полиция оставались центрами сопротивления советизации, состояли сплошь из реакционеров, которые почти двадцать лет с коммунистами боролись и не собирались сдавать позиции. Тайная полиция
Москва. Кремль. 6 июля 1941 года
В кабинете Сталина слушали доклад Василевского, кроме вождя в кабинете присутствовали Берия, Молотов, Тимошенко, Ворошилов и Шапошников. Доклад начальника Генштаба подходил к концу:
— Таким образом, мы можем констатировать, что Директива № 1[2] была принята во всех частях, оперативно доведена до частей и соединений РККА. Надо отметить, что не всеми командирами эта директива была принята адекватно: отмечены факты откровенного игнорирования Директивы № 1, на наш взгляд, это вызвано определенной «расслабленностью» краскомов, уверенных в том, что войны не будет и этот документ — просто сигнал о начале очередных маневров. Наиболее вопиющие факты наблюдались по Западному Особому военному округу, в котором, не смотря на получение Директивы № 1 продолжались «плановые» учения, проверки и организационные мероприятия, которые идут вразрез с полученной Директивой. В частях, привлеченных к мероприятиям в Западной Белоруссии ситуация немного лучше, чем в частях и соединениях, расположенных на границе с Прибалтикой, а также в глубине республики. По всем выявленным фактам проводится проверка совместно с органами НКВД. Ответственные командиры, допустившие, извините за тавтологию, безответственное отношение к Директиве № 1 отстранены от командования. Как минимум, понижение в звании и перевод на новое место службы, а если органы НКВД найдут какой-то компромат, то будут переданы в следственные органы.
Сталин выслушал доклад Василевского максимально спокойно: был готов к такому повороту событий. Армия мирного времени! Да, это страшное болото. Расслабились красные командиры, считают, что все само устаканится. В ТОЙ реальности, откуда прибыл Виноградов, Директиву № 1 так же проигнорировали — и на всех уровнях. Кто-то посчитал, что это даже «заговор генералов», а это был заговор разгильдяйства, когда командир мирной армии не представляет того, что война начнется уже завтра! И все-таки, не было ли в этом каких-то «хвостов» заговора, троцкисты в армии всегда были сильны. Сталин вздохнул: Красную армию создавал Троцкий и его авторитет среди краскомов был даже сегодня очень велик. Ну что же, послушаем других товарищей:
— Что скажет товарищ Берия?
— Товарищ Сталин, нашими органами установлено, что фактов игнорирования Директивы № 1 примерно вдвое больше, чем стало известно товарищу Василевскому и проверяющим наркоматов Обороны и народного контроля.
При этой фразе Ворошилов, который временно замещал Мехлиса в наркомате Народного контроля, тяжело вздохнул. С этим наркоматом он не справлялся, потому что не успел за это время войти в курс дел, хотя и старался изо всех сил. Берия заметил этот вздох Ворошилова, но невозмутимо продолжал:
— Наблюдается не только полное игнорирование Директивы № 1, но и ее частичное исполнения, например, начальник ВВС ЗапОВО генерал-майор Копец части, задействованные в зачистке Западной Белоруссии привел в боеготовность, а вот в остальных частях проводятся мероприятия по планам военного времени, а вооружение снято с тридцати процентов самолетов по причине плановых технических работ. По этим планам через неделю более шестидесяти процентов самолетов будут стоять без вооружения. Конец технических мероприятий — сентябрь сорок первого года. Артиллерия большого калибра стянута на полигоны под Минском, где проходят плановые учения, которые должны закончиться в конце августа, по плану среди ближайших мероприятий — снятие прицелов, частичная замена их на новые и проверка всех оптических приборов в Ленинграде.
— На когда намечено начало этих мероприятий? — уточнил Сталин, мерно прохаживаясь по кабинету.
— Первое августа, товарищ Сталин.
— А что в хозяйстве Рокоссовского?
— Там ситуация намного лучше. Сам товарищ генерал контролировал выполнение директивы, не слишком доверяя подчиненным. Фактов игнорирования не очень много.
— С Западным Особым все понятно, а по другим округам что?
— У Мерецкого ни шатко, ни валко: лучше, чем у Павлова, хуже, чем у Рокоссовского. Киевский Особый и Одесский — немного лучше, чем у Мерецкова, но до уровня Рокоссовского им еще тянуться и тянуться. По всем выявленным фактам ведется проверка. Ничего нового пока что не выявлено.