В двух шагах от рая
Шрифт:
божки, и мы покорно поклоняемся им, как темные язычники?..
…нельзя же так! великая страна, а мы ругаем ее! смешиваем с
грязью… в который уж раз все повторяется! во что же верить, если
мы все время торопимся отречься?!!
Мучительно-болезненый процесс происходил в сознании Шарагина. Видимо, до обещанных перемен в Союзе что-то сначала должно было переломиться в душе человеческой, в сердце. Рушилось. Постепенно,
Если честно, ведь и у самого Шарагина уже ни раз теснились мысли, схожие с высказываемыми майором суждениями (или ему только так казалось теперь?), но официальная пропаганда твердила обратное, и спорить с ней открыто Шарагин никогда бы не додумался; не бунтарем он был по натуре своей, философом отчасти, но не бунтарем, потому как на первом плане для него стояли с детских лет усвоенные незыблемые ценности социалистической родины, и подкапывать под них означало бы в очень скором времени потерять их вовсе.
Он легко различал все положительные и все негативные моменты такой веры, но он принял однажды присягу, как отец, как дед, как прапрадед, присягнул на верность и слово свое нарушать не намеревался, а уж тем более низвергать те понятия, на которых выстроен был весь привычный мир.
Однако, некоторые слова и рассуждения Геннадия Семеновича имели сильное воздействие, и Шарагин, лежа ночью в постели, поглядывал в сторону спящего майора, и переживал, терзался:
…без свобод мы начинаем задыхаться, но и слишком много свобод
для России – не смертельная ли угроза? разве я, разве мы все
способны, научены жить без ограничений?..
…солдат ведь надо держать в ежовых рукавицах, иначе забалуют… и
мы привыкли жить при твердой власти, привыкли к жесткости…
привыкли, что над нами стоит царь, монарх, диктатор, генеральный
секретарь, привыкли жить ради великой идеи, не ради себя, ради
России, кто как это понимает… значит, пришло время поменять и
это? каждый будет жить, как захочет… но тогда не будет никакого
порядка… никогда не будет России!.. разве в армии такое возможно?
нет! а у России получится?.. без строгости и порядка?..
…дай людям возможность выбирать, отними единоначалие – так тут
же пойдет деление на наших и не наших! а еще и междоусобица
начнется! как в гражданскую… и снова брат на брата пойдет?! дай
только волю – все перевернет лавина чувств и эмоций, без меры, без
головы всегда действуем, рубим с плеча, не умеем вовремя
затормозить…
…однако,
наступит разочарование и соблазн в очередной раз перестроить
жизнь… а надо ли?..
…плохо все… да, плохо… а все ли на самом-то деле так плохо?..
…да какая, по большому счету, разница, самодержавие у нас, или
диктатура пролетариата, или культ личности, или развитой
социализм? главное, чтоб страна оставалась мощной державой, чтоб
уважали ее, за силу и дух, чтоб побаивались враги!..
Долго не выходило случая продолжить тему. Процедуры, обследования, да и настроения у майора Черткова не было, он увлеченно обхаживал сестричек.
Шарагин терпеливо ждал.
– Зачем мы рвемся за пределы собственных границ? – досадовал майор. – На запад, Европу завоевывать? Что у нас миссия какая-то тайная? Что мы все возносимся, зазнаемся? От имперских амбиций – к перманентным революциям. О собственной душе думать давно пора. Хватит разбазаривать русские силы. Все о других печемся, правдоискательством увлекаемся. С головой, с обрыва, в омут, лишь бы за правду пострадать. Ведь никто никогда спасибо не скажет! Навязанная дружба все равно рано или поздно в тупик зайдет. Навечно под нашим присмотром не останутся соседи. Вырываются поочередно. Но слабы еще, чтобы отделиться. Венгрия, Чехословакия, Польша… А сколько земель собрали вокруг себя за прошедшие века! Средняя Азия, Прибалтика, Кавказ! И хватит. А за спиной у нас – целый материк. Сибирь! Нераспаханная, непокоренная, нескончаемая! Ты бывал в Сибири? – Шарагин кивнул. – Совсем забыли о ней. Лежит себе и лежит. Наша же! Не отнять! И воевать не надо. Строить, осваивать.
Он все понимал, и, казалось, предвидел многое, догадывался, что ждет Россию, и лучшего желал стране, верил в здравый смысл, в скорые перемены, и,при всем при этом, удивительно, но как-то вновь и вновь проскальзывало у Геннадия Семеновича в разговоре, что, несмотря на все выверты истории российской, на все перегибы, на всю тупиковость ситуации,
… так и сказал: «тупиковая ветвь человечества»… вслух и не
произнесешь во второй раз…
…«и в Афгане зашли в тупик, и вся страна зашла в тупик…»
мы ни в коем случае не должны вновь, как в семнадцатом, все разрушать.
– Не пойдет это на благо отечества. Только постепенно перестраивать. Обновлять. Весь мир пойдет нам навстречу. И мы пойдем навстречу, – мечтал майор. – Медленно, но верно. У России всегда был свой путь. Надо его снова нащупать. И где-то посередине встретимся. Перемены сами собой придут. Уже не за горами. Главное – знать, чего хочешь достичь.
Видать, накипело у майора, видать, не с кем ему было раньше делиться.