В её стране родятся тучи
Шрифт:
Тем временем группа туристов-исследователей пересекла парк и прошла к объекту своей экспедиции, миновав небольшую церковь за решетчатой оградой. Святое озеро, поросшее чуть заболоченным лесопарком, действительно было почти идеально круглым, и выглядело необычным диким вкраплением в упорядоченное строение города, неестественным включением изначальной природы в разлинованный бетон. "Заливчик" песчаного спуска был пологим и мелким, обрываясь неожиданно резко. Несколько людей, раздевшись до нижнего белья, крестясь, бултыхались с подводного обрыва с головой и быстро всплывали обратно на уступ, явно довольные забавой. На берегу со стороны церковки, немного сбоку от песчаного спуска, стоял бородатый то ли монах,
— Тьфу, драконьим духом за километр прёт, — прозвучало страшное обвинение, обидное ещё и тем, что драконы не пахнут. Да и человеческий нос способен уловить совсем малый спектр запахов. — Что кожу натянули, горынычи?
Марта чуть ли не рыкнула на него, но я быстро отвёл её в сторону за руку:
— Чего ещё стоило ожидать от фанатиков? Не переношу их… Ну его…
— Гостеприимство и терпимость есть добродетели, — Анна попрекнула чернобородого мужика смиренным, но твёрдым тоном.
— Известно. Но в чужой монастырь со своим Некрономиконом не ходят, — особенно пристально поп продолжал наблюдать за отошедшими в сторону Тёмными, скрестив пальцы рук. — Вы не первые нелюди, которые решили загрести в свои лапы наследство Вукола. До вас сюда два раза прилетали другие ваши представители, собираясь забрать сокровища, и оба раза пропадали. Впрочем, сам монастырь действительно больше ничего не тревожит, да и люди-ныряльщики в безопасности остаются.
То, что Анна никак не среагировала на фразы о драконах, сразу насторожило Асвера. Мысленно припомнив, куда должен его вернуть перенастроенный сразу по возвращении из Нашара "эвакуатор", хоррианец начал прикидывать, что же местный священник скажет нежданным гостям. С христианами в этом плане было не очень удобно — в одном только Хорриане ветвей христианства было две, и с Нашарской разновидностью связаны обе были слабовато. А на Земле, если верить тем землянам, что состояли в Клане, никак не меньше четырех только основных, и в каждой бывали свои крайности. В какую из них понесёт конкретно этого священника, заранее было не угадать.
— Мы вовсе не собираемся ничего "загребать", — возмутился Раяр. — У нас чисто научный интерес.
— Если рядом с озером кто-то пропадал, то об этом определённо стоит знать, — добавила Раэнорэ.
— Кто пропадал, отче? — насторожилась Анна. — Что за наследство?
Поворошив бороду пальцами, священник махнул рукавом в сторону застройки:
— Обсудим это за трапезой. Лично.
После слов Раяра Асвер хотел было вклиниться с уточнением характера того научного интереса, но внезапно разговор съехал на пропажи разных людей. И, судя по тому, как насторожилась Анна, пропажи имели место… пусть даже и в слухах, не подтвержденных, но заставляющих насторожиться. А уж приглашение к трапезе было неожиданным. Практически высшая форма доверия — прием пищи за одним столом… только вот с кем? Именно это дракончик в человеческом облике и решил выяснить, привлекая по возможности поменьше внимания. Ближе всех стояла Арвера, и именно у нее Асвер и решил уточнить ситуацию:
— Я немного не понял, — вполголоса произнес он, подойдя к ней на расстояние шага, — Кого к столу приглашают?
— Надеюсь… всех? — она с вопросительной наивностью посмотрела на Анну, что уже собиралась идти за черноризцем. — А кто этот почтенный старец?
— Аристарх, игумен Моденовской обители, — Анна нагнала начальника монастыря. — Ты приглашаешь их всех?
— Всех, кто согласен оставить оружие на пороге, — махая рукавами, широкими шагами Аристарх направлялся к скрытому в зарослях скромному, но старому монастырю с потемневшими церквями и трапезной. — Не волнуйтесь, потом отдам, когда домой поедете, но на святой земле Господь его не потерпит.
— Где-то я слышал его голос… — задумался Раяр.
— Он вел программу по радио, — напомнила Соня. — Толкование Апокалипсиса как современных событий.
— Я уже отошел от дел, — Аристарх отвел рукавом рясы. — Нельзя прожить в Москве, высказываясь против правительства воров и блудников. Даже в такое опасное время их заботит лишь собственный карман.
— А вас? — Лина вспомнила, сколько позолоты на одних только куполах.
— Нам хватает прибыли с хозяйства. Человек должен кормиться своим трудом, а не обдирать ближнего своего.
Москва начала преображаться с каждым шагом, будто бы стареть — в обоих смыслах, и уходя в прошлое, и разваливаясь. За деревьями находилось небольшое количество невысоких кирпичных многоквартирных домов, частные дома с огородами, бараки, построенные немецкими военнопленными, да здание трикотажной фабрики с уродливой кирпичной башней. Было много заброшенных строений — старые дома, сама бывшая фабрика, примыкающее к ней кладбище… Энергетика тут странная, вроде бы святое и намоленное место, а вроде и наоборот… В этом районе, будто совершенно ином мире, уже не встречалось холёных горожан на степенной прогулке в парке или молодёжи на роликах — местные жители больше походили на деревенских хулиганов. Из упаднической компании выделялись мы, а так же молодая пара, постоянно обнимающаяся и трущаяся носами, и серьёзный бизнесмен, постоянно жалующийся телефону, что он — человек, не телефон — занят.
Анну на подходах к обители снова выбило в режим экскурсовода:
— За каменной оградой стоят три храма: Свято-Успенский, Свято-Никольский и Свято-Тихоновский. Свято-Успенский, в стиле ампир, огромный, величавый, светится своими желто-белыми стенами, рядом с ним — Никольский, поменьше, и деревянный Свято-Тихоновский. Два каменных храма были устроены в тысяча восемьсот двадцать третьем и двадцать шестом годах, тщанием владельца села Косино Дмитрия Александровича Лухманова…
Лекцию внезапно прервал Аристарх, схватив внезапно за локоть целовавшуюся девицу:
— Ты не любишь его, не лги и не прелюбодействуй! А ты, Алексей, чего Бога бросил? Он тебя никогда не бросал!
— Откуда вы меня… — растерянно спрашивал мужчина, но настоятель с чувством выполненного долга уже протиснулся в калитку, перекрестившись и наклонившись, чтобы не стукнуться головой о низкий косяк. Архаичность мер защиты добивалась табличкой "Объект находится под охраной…" и сверкающим кружком сигнализации.
Вслед за настоятелем в калитку вошла Анна, а следом, воспользовавшись задержкой со стороны остальных драконов, просочился Асвер. Небольшой рост и подростковое телосложение позволяли даже не пригибаться, чтобы не влететь лбом в низкую перекладину калитки.
Внутренний дворик трех монастырей был не то, чтобы тесным, но свободного места в нем было немного — ведь к трем храмам так же имелись разные постройки хозяйственно-складского назначения. Ну в самом деле, не хранить же ладан и свечи прямо в храме, при большом наплыве посетителей они расходуются в приличных количествах. Да и обедать удобнее в специально отведённом помещении, чем в каком-нибудь закутке самого храма.
Несколько попавшихся на глаза монахов выглядели испуганными и зашуганными, а при виде гостей тут же горбились и прятались где-нибудь. Неужели приняли необычных посетителей за какую-нибудь комиссию или неадекватных туристов? Каких-то опасных действий со стороны священника Асвер не особо боялся. Православные священники вовсе не отличались манерой устраивать какие-то нехорошие дела тем, с кем ели за одним столом. Католики же, если верить землянам, этим иногда грешили, особенно на колонизируемых землях, но с той поры прошло уже довольно много лет, и точно уже не проверишь.