В гостях у спящих. Лесовик
Шрифт:
Привстав, я посмотрел на камень. Это оказался здоровенный булыжник, размером почти с мой кулак.
— Травму на подвижность получил? — поинтересовался садюга-учитель.
— Да! Какого лешего?
— А ты как хотел-то? Дальнейшее обучение ловкости почти всегда проходит под травмами. Или зачем, ты думаешь, нас твой тролль так нещадно лупцевал? Просто так, для удовольствия?
— Я думал, это специальная система обучения троллей.
— Ага, ага… Избить до получения травм и заставить прыгать. У нас похожая система обучения. Очень похожая, только мы не прыгаем, а бегаем. Ну и травмы твои тролль мастерски вешал. Это ж надо так точно знать расположение всех узлов сухожилий, так тщательно по ним попадать, а сколько раз он делал двойные травмы, сталкивая сразу двоих? Он настоящий профессионал. Впрочем, мы тоже не пальцем деланные, так что тебе бежать пора, пока травма не прошла. И да, третьего прохождения ты должен добиться
Я, кряхтя, встал. Лопатку простреливала боль. Ну и как можно бежать в таком состоянии?
— А! Чуть не забыл. У одного из обстреливающих тебя будут не мелкие камушки, как ты уже привык, а вот такие боеприпасы, с которым ты только что познакомился. Удачи!
Каждый шаг отдавался болью, но я, стиснув зубы, поплёлся на точку старта. Думаешь, напугал меня этими камнями? Нет уж, я всё равно пробегу. Всё равно! Причём лучше это сделать сразу, а не позже, потому что при попадании еще таких вот камушков, я уже буду весь ходячей травмой. Потому до точки старта я намеренно еле ковылял. Идти было всего ничего, но я не торопился. Потихоньку боль становилась привычной и уже не дергающей, а ноющей. Такую терпеть проще, а следовательно, и бежать, и уклоняться тоже легче будет.
По команде «старт» я резво бросился вперёд и вправо, пропустив очередной здоровенный камень мимо себя. Опять вправо, а потом ровно вперёд. Бежать с травмой было тяжело, но я бежал. Забежав в лабиринт, стал двигаться наоборот медленно. Надо быть осторожнее и тише, тише и осторожнее. Ноги ставил так, как когда-то учил дед. Вначале носок и только потом пятка. Вес тела нога принимает медленно, словно ощупывая поверхность под собой, чтобы ничего не хрустнуло, не скрипнуло, не захрустело. Каждый шаг, словно по минному полю. Вот один из преследователей показался впереди. Камень ему в грудь. Он осел на пол. А вот теперь пора бежать, не услышать падения камня на пол в пещере — надо быть совсем глухим. Стены лабиринта звук, конечно, искажают, но общее направление попытаться понять можно. С помощью уже привычной кирки зацепился за верх одной из стен и забрался на неё. Тут же пришлось падать обратно, потому что прямо в меня летел камень. Увернулся только чудом. А что если сделать финт ушами? Выбежал из лабиринта обратно и, пробежав вдоль него, влетел в другой вход. Прямо по этому проходу пронёсся дальше. Уже перед самым выходом на противоположную сторону передо мной высунулся эльф. Киркой его! Сбил с ног и из тоннеля и сразу вправо, ещё правее, и теперь вперёд! Затылком почувствовал приближающуюся опасность и кувыркнулся. Господи, как же больно. Травма это вам не просто дебаф, это ещё и очень больно. Опять кувырок. Дальнейший путь был чисто на мате и на последних силах. Вытянуть себя руками за кирку даже можно и не думать, боль с ума сведёт. А какие ещё варианты? Да никаких! Прыжок! Киркой ударить в трещину и, сцепив зубы от боли, подтянуться. Мотнуться в сторону, уклоняясь от камня. Забраться по кирке и прыгнуть вправо, уходя от очередного снаряда, главное зацепиться за верх и, использовав силу инерции от этого прыжка, залезть наверх. Перекат. Бросок камня вперёд. Надо же, попал! Поджидал меня тут зараза за выступом, да высунулся неудачно. А теперь бегом вперёд! Стоп! Левее! Ещё левее! Мимо пролетел громадный булыжник и ударился о стену. Не успел бы я добежать. Вперёд! Два шага. ДА! Да, я смог! Я сделал это. И боль словно, почувствовав мою слабость или сброс адреналина, накинулась на меня с новым эффектом. Система меня об этом поспешила уведомить в своеобразной форме:
Вы разбередили травму. Действие травмы увеличено на три часа.
Ну и хрен с ней! Я это сделал. Я смог! Наконец-то я прошёл эту грёбанную пещеру.
— Ну что, смог? Победил? — сарказм Лица для меня был непонятен.
— Да, смог! Да, победил!
— Герой! Я бы даже сказал, победитель драконов и всех ночных кошмаров. Бахвальство-то попустило, нет? — эльф прищурился и посматривал на меня, словно изучал какое-то редкое насекомое, — А теперь проанализируй, мог ли ты сам пройти эту пещеру сегодня ещё два раза, даже если бы тебя просто так же опекали бы, как и до этого. Первые три прохождения после первой победы тебе это наглядно доказали. Ты после третьей попытки вообще почти сдался и шевелился в пути, словно беременная черепаха. Тебя надо было подстегнуть. Я дал тебе толчок, дал веру в себя. Без неё обучения не будет. Так что после второй победы ты очухался, хотя сил у тебя было всё равно недостаточно для нормального прохождения. Третья же победа должна была тебе показать, что ты можешь преодолевать боль и работать на износ. С этим ты, хвала Богам, смог справиться, потому тебе особо не пытались помешать выиграть, ну разве что чуть-чуть… А навесь мы на тебя ещё пару травм, ты бы вообще двигаться не смог. Так что собирай в кулак свою волю и желание победы и давай работать в полную силу, а не абы как. Ну, смешно, право слово, смешно же на тебя смотреть.
Лицо после этой отповеди присел рядом со мной и вытянул ноги.
— А…
Эльф не стал меня торопить и промолчал, давая сформулировать вопрос:
— А зачем? Зачем это было нужно?
— Здрасте, приехали… Я для чего тут только что распинался?
— Я понял всю благородность твоих порывов по поднятию моего духа, но зачем это было делать? Ведь со временем бы я набрался злости и смог пройти испытание самостоятельно, без всяких поддавков.
— Вот ты странный. Думаешь, что испытание закончено? Это только начало обучения. Раньше, чем ты достигнешь трёх сотен очков ловкости, я с тебя не слезу. Другое дело, что раз ты один раз прошёл испытание, то для похода в хранилище ты уже годишься, по крайней мере, сдохнешь не сразу. Так что завтра туда пойдёшь. А второй и третий раз сегодня были просто обычными тренировками. А пока пойдём ужинать, тебе же надо будет ещё выспаться. Завтра у тебя трудный и долгий день. Очень долгий. Возможно самый долгий день в твоей жизни.
Опять какие-то таинственные намёки, как же это всё заколебало! Рядом со мной хоть кто-нибудь может разговаривать нормально, без всяких закидонов? Ну почему ничего нельзя нормально сказать прямо: так мол и так, будет то-то и то-то. Нет, каждый упражняется в остроумии и намёках. Достали!
Выход.
При моём выходе из капсулы запищал стоящий рядом с ней на тумбочке будильник.
— Зацени, Коль, и правда сработала твоя сигналка! — радостно скалился появившийся на звон Игорь!
— Ну видишь, а ты всё трындел: «Не сработает, не сработает!». Мне Батя всегда с умным видом вещал: «Главное знать, где и что сломать, чтобы получилась нужная вещь!»
— Ну не понимаю, я эту тряхомудию электронную, потому так и говорил, я же в тебе не сомневался.
— Ну да, ну да, а кто говорил, что я только пироги делать и горазд? Помнишь, что теперь ты кстати без этих пирогов остался на три дня?
— Помню…
Под эту милую перепалку я добрался до кухни — вотчины Николая. Судя по всему, до моего появления, они чаёвничали. Я тоже присоединился. К чаю сегодня были бублики, вкусные, с маком.
После чая выяснилось, что мои начинания в нелёгком деле эквилибристики надо повторить. Это не без труда и не с первой попытки, но удалось. А вот после этого скалку забрали, зато вручили мне четыре бильярдных шара. Мне как-то поплохело. Впрочем, к моему удивлению стоять на четырёх шарах и доске по ощущениям оказалось примерно так же как на доске и двух скалках. Немного посложнее, но почти так же.
Потом один шар забрали. Я подвинул шары, чтобы можно было вполне сносно сохранять равновесие, так что эффект остался примерно тем же. Но мне быстро объяснили, что я в корне неправ. Шары подвинули обратно, как они стояли до этого. То есть получившаяся платформа имела вид своеобразного столика, с тремя ножка по углам. А четвёртый угол свободен. А нога-то как-то должна стоять, и надо сохранять равновесие. Упал я всего каких-то десять раз. Потом начали стучать снизу по батарее. Надо думать, не понравились соседям наши тренировки.
На мою жалкую попытку прекратить тренировки Игорь сказал, что падать надо мягче, а не как мешок с навозом. Падать у меня не получалось. Но ещё через два падения я научился-таки стоять на трёх шарах, а в дверь к нам позвонили. Довольно вежливо Колю попросили сегодня больше не шуметь и тот пообещал.
Пришлось-таки с тренировками завязывать.
Я отправился спать в капсулу. Правда, перед сном мои мысли опять свернули куда-то не туда. У меня на завтра намечено путешествие в загадочное хранилище, а меня начали мучить сомнения. Тем ли я занимаюсь, да что-то совсем я в эту игру погрузился. Нет, в последнее время я конечно и в реальности начал делать что-то полезное. Взять хотя бы то же жонглирование и эквилибристику. Такими темпами, скоро без всякого дополнительного обучения могу пойти в цирк работать. Ага, клоуном! Осталось только правильно падать научиться…
Что-то не прельщает меня такая судьба-то. Чего-то большего хочется. Хотя клоуном быть, наверное, не менее тяжело, чем инженером или каким-нибудь доктором наук. Хотя, как сравнить две эти профессии? Да никак. У каждой свои плюсы. Представители каждой делают что-то интересное и нужное. Одни двигают науку вперёд, а другие веселят детей. А уж если и взрослых удаётся развеселить, то этот человек действительно обладает талантом.
Почему же мне не хочется быть клоуном? Может быть не воспринимаю эту профессию всерьёз? Да нет, отношусь я к ней вроде вполне здраво, с пониманием, так почему? Может потому что никогда не понимал, чем они занимаются? Это теперь я понимаю, что клоун, который на своих цилиндриках балансирует, а потом с грохотом под смех зрителей падает, на самом деле мастер эквилибристики высшего пилотажа. Да и жонглёры они не из худших. Да и вообще кто-то вроде говорил, что клоун должен уметь делать всё, что делается в цирке. Абсолютно всё.