В лабиринтах памяти
Шрифт:
— Мне не нравится этот взгляд, Элайджа, — нахмурилась блондинка, — поиграли и хватит. Она что, так хороша?
— Вполне, — ответил за брата усмехающийся Клаус.
— Лучше Хэйли?
— В некоторых ракурсах, — продолжил гибрид.
— Дороже Хоуп? — вскинула бровь Ребекка, — почему ты молчишь, Элайджа?
— Что ты хочешь от меня услышать, сестра? — устало отозвался вампир, хмуря брови, — пять минут назад я не помнил о вашем существовании, а Ева…
— …лишь временное увлечение, — уверенно перебила его блондинка, — хочешь
— Нет.
— Отлично, — довольно улыбнулась Ребекка, — у меня билеты на шестичасовой самолет. Тебе хватит пару часов на сборы?
— Более чем.
Элайджа направился к лестнице, поднялся на второй этаж. Стоило ему войти в спальню, в нос ударил запах сирени, и вампир прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями.
Маленькая птичка или семья? Выбор был очевиден, но все же Элайджу не покидало чувство разочарования. Вампиру не хотелось, чтобы их история с Евой закончилась так.
Элайджа зажмурился, качая головой. Все его мысли после возвращения воспоминаний совершенно перемешались, и он сам не мог понять своих чувств. Любил ли он Хэйли? Определенно. И эти чувства отличались от того, что вампир испытывал к Еве.
Тогда почему, стоило ему закрыть глаза, он видел не миндалевидные глаза Маршалл, а бездонные черные очи маленькой птички?
Элайджа накрыл руками лицо, пытаясь понять свои эмоции. Он должен справиться. Помощь племяннице не оставляла иных вариантов кроме возвращения в Новый Орлеан. И Еве там места не было.
Вампир взглянул в окно. У него было несколько часов для того, чтобы попрощаться с Маноском. И первое, что Элайджа собирался сделать вряд ли понравится его семье.
========== Часть 14 ==========
Ева смотрела в окно, пытаясь выровнять дыхание. Прошло уже больше двух часов, с того момента как она покинула дом Элайджи, а он так и не появился.
Жди меня, птичка. Я приду.
И Ева ждала. Себастьян не заметил ее взвинченного состояния, и сморенный огромной чашкой ромашкового чая, уснул на диване в гостиной, укутавшись старым пледом. Девушка же не находила себе места, и даже выпитый ею успокоительный сбор по рецепту бабушки не помог. Слишком много мыслей бурлило в ее голове. Слишком много чувств вызывало произошедшее утром.
С удивлением Ева осознала, что ее почти не пугает сказанное Клаусом в отношении природы ее возлюбленного. То время, что они провели вместе, позволило ей сложить мнение об Элайдже. Он был сильным, упрямым, иногда жестким, но вместе с тем, предстал перед ней и нежным, заботливым. И Ева абсолютно точно не боялась его. Напротив, в его сильных объятьях она чувствовала себя в безопасности. Под защитой.
Вот только одно обстоятельство совершенно не давало ей покоя.
Она была лишь эпизодом в его вечной жизни. Временным развлечением, средством от скуки, игрушкой, которая будет отброшена в сторону после возвращения воспоминаний о семье. Ева изо всех сил пыталась принять это
Тихий стук в дверь вырвал ее из тяжелых мыслей, и девушка поспешила к двери. Она знала, кого увидит на крыльце своего маленького дома, и ее ладонь решительно опустилась на массивную ручку. Стоящий на пороге Элайджа был мрачен.
— Позволишь войти? — медленно проговорил он, скользя тяжелым взглядом по ее бледному лицу.
— Конечно, — только и смогла выдавить из себя девушка, отступая вглубь дома.
Вампир шагнул вперед, проходя в гостиную, бросил быстрый взгляд на спящего на диване Себастьяна, и кивком указал Еве на дверь в тесную кухню.
Девушка последовала за ним, и когда они оказались в тесной комнате, прикрыла дверь, поворачиваясь к Элайдже.
— Ты вспомнил? — тихо спросила она, поднимая на него несмелый взгляд.
— Да, птичка.
— Теперь ты уедешь?
— Я должен.
Ева опустила глаза и попыталась проглотить появившейся в горле ком. Она знала, что услышит именно это, и все же никак не могла взять под контроль свои эмоции. Слишком больно было осознавать то, что она никогда не увидит того, в кого впервые в жизни влюбилась, того, кто стал ее первым мужчиной.
— Мне жаль, птичка, — хрипло проговорил Элайджа, делая шаг в сторону девушки, — я бы не хотел, чтобы все закончилось так. Но это моя семья…
— Я понимаю, — едва слышно отозвалась Ева, так и не решаясь поднять взгляд.
В следующий момент она почувствовала прикосновение ладони к плечу, и мужские пальцы нежно обхватили ее подбородок, приподнимая лицо.
— Прости меня, Ева, — проговорил Элайджа, не сводя с нее темных глаз, — и послушай. Только не перебивай.
Девушка подняла на вампира непонимающий взгляд. Только сейчас она заметила стопку бумаг, которые он положил на обеденный стол.
— Пожалуйста, выслушай, птичка, — продолжил мужчина, — и не отказывайся сразу. Я оформил на тебя свой дом.
— Зачем? — распахнула глаза Ева, — это вовсе…
— Я хочу, чтобы он принадлежал тебе, — твердо сказал Элайджа, не отводя взгляда от девичьего лица, — я также сделал кое-что еще. Я не хочу, чтобы ты нуждалась, Ева. Ты потеряла работу по моей вине, и…
— Ты что же решил откупиться от меня? — судорожно вздохнула девушка, не в силах больше сдерживать слезы, — мне ничего этого не нужно…
— Я не хочу, чтобы ты воспринимала это так, птичка, — хрипло проговорил вампир, протягивая ладонь к ее щеке, — я лишь…
Но Ева не позволила прикоснуться к себе, отступая назад.
— Ты мне ничего не должен, Элайджа, — с мрачной решимостью произнесла она, не сводя с мужчины затуманенных глаз, — ты и так сделал для меня слишком много. Не заставляй меня чувствовать себя… продажной девкой…
— Это вовсе не так, птичка, — свел брови вампир, делая шаг в сторону дрожащей девушки, — ты важна для меня, и я хочу помочь…