В битвах под водой
Шрифт:
– Как же, товарищ комдив, - забасил Косик, - люди с гор всегда были лучшими наездниками.
В ожидании нас на верхней палубе подводной лодки был выстроен экипаж "Малютки". Лев Петрович представил меня личному составу и хотел было еще что-то сказать, но сигнал воздушной тревоги, раздавшийся во всех уголках бухты, рассыпал строй.
Я взбежал на мостик "Малютки" и вступил в командование подводной лодкой.
– Открыть огонь!
– была первая команда, которую я подал.
Артиллеристы открыли огонь по фашистским самолетам
Самолеты бомбили корабли с большой высоты. Но только одна бомба попала в уже поврежденный ранее транспорт, сидевший на мели у выхода из базы. Большинство же бомб разорвалось в море.
После отбоя я приказал собрать экипаж на верхней палубе корабля и сказал;
– Формально я еще не вступил в командование подводной лодкой, но я ею уже командую и не могу не отметить отличную стрельбу наших, артиллеристов. Я все время следил за трассами снарядов. Хорошо ложились!
Я не хотел говорить о том, что самолеты летели на большой высоте и поразить цель на таком расстояний было почти невозможно.
Подводники переглядывались, и я не понимал, означает ли это одобрение моих слов или они принимают меня за чудака.
– Хочется выразить нашим артиллеристам благодарность, - продолжал я.
– И если торпедисты так же владеют своим оружием, мы с вами выйдем в число передовых кораблей дивизиона. А пока нужно как можно скорее закончить ремонт Все мы, в том числе, конечно, и я, обязаны хорошо знать свой корабль. Новички должны изучить устройство подводной лодки в процессе ремонта, специального времени для этого у нас не будет.
Отпустив людей, я почувствовал, что с меня течет пот, а щеки пылают. "Правильно ли поняли меня люди?" - подумал я и решил пройтись по отсекам.
Каково же было мое изумление, когда в одном из отсеков я встретил своего старого знакомого - рабочего судостроительного завода Метелева.
– Дядя Ефим!
– обрадовался я.
– Какими судьбами?
– Ярослав Константинович! Рад снова с тобою встретиться!
Я действительно так обрадовался этой встрече, что хотел обнять и расцеловать старого рабочего. Но на нас смотрело много людей, и это почему-то меня остановило. Видимо, то же испытывал и Метелев.
– Так вот, корабли ремонтируем. С другом тут, помнишь "шпиона" Селиванова?
– Как же, помню!
– отозвался я, пожимая руку оказавшемуся здесь же Селиванову.
Мы долго беседовали, вспоминая подробности первых дней войны.
– Ну, а как ремонт?
– перевел я разговор на деловую? тему.
– Раньше срока будет все готово, товарищ командир, ты нас знаешь, уверенно ответил Метелев.
Мы привыкли верить слову рабочих. В тяжелые дни войны золотые руки судостроителей не раз совершали чудеса. И без того сжатые сроки ремонта и ввода в строй поврежденных в боях кораблей, как правило, всегда сокращались.
– "Камбалу" ввели в строй за пять дней до срока, - напомнил я.
– Наше дело строить, - вмешался
Селиванову было лет сорок, но, когда он улыбался, ему можно было дать не больше тридцати: морщинки на его широкоскулом добродушном лице разглаживались, глаза блестели молодо, задорно.
– Мы пахали... Обеспечим!
– передразнил друга Метелев.
– Ты обеспечь, а потом говори! Без матросов мы с тобой ничего не обеспечим...
– Дядя Ефим всегда верен себе: скромность, трудолюбие и скромность! рассмеялся я.
– Матросы без ваших умелых рук и опыта возились бы до самого конца войны...
– Точно, - ввернул Метелев все более входившее в обиход словечко.
– Дядя Ефим, - перебил я старика, - вы могли бы найти немного свободного времени? Хочется кое о чем с вами посоветоваться.
– Вечером хочешь?
– Ефим Ефимович на секунду задумался.
– В любое время. Приходите ко мне на плавбазу, в каюте поговорим. Если вдвоем с Селивановым придете, еще лучше.
На этом мы разговор с Метелевым закончили, так как пришел рассыльный с приказанием начальника штаба соединения прислать личный состав "Малютки" на плавбазу, где подводной лодке "М-35" должны были торжественно вручать гвардейский флаг. За высокое воинское мастерство, дисциплину, организованность и мужество в борьбе с противником на Черном море всего несколько дней до того подводная лодка "М-35" была преобразована в гвардейский корабль, и вручение гвардейского флага было большим праздником не только для именинницы и для всего нашего соединения, но и для всего флота.
Первые советские гвардейские части в дни Великой Отечественной войны появились в сентябре 1941 года, когда наиболее отличившиеся в боях 100, 127, 153 и 161-я стрелковые дивизии были удостоены Верховным Главнокомандованием этой великой чести.
В дальнейшем число гвардейских частей росло. В Советской Армии появились гвардейские корпуса, а также гвардейские части в танковых соединениях, в авиации и во флоте. Вся реактивная артиллерия стала гвардейской.
К моменту появления первого гвардейского корабля в нашем соединении советская гвардия имела уже свою славную историю и сыграла выдающуюся роль, участвуя в историческом контрнаступлении советских войск под Москвой в конце 1941 года.
Непродолжительный по времени, но исключительно богатый по содержанию опыт боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны свидетельствовал о том, что ознакомление с методами боевых действий советской гвардии имеет большое значение для всех частей, кораблей и соединений, а также для флота в целом.
На кораблях, стоявших в тот день в бухте фронтом к ошвартованной к борту плавбазы подводной лодке "М-35", были выстроены все матросы, старшины и офицеры. На правом борту плавбазы "Эльбрус" в две шеренги выстроился личный состав "М-35" с командиром корабля на правом фланге.