В чужом обличье
Шрифт:
И самое хитроковарное во всем этом — сброс порчи в долину Тильт.
Ведьмы, несмотря на возраст и желание насылать порчу, дурами не были и понимали, что если просто наслать порчу, то их быстро найдут. Это Реймонд мог не разбираться в основах, а другие маги отлично их знали, и магов в Намрии, несмотря на все беспорядки, хватало. По случаю порчи целого города и Святой Остров, несмотря на ослабление позиций церкви Спасителя в Намрии (из-за всё тех же беспорядков и гражданской войны), мог прислать представителей, которые ещё быстрее вынюхали бы ведьм.
Поэтому
– Кота оставила следить! — продолжал визжать Реймонд. — Нужно разобраться!
– Потом, всё потом! — крикнула та из ведьм, что говорила без акцента. — Луна уходит, давайте! Последний танец!
О да, последний, подумал Реймонд, вставая в круг. Вблизи зрелище голых ведьм было ещё более отвратительным, но он сдержался, тоже задрыгал своими иллюзорными телесами. Заунывный мотив — растянутое во времени заклинание на порчу — представляло собой проблему, но Реймонд не собирался прыгать долго и уж тем более давать доводить ритуал до конца. Ему нужно было, чтобы ритуал начался и все втянулись, дабы потом собранная энергия ударила по самим ведьмам.
От забавной идеи подобраться под невидимостью и нассать в котел пришлось, увы, отказаться.
– Кто-то не вкладывается полностью! — неожиданно закричала ведьма без акцента.
Реймонд от неожиданности сбился с шага, не так высоко задрал ногу, а может, забыл поддать вони, но, в общем, выдал себя.
– Фельда!
– Ах ты дэрьмо!
– Да это же не Фельда!
Реймонд, не глядя, лягнул назад, ощутив, что нога врезалась во что-то мягкое. Оттолкнулся, отскочил подальше. Тут же чуть пригнулся, выпуская проверенную иллюзию демона, который взревел:
– Ваши души — мои!
Реймонд метнулся вбок, врезался до хруста плечом в котел, на мгновение вспыхнул страх, что флакон разбился, но обошлось. Рука сама дернулась за пазуху, схватила и метнула, и флакон разлетелся с веселым звоном, щедро выплескивая содержимое поверх варева ведьм. В лицо Реймонду ударило дичайшим рёвом, пахнуло жаром, отбрасывая прочь, на одну из ведьм.
Столб огня рвался к небесам, разбрасывая обжигающий дождь из варева, слегка заглушая вонь сгоревших волос. Реймонд попятился, толкнулся, ещё раз опрокинул пытавшуюся встать ведьму, и та заорала:
– Он здесь! Здесь!
Реймонд отпрыгнул, словно пытаясь скрыться в темноте, чуть не упал, но сумел перекатиться, вскочил и побежал прочь, вихляя и дергаясь в сторону, спиной ощущая, как в него нацелены проклятия ведьм. Столб огня спадал, иллюзорный двойник-демон продолжал реветь и рычать, и ведьмы орали и бесновались на все горы, словно и правда решили устроить какой-то свой ведьмовской шабаш.
Реймонд оглянулся на бегу, даже рот от восхищения приоткрыл. Луна, выглянувшая между разошедшимися тучами, ярко высветила дивную картину: сваленная на возвышающемся рядом утёсе огромная куча валунов взмыла в воздух, словно решив покарать ведьм каменным градом. Реймонд весь день обливался потом, стаскивая наверх обломки скал, собираясь позже устроить небольшой обвал, но благополучно о том забыл. Сильнейший удар обрушился на Реймонда, швыряя его во тьму небытия.
Реймонд застонал, выгнулся и поднялся, ощущая, как что-то трещит и лопается в теле. Провел рукой по лицу, посмотрел на неё, разглядев в предрассветных сумерках, что та перепачкана в крови. Затем он увидел и понял, что случилось, и застонал. От стыда.
– Надеюсь, никто этого не видел, — сообщил он незамеченному им скальному выступу, в который и впечатался смачно со всего разбега, когда удирал от ведьм и смотрел на взлетающие в воздух камни.
Реймонд оглянулся, моргнул:
– Надеюсь, мне это не мерещится, — пробормотал он удивленно. — Что же это там такое было во флаконе?
Флакон из лаборатории доньи Августины он прихватил наугад, по следам столкновения с грых-шатуном. Разбивая его о котел, Реймонд просто хотел испортить варево да сорвать ритуал, после чего иллюзорный двойник-демон должен был дать ему время незримо забежать наверх (обычно же все ждут, что беглец помчится вниз, так?) и столкнуть приготовленные камни.
Место ритуала и скалы вокруг выглядели так, словно тут устроила буйные танцы толпа каменных великанов, которые потом ещё и затеяли драку. Реймонд сделал шаг вперёд и замер, неожиданно осознав, что место это теперь проклято и отравлено и останется таким надолго. Всё, что ведьмы собирали и копили, вся та порча, что они готовили, обрушилась на них же, похоронив под скалами.
– Представляю, что теперь насочиняют про битву магистра Хатчета с демонами и ведьмами, — пробормотал Реймонд, снова оттирая кровь с лица и веселея на глазах.
Можно было даже не придумывать ничего, просто помалкивать многозначительно, продемонстрировать немного повреждений, но так, чтобы не выдать себя да предупредить князя Остраниша о том, что место теперь проклято. Впрочем, время подумать над деталями было: в конце концов, Реймонду еще предстояло вначале добраться до замка князя.
На выезде из долины Реймонд остановился и обернулся. Десяток Остранишей тоже остановил лошадей, выжидал почтительно, пока «магистр Хатчет» продолжит путь. Князь Вылинас был безмерно рад, что проблема разрешилась, и всё порывался достойно отблагодарить «великого магистра». Реймонд, испытывавший чувство стыда из-за того, что не поверил князю насчет пакостей намрийцев, отказывался, упирая на то, что он один из Остранишей и помог по-родственному.
Князь вроде всё понял, но настоял, что выделит тот самый десяток в сопровождение.