В лабиринтах памяти
Шрифт:
Ева опустила глаза, чувствуя, как по щекам потекли горячие слезы. Это было слишком. Все его чувства к ней умещались в слове «важна», ее же эмоции застилали глаза, заставляя сердце разрываться от боли.
В комнате воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь судорожными вздохами Евы. Она никак не могла найти в себе силы поднять взгляд на стоящего рядом мужчину. Ее обдало волной воздуха, когда Элайджа вихрем оказался с ней рядом, пытаясь притянуть девушку к себе, но Ева выставила вперед тонкие руки, упираясь маленькими ладонями в широкую грудь, не позволяя себя
— Не нужно, прошу, — выдохнула она, кусая губы, — все…все в порядке…
— Прости меня, птичка.
— Мне… мне не за что тебя прощать, Элайджа, — выдохнула она, медленно поднимая на вампира полные слез глаза, — ты ни в чем передо мной не виноват. А сейчас, прошу, уходи.
— Ева…
— Уходи.
— Я могу, если хочешь…стереть тебе память, — медленно проговорил Элайджа, не отрывая взгляда от кусающей губы девушки, — ты забудешь меня.
— Ты этого хочешь? — дрожащим голосом отозвалась Ева, глядя прямо в темные глаза.
— Нет, — почти помимо воли вырвалось у мужчины.
— Я тоже, — едва слышно шепнула девушка.
Вампир тяжело вздохнул, и сильным движением, не обращая внимания на вялое сопротивление Евы, притянул ее к себе, крепко прижимая к груди.
— Я бы хотел сказать, что вернусь, — глухо проговорил он, касаясь губами спутанных темных волос, — но не хочу тебе врать, птичка. Прошу, прими мою помощь. Позаботься о доме. И будь счастлива.
Не сказав больше ни слова, он выпустил ее из объятий и устремился к выходу, оставляя дрожащую Еву одну в тесной кухне.
Острый слух Элайджи уловил тихий горький всхлип, и он замер на пороге. Желание вернуться и успокоить маленькую птичку, было таким сильным, что вампир впервые на мгновение задумался о правильности своего выбора. Усилием воли он призвал образ бледной Хоуп, которая нуждалась в его помощи, и направил все свои силы на то, чтобы быстрее покинуть маленький дом. Не слышать ее рыданий. Не чувствовать нежного запаха. Не думать о том, что он больше не увидит ее прекрасного лица, бездонных глаз, точеной фигуры.
В жизни первородного вампира Элайджи Майклсона в Новом Орлеане не было место юной Еве Легран.
Ребекка и Клаус ждали его на пороге, и стоило ему появиться, на их лицах отразилось откровенное облегчение.
— Мы опоздаем на самолет, Элайджа, — капризно проговорила Ребекка, надувая губки, — где ты был?
— Прощальный секс с маленькой прелестницей? — ухмыльнулся Клаус.
— Твои шутки сейчас особенно неуместны, Никлаус, — холодно отозвался Элайджа, — едем?
— Вот ты и вернулся, мой занудный старший брат! — довольно проговорил гибрид, и на его лице появились милые ямочки.
— Ник, прекрати, — сдерживая смех, сказала Ребекка, подходя к Элайдже, — все хорошо?
— Да, — пустым голосом отозвался тот, бросая последний взгляд на свой дом, — думаю, нам лучше поспешить.
И не говоря больше ни слова, он устремился вперед, исчезая в тени узкой улочки.
========== Часть 15 ==========
Фрея встречает их на пороге, и Элайджа рад вновь увидеть старшую сестру. За ее спиной смущенно улыбается
Помимо воли Элайджа замечает этот жест любви, и почему-то его накрывает тоска. Он не может объяснить своих чувств. В его голове все еще карусель мыслей, странный пазл из воспоминаний о прошлом и картинок его недавней жизни без семьи, которую вампир считал почти счастливой. Но сейчас Элайджа старается думать лишь о Хоуп. В своих эмоциях он разберется позднее.
Фрея рассказывает о ритуале, который убьет Пустую, и ее голос дрожит от возбуждения. Сидящие рядом Ребекка и Клаус не сводят с нее внимательных взглядов, и Элайджа, уподобляясь им, пристально смотрит на взволнованную сестру. Вот только он не слышит, о чем она говорит.
Хоуп и Хэйли должны приехать вечером, и вампир ждет этой встречи, которая, как он надеется, внесет хоть немного ясности в его размытые чувства. Бокал за бокалом он цедит бурбон, и когда появляется Маршалл, он уже почти спокоен.
— Привет, Элайджа, — выдыхает Хэйли, делая шаг в сторону стоящего у окна вампира.
Но не успевает мужчина сказать и слова, как Хоуп бежит к нему, и золотистые волосы парят за маленькой колдуньей невесомым облаком.
— Я так скучала, дядя Эл!
Элайджа обнимает племянницу, целует нежные щечки, и Хоуп обвивает тонкими руками его шею, прижимаясь к нему своим маленьким телом.
— Мы теперь будем вместе? — по-птичьи склоняет голову девочка, не отрывая от него своих серых глазок.
— Я бы этого хотел, дорогая, — отвечает Элайджа с легкой улыбкой.
— Тогда не уходи больше.
Хоуп вновь обнимает его, и вампир поверх ее плеча смотрит на замершую на пороге Хэйли, лицо которой мокрое от слез.
— Ты в порядке? — тихо спрашивает он, не сводя с нее пристального взгляда.
— Теперь — да.
Элайджа пытается улыбнуться, опускает на пол радостно щебечущую Хоуп, и делает шаг в сторону стоящей у дверей девушки. Хэйли идет ему навстречу, и через мгновение их тела сплетаются в тесных объятьях. Вампир вдыхает запах леса, исходящий от ее каштановых волос, и в его голове словно что-то щелкает. Он отстраняет девушку от себя, хмуря брови.
— Когда мы начнем ритуал?
— Фрее нужна ваша кровь, чтобы сделать зелье, — поднимает на него зеленые глаза Хэйли, — думаю, через пару дней…
— Тогда…
Но Элайджа не успевает договорить, потому что в комнате появляется взволнованный Клаус, и Хоуп с громким криком «Папочка!» бросается в его объятья, обвивая руками мужскую шею.
— Привет, волчонок, — выдыхает гибрид, глядя на смущенную Хэйли.
Та лишь кивает, опуская глаза, но Элайджа не замечает этого странного взаимодействия, увлеченный своими мыслями. Надежда на то, что встреча с Маршалл даст хоть немного ясности в сводящих с ума чувствах, не вполне оправдывается. Запах леса, который он раньше так любил, сейчас кажется слишком сильным. То ли дело, тонкий аромат сирени…