В двух шагах от рая
Шрифт:
– По дальней связи разговор про вас был.
– Какой разговор?
– Насчет вас.
– Выкладывай!
– Помогите сперва с отпуском. Кратковременный. По семейным обстоятельствам. Мне очень нужно…
…что же это такое?! солдат офицера шантажирует!.. обнаглели
«слоны»…
И вопреки всем своим правилам, Шарагин захотел заехать этому мерзавцу в челюсть. Но на аллее увидел он политработника, и почти уже было размахнувшейся рукой лишь провел
…гляди у меня, Антоненко!..
– Я не просто так, вы не думайте, мне действительно надо! Я знаю такое, что вы никогда не узнаете нигде. Только я об этом знаю. Про полковника Богданова. Но вы должны меня отпустить домой! Мать написала, что с отцом инсульт случился, что он совсем плохой. Хотите письмо покажу? – солдат полез в карман гимнастерки. – Я уже пытался говорить с товарищем капитаном, он и письмо не захотел смотреть. Посмотрите вы. Не вру. А я вам расскажу, какой против вас Богданов заговор готовит!
– Не надо письмо. Верю. Что за заговор?
– Мне надо хотя бы на несколько дней домой смотаться. Чую, что помрет батька.
– Где родители живут?
– В Гродно.
…договорюсь с комбатом… как же не хочется говорить с комбатом…
– Хорошо, Антоненко, поговорю с комбатом. Три дня хватит?
– Четыре, товарищ старший лейтенант!
…сволочь!..
– Хорошо, постараюсь. А теперь выкладывай!
– Земляк у меня на дальней связи по вечерам сидит. На прошлой неделе Богданов с кем-то из отдела кадров в Москве говорил. О вас говорил.
– Ну, ну же! Не тяни резину!
– У вас положение очень фиговое.
– Ну-ка, давай все выкладывай! – Шарагин готов был схватить солдата за шиворот и трясти его, как Буратино.
– Вас хотят…
– Говорите, дословно!
– Дословно не могу, товарищ старший лейтенант.
– Я вам приказываю, Антоненко!
– Богданов сказал, что вы – инвалид. Что вам не место в ВДВ, что вы – псих. Сказал, что вас комиссовать надо.
– …
– Так как насчет отпуска, товарищ старший лейтенант?
– Завтра сделаем. Сейчас найду комбата и все решим.
…меня, боевого офицера! зря я тебя не задушил там в кабинете,
Богданов! и эту солдатскую сволочь задушил бы на месте! но я дал
ему слово!..
На полпути к батальону Шарагин передумал, остановился, постоял в нерешительности, развернулся, и пошел в батальон к Чистякову. Женьку он застал в оружейной комнате. Он только что заступил ответственным.
– Здорово, старина! – Женька кивнул через приоткрытую решетчатую дверь оружейки. – Погоди, я сейчас.
…здесь все оружие под замком… каждый пистолет, каждый автомат,
каждый
оружие?.. а вдруг другого такого шанса не будет?.. а что, если
Богданов даст приказ меня больше никогда ответственным не
ставить? что, если меня завтра на территорию полка не пустят?
тогда я никогда уже не доберусь до оружия… как же просто в
Афгане!.. все под рукой было!..
– Ну вот и все, старина, – на глазах Шарагина двери оружейной комнаты закрылись, Чистяков повернул замок. – Сержант! Опечатывай! Ты чего такой горем убитый? Случилось что? Аль не опохмелился сегодня?
…опоздал, теперь уже никогда не добраться до оружия…
– Нет, ничего, я так, я пошел.
– Подожди, Олег!
– Увидимся.
– Ты про день рождения-то не забыл?
– Про день рождения? Да-да, конечно. Счастливо. Увидимся.
– Ну, точно пьяный, – решил Чистяков. – С утра где-то накатил.
Чем ближе подходил Шарагин к штабу своего батальона, тем больше углублялся в собственное одиночество, и тем меньше сил и агрессии оставалось в нем. И под конец, на крыльце уже, а вернее еще когда шел он через плац, почувствовал он, что не осталось больше злобы. И перед тем, как войти в штаб, сел он на скамейку, закурил, и подумал почему-то, что жалко ему этого солдата-выродка.
…когда тебе невыносимо плохо…
Прыгали в голове кем-то сказанные слова, пока комбат говорил по телефону, пока убеждал его Шарагин и лично ручался за бойца, и затем, направляясь к воротам части, еще раз повторил:
…когда тебе невыносимо плохо, найди кого-нибудь, кому еще хуже и
помоги ему… у меня-то, слава богу, и отец и мать в добром
здравии…
Он успокаивал себя этими словами, отвлекался от нависшей угрозы, отодвигал опасность заговора, который уже набирал критическую массу.
…гнида! сколько людей из-за тебя полегло в Афгане!.. ты, Богданов,
и здесь собрался нашего брата душить!.. из-за тебя капитан Осипов
погиб! по твоей, сволочь, вине! ты его толкал вперед: давай,
разведка, результат, награду заработаешь!.. зачем я пошел к
нему?!. он мне мстит! Богданов мстит мне, потому что я видел, как он
в безоружных афганцев стрелял! никто больше из офицеров не