В лабиринтах памяти
Шрифт:
Элайджа хмурится, трясет головой. Прошло не больше суток, а он уже тысячу раз вспоминал о Еве, не смотря на все усилия, направленные на то, чтобы выкинуть ее из головы. Вампир понимает, что для него уже нет пути назад, и это обстоятельство вызывает глухую боль в груди.
Проходит несколько долгих секунд, прежде чем Элайджа берет себя в руки. Семья всегда была для него на первом месте, и теперь ничего не изменилось. Он переводит взгляд на улыбающегося Клауса, который не отводит глаз от Хэйли. На мгновение вампиру кажется, что он, погруженный в собственные смешанные
В комнате появляются держащиеся за руки Ребекка и Марсель, и вампир опять почти помимо воли ощущает собственное одиночество. Не смотря на чувства к Хэйли, в которых он так до конца и не разобрался, Элайджа ясно осознает, что их история окончена. Это открытие неожиданно придает ему уверенности. Теперь он может сосредоточить свои мысли на спасении Хоуп. Вот только тонкий запах сирени, которому совершенно неоткуда взяться в их доме, напоминает Элайдже о его же собственных словах.
Не стоит врать самому себе.
Наступает вечер, и вся семья собирается с просторной гостиной. Фрея сидит на низком диване, и Килин прижимается к ней со спины, устраивая подбородок на ее остром плече. Ребекка стоит у камина, и Марсель, обнимая ее за талию, шепчет ей что-то на ухо, так тихо, что даже вампирский слух присутствующих не позволяет разобрать слов. Блондинка улыбается, и Элайджа понимает, что давно не видел сестру такой счастливой. А может и вообще никогда. Клаус и Хэйли сидят за столом вместе с Хоуп, которая рассматривает картинки в старом альбоме. Вся семья в сборе, за исключением Кола, который обещает быть ночью вместе со своей невестой-ведьмой.
Элайджа делает глоток бурбона, и проводит взглядом по Майклсонам, что собрались в уютной, освещаемой пылающим камином, комнате. Они все — начиная от смущенно улыбающейся Фреи, заканчивая не сводящим гордого взгляда с дочери Клауса, счастливы. Все на своем месте. И когда он замечает, что его брат сжимает тонкие пальцы Хэйли, а та смущенно краснеет, под его пристальным взглядом, он понимает, что не чувствует абсолютно ничего. Ни ревности, ни боли, ни обиды.
Сближение родителей Хоуп, от которого лицо последней светиться радостью, кажется, никого особо не удивляет. Лишь Ребекка бросает на старшего брата настороженный взгляд, видя, как тот рассматривает раскрасневшееся лицо Маршалл. Она отводит обнимающие ее руки и медленно приближается к Элайдже.
— Я не знала, — виновато говорит Ребекка, касаясь его руки, сжимающей бокал с бурбоном.
— Все в порядке, дорогая, — улыбается вампир.
— Уверен? — вскидывает бровь она, пристально вглядываясь в его спокойное лицо.
— Мы с Хэйли еще полгода назад решили, что между нами все кончено, — невозмутимо отзывается Элайджа.
— И ты ее забыл?
— Марсель помог мне в этом, — усмехается вампир.
— А сейчас?
— Слишком много всего произошло, милая.
— Ты об этой… девушке, что оставил в Маноске? — осторожно интересуется Ребекка.
— Ева тут не причем, — после короткого молчания отвечает Элайджа, делая
— Ты влюблен в нее?
— Я не знаю, Ребекка, — честно отвечает он, поднимая на сестру печальный взгляд, — но…
— Привет, семья!
Веселый голос Кола не дает Элайдже закончить свою мысль, и стоящая с ним рядом Ребекка бросается в объятья к младшему брату, с лица которого не сходит улыбка.
— Все знакомы с моей женой?
Смущенно улыбающаяся Давина выглядывает из-за его спины, и просторная гостиная наполняется гомоном радостных голосов. Клаус находит шампанское, и золотистый напиток искрится в высоких бокалах, пока Ребекка и Хэйли разглядывают кольцо с огромным бриллиантом, сияющее на тонком пальце ведьмы.
— Привет, Элайджа, — кивает Кол, подходя к старшему брату, — поделишься бурбоном?
— Непременно, — с улыбкой отзывается тот, протягивая бутылку, — тебя можно поздравить?
— Забавно, что я связал себя узами брака раньше, чем вы с Клаусом, — смеется Кол, но его глаза остаются серьезными, — хотя наш братец-гибрид успел хотя бы сделать ребенка… А как ты, Элайджа? Как Маноск?
— Ты знаешь? — вскидывает бровь вампир.
— Мы немного общались с Ребеккой. Она была не в восторге от твоего решения.
— А ты?
— Я никогда не понимал твоей маниакальной тяги к нашей семье, уж извини, — усмехается Кол, — тем более вашего славного трио с Клаусом и юной волчицей.
— Как видишь, теперь это скорее дуэт, — отзывается Элайджа, и в первый раз за весь вечер абсолютно искренне смеется.
— Ты изменился, брат, — хлопает его по плечу Кол, — и к этому может быть только одна причина, — взгляд черных глаз устремляется в сторону Давины, которая улыбается своим новым родственникам, рассказывая о том, как они поженились в тихой церкви, — она хороша?
— Очень, — помимо воли вырывается у Элайджи, — но у меня есть долг перед семьей.
Кол лишь обреченно качает головой.
— Дело твое. Я свой выбор сделал.
И он идет к своей улыбающейся жене, оставляя Элайджу в полном смятении.
========== Часть 16 ==========
Раньше Ева любила осень.
В ноябре Маноск становился золотистым, и мягкие ветра обдували городок со всех сторон, делая воздух прозрачным и свежим. Ева любила гулять тихими вечерами, вдыхая ночную прохладу, наслаждаясь красотой узких улочек, старинных церквей. Но сейчас она будто и не замечала увядающей красоты природы, погруженная в свои мысли.
Он уехал, и, казалось, забрал с собой часть ее сердца. Ева держалась. Ей вовсе не хотелось, чтобы брат понял природу ее чувств к бывшему работодателю, что в спешке покинул свой дом ради нужд семьи.
Девушке никак не удавалось найти в себе сил, чтобы пойти в до боли знакомый дом, который теперь принадлежал ей. Ева спрятала все принесенные Элайджей документы так глубоко, что теперь сама опасалась, сможет ли отыскать их в случае необходимости. Вампир не обманул. Он оставил ей не только дом. Ева плохо понимала в финансах, но слово «депозит» было ей знакомо. И сопровождалось оно шестизначным числом.