В лесах ночи
Шрифт:
– Я вижу человека, который не показывает свои истинные глаза, - я наблюдаю за ним.
– Что ты видишь?
– Я вижу, что мои предупреждения Атэр и Обри были оправданы, - отвечает он.
– Это ты предупредил Атэр что я стану сильной?
– Это я предупредил ее, что ты будешь сильнее, чем она.
Он сел за стойку рядом со мной, и девушка находящаяся за ним уступает, и отходит к столу в другой стороне комнаты.
– Атэр слаба, - комментирую я.
– Это - один из ее недостатков. Она изменяет тех, кто будет более сильным, чем она, потому что это
– Она не единственная, ты более сильна чем она, Ризика, - отвечает он.
– Обри не часто бросают вызов, потому что люди знают, что он влиятелен, и они боятся его. Он тебя боится, хотя он не намного сильнее, чем ты.
– О, действительно?
– спрашиваю я, не веря ему.
– Тогда мы должно быть говорим о разных Обри, потому что я проиграла в прошлый раз, когда боролась с Обри, которого я знаю.
– Ты могла скрыть тот шрам с помощью мысли. У тебя есть сила чтобы сделать это, - говорит Джейгр, сменяя тему.
– Я могу, - отвечаю я.
– Но я не сделаю этого.
– Ты носишь его как знак предупреждения - знак того, что ты будешь мстить за него.
– Я буду мстить за большее, чем этот шрам, Джейгр.
– Когда?
– он нажимает.
– Ты будете ждать, что он включит музыку? Или сделаешь это сама?
– Я предпочитаю убивать в тишине.
Джейгр пристально смотрит на меня и улыбается.
– Удачной охоты, Ризика.
– Мгновение спустя он ушел.
Я откидываюсь назад, думая над его словами, и затем я также ухожу. Мы - фантомы ночи, приходящие и уходящие из затемненного города как тени в искусственном освещении.
Я возвращаюсь в свой дом в легком, отрешенном настроении, не беспокоясь об осложнениях с моей местью. Я смотрю в окно, наблюдая за некоторыми людьми, кто также возвращается в кровать, когда солнце поднимается.
Одна из них входит в свой дом - ведьма, но только она не обучена. Она не представляет угрозы для меня.
Я также вижу Джессику, молодого автора Конкорда, глядя в ее собственное окно. Джессика пишет о вампирах, и ее книги верны, хотя никто не понимает, как она узнает то, что о чем она пишет. Интересно, должна ли я рассказать ей свою историю, возможно, она могла бы записать ее для меня. Возможно, это - моя история, которую она теперь пишет.
Я иду наверх и падаю в кровать проваливаясь в вампирский сон.
Мои мечты - мои воспоминания о прошлом. Я мечтаю о своих годах невиновности, в то время как я все еще вела борьбу с тем, кем я была.
Глава 15
1704 год
Я не возвращалась домой в течение трех лет, и когда я наконец-таки сделала это, меня никто не увидел.
Была почти полночь, когда я остановилась в "Конкорде", эта остановка была преднамеренной. Я не хотела нарваться на каких-либо людей.
Мне не хотелось признаваться, конечно, но я была больше чем уверена, что смогу держать себя в руках. Последний раз, когда я кормилась был две ночи назад, вором, которому сильно не повезло напасть на меня, пока я блуждала по темным улочкам. Жажда была сильна.
Хотя я утешала себя, говоря, что убивала только тех, кто этого заслужил, слова Обри всегда эхом отдавались в моем сознании: Ты теперь бог, Ризика, решаешь, кто должен жить, а кто должен умереть? Воры и убийцы, поддерживали меня, но и только. Я кормилась настолько часто, как мне было нужно, чтобы выжить, и голод был всегда рядом.
Я стояла возле дома, где когда-то жила, расположенного на краю колодца, наблюдая за домом, словно призрак, который может видеть и слышать, но не в состоянии сделать что-нибудь еще.
Он не признал бы меня, даже если бы увидел? Эти три года изменили меня. Моя светлая кожа была морозно-бледной, и мои золотые волосы были запутаны, не зная расчески некоторое время. Я носила мужскую одежду, потеряв всякий интерес к длинным платьям, когда исследовала леса, горы и реки, страны.
Конечно, я могла бы подойти к двери и спросить своего отца, узнал ли он меня, но не стала этого делать. Ему было бы слишком больно, когда я должна была бы уехать снова. Я бы не дала ему знать, кем стала.
Линетт спала в своей комнате, но мой отец не спал, и плакал. Он выглянул в окно, и, хотя я знала, что он смотрел в мою сторону, он не видел меня. Я знала, как скрыть свое существование от глаз смертных.
Слезы на его лице послали кинжалы в мое сердце. У меня было видение о Обри и Атэр, лежащих мертвыми и мной стоящей над ними. Кто-нибудь плакал бы, если бы они были убиты? Я не думала так, но у меня никогда не будет шанса это узнать. Обри доказал вне всякого сомнения, что я не была той, кто подарил бы ему смерть.
Женщина шла позади моего отца. Ее темные волосы были завязаны, и даже с такого расстояния я видела, что ее глаза были шоколадно-коричневые. Ее кожа была не столь прекрасной, как была у моей матери. Когда она положила руку на плечо отца, я увидела, что она не обладает изящными руками художника, какие были у моей матери.
– Питер, уже поздно. Ты должен отдохнуть.
Мой отец повернулся к ней и слабо улыбнулся, и на мгновение я почувствовала безотчетное желание пойти внутрь и встряхнуть эту женщину. Я видела мысли моего отца, и знала без сомнения, что незнакомка была его женой. Ее звали Кэтрин. Неужели он женился на ней, пытаясь заменить нас? Она даже знала об Александре и мне? Она заботилась о нем?
Эти люди больше не были моей семьей, которую я знала. Но я не смогла сдержать ненависть к этой женщине которая попыталась занять мое место.
– Ревнуешь?
– сказал кто-то за моим плечом, и я повернулся к Обри, понимая, что мои глаза были сужены от ненависти.
– Если она тебя беспокоит, я мог бы убить ее.
– Я уверена, что ты оценил бы это, - прошипела я.
Он рассмеялся.
– У тебя слишком много морали.
– А у тебя ее нет, - огрызнулась я , пытаясь удержаться чтобы не ударить его. Я отказалась уходить, в то время как он был здесь, его внимание было сосредоточено на моем отце и этой невинной женщине.