В каждом времени – свои герои
Шрифт:
Подшучивая втихую, порой издеваясь над учителем каким-то своим детским изощрённым приёмом, несмышлёный ученик совсем не понимал, что он начинает жить и познавать окружающий мир «с чистого листа». И любой учитель день ото дня вносит в его сознание, умственную копилку, тот ценный продукт человечества, которое оно накопило за тысячи лет. И ребёнок вырастает до гражданина своей страны вровень с тем минимальным культурным и жизненным опытом, что и большинство окружающих его людей. Дальше всё зависит от него самого. Ирина самостоятельно познала многое из книг, с которыми не расставалась даже в летние каникулы, когда загорала на берегу маленькой речки или на песчаных отмелях широкой реки. Она любила помечтать, отложив томик, пофантазировать, проникая в мысли автора. Искала темы, близкие её будущей профессии.
Тайны
Учитель трудится повседневно над возобновлением знаний, культуры, главных духовных ценностей общества. Он закладывает
Но вернёмся в типовую сибирскую школу начала шестидесятых годов XX века, где наша героиня проходила через все хитросплетённые человеческие отношения. Мал человек, но в нём заключён целый мир. Душа человека с её способностью мыслить, чувствовать, складывать в призрачные образы и фантастические цели своё внутреннее содержание, подниматься к вершинам своих возможностей, не даёт покоя молодому созданию, подвигает его к поиску самостоятельного пути в жизни. Внутренняя свобода ещё незрелой мысли, не обременённая какими-то внешними жёсткими силами, помогает юному человеку смело ступать на неведомые тропы ещё неосознанного мира, испытывать себя и копить собственный опыт, крупицы житейской мудрости.
Был ли в душе Ирины какой-то стержень, способный обходить всё дурное, что встречается на пути, могла она видеть и ценить то, что поможет найти свой путь в жизни? Конечно, Ирина испытала на себе все последствия разнообразной педагогики. Погружённая во что-то своё, она не всегда выполняла домашнее задание и не старалась сидеть за учебниками. Чаще держала в руках самые разные книги и журналы.
В средних классах её привлекала литература о природе, она любила школьный предмет биологию. Делала из прочитанных текстов выписки в тетрадях. Находила много того, что лежало за пределами школьной программы. И случалось, ставила в тупик учительницу, которой подсказывала что-то новое из того, что сама открыла для себя. Как-то завязался спор: «Грибы – это растения или животные?» Ирина читала о дискуссии учёных на эту тему. Елена Васильевна – учитель биологии, она же и классный руководитель, считала ещё со времён своей учёбы, что грибы – растение. Ирина пыталась доказать, что грибы и не растения и не животные, а разновидность живых организмов. Елену Васильевну этот спор задел за живое, но, чтобы не попасть впросак, она поручила Ирине подготовить диспут в классе на эту тему, вывести разногласия на нейтральное поле:
– Ирочка, давай сделаем так, ведь это вопрос новый, мы подготовим диспут, пусть ребята покопаются в литературе, попробуют найти ответ. А ты готовься быть ведущей.
Поработать пришлось всем. Каждая сторона по разным журналам и газетам искала подтверждение своей позиции.
Ученики любили Елену Васильевну. Она никого не оставляла без внимания. Зимой давала всем задание изучить какую-нибудь тему, подготовить план исследования. Каждое лето ребята ходили с ней в экспедиции, на практике изучали окружающую природу. В текущем году они занимались выявлением всех деревьев и кустарников на территории района, изучали их особенности, составляли таблицы, делали опись. На следующий год исследуют насекомых или птиц. Ученикам нравились такие походы и увлекательные рассказы учительницы. Надолго запомнились им костры и вечерние игры на природе, палатки и шалаши на берегу реки или озера. По сути это были выездные летние лагеря. А в сентябре Елена Васильевна писала очерк или статью в районную газету с рассказом об очередном путешествии, открытиях детей. Такие очерки потом легли в основу целой книги.
Густые сосновые леса, окружавшие городок, будили в сознании Ирины тоже много вопросов. Ей было интересно знать о соснах как можно больше. Девушке нравились их вечнозелёные распушенные кроны, чуть прохладный чистый воздух в затенённых перелесках. Ей жалко было видеть на высоких стволах стреловидные насечки сборщиков живицы и подвешенные на них металлические конуса воронок. Ирина считала это насилием над живой природой. Однажды на уроке она задала вопрос классу: «Вот у нас собирают живицу, а есть ли деревья, которые дают молоко?» Ребята засмеялись: «Если к сосне привязать корову или козу, тогда – да!» – «Напрасно смеётесь, читать надо!
Как-то совершенно случайно, в конце мая, Ирина заметила на ветках сосен странные желтовато-коричневые продолговатые бутончики, напоминавшие маленький кукурузный початок. Раньше она не обращала на них внимания. Брала в руки несколько таких бутончиков, разминала и видела, что на пальцах остаётся пыльца. Рядом висели маленькие зелёные конусообразные шишечки. Она знала, что созревшие семена именно этих шишечек, попадая в землю, дают новые всходы дерева. А какова роль «кукурузных» бутончиков? Интересно! Ирина обратилась к учительнице: «Елена Васильевна, я много раз проходила в разное время мимо этих деревьев и никогда не обращала внимания на странные образования. Может это цветок сосны?» Елена Васильевна улыбнулась: «Вот ещё одна тема для изучения и открытого урока. В воскресенье я организую выход в лес всего класса, посмотрим на твои «кукурузные початки». Но я тебе очень советую прежде поговорить со своей бабушкой и её знакомыми. Они наверняка много расскажут интересного об этих «цветочках».
В десятом классе Ирина меньше стала увлекаться природой. Надо было готовиться к выпускным экзаменам. В свободное время она всё чаще стала брать самые разные книги в районной библиотеке, а с ними и некоторые столичные журналы. Читала бессистемно, увлечённо, поглощала их содержимое подобно жёлтому цыплёнку, перед которым высыпали пшёнку.
Рядом с Сашей
С Ириной за партой сидел симпатичный мальчик – Александр Звягин. Нет! Уже не мальчик, а красивый юноша! В этом возрасте дети так быстро меняются, на глазах вырастают в совсем нового почти неузнаваемого человека с непривычным поведением и внешним обликом. Так и тихонький Саша вдруг стал Александром. Во всём он был примерным, учился хорошо. Его вьющиеся тёмно-русые волосы и профиль лица напоминали молодого Пушкина. «Прямо настоящий поэт, – думала Ирина, – даже имя совпадает». Это возвышало его над всеми будничными простыми лицами ребят. Юноша привлекал внимание школьников, особенно девушек, ещё тем, что хорошо играл на аккордеоне. Ирине нравилось исполнение им полонеза польского композитора Огинского «Прощание с родиной». Эта музыка уводила её далеко-далеко от родного места, погружала в мечты. С соседом по парте Ира была по-особому вежлива. Это могло показаться неестественным. Но только на первый взгляд. Можно сказать, что это была маска – способ скрывать своё истинное отношение к другому человеку. Она не позволяла себе заглядывать в его тетради во время контрольных работ или задавать вопросы, если что-то было непонятно. Ученики в школе обычно ведут себя просто. Классная жизнь часто всё перемешивает, сближает ребят на шумных переменах и праздниках, походах или на копке картошки. Они могут списать у соседа решение трудной задачки, попросить ручку или листок бумаги, немного пошептаться, а иногда вместе тихо и беспричинно посмеяться. Но что-то искусственное и натянутое ощущалось в отношениях Ирины к Александру. Это выходило за рамки того «обычного». Больше всего это чувствовала она сама, старалась показать свою самостоятельность и независимость. Неестественность отношений говорила о многом. Значит, что-то волновало её, что-то тревожное спряталось в душе. Близкая подруга Ирины как-то, шутя, заметила:
– Сидишь ты с Сашкой уже второй год, а не видно, чтобы у вас дружба завязалась. Зря только место занимаешь, давай пересядем!
– Пожалуйста, обращайся к «классной», она меня посадила с ним, – смущённо ответила Ирина. Этим давала знать, что не собиралась пересаживаться и отдавать своего соседа подруге. «Мне и так хорошо!» – мелькнуло в голове Ирины.
У молодых особ внутреннее состояние редко отражается на притворных лицах. Когда у девушек появляются чувства, они думают об этом навязчиво и постоянно, но, Боже упаси, раскрыть душу другому. В этом таилась опасность быть осмеянной, отвергнутой, униженной. Нет, лучше молчать, это надёжнее! Стоило порой приоткрыть себя подругам, они тут же заметно менялись, внешне озабоченные лица их с трудом прятали доверенную тайну и готовы были в любое время сбросить маску. Тогда все начинали вкруговую обсуждать новость, передавать услышанное за пределы своего круга. Кроме слёз это ничего не приносило.
Ирина называла подругами две-три девочки из своего класса, но это происходило по инерции. Друзьями по-настоящему они не были. Ирине нравилось общение с мальчишками-юношами. С ними было проще, понятнее. Да и раскусить их намерения или мысли было легко. Они написаны у них на лицах, в глазах. А угловатость и неуклюжесть ребят наоборот придавали колорит отношениям. К тому же они таили чаще в душе симпатию к девушке, может тайную любовь.
Была одна особенность, которая вызывала непредсказуемую ревность соклассниц: взрослея, Ирина становилась привлекательной для юношей. Её свежее чистое лицо и лучистые глаза, обведённые длинными тёмными ресницами, красивый изгиб губ и округлые вершинки на груди невольно притягивали кроткие взгляды мужской половины класса.