В моей смерти прошу винить… (сборник)
Шрифт:
«Какой он славненький, – подумала Вера Павловна. – Но почему ему так не везет с усыновителями?»
– Мама Вера, за мной больше никто не придет? – спросил мальчик и тут же посерьезнел.
В груди женщины защемило. Она быстро взяла себя в руки и как можно мягче произнесла:
– Ну почему же, Сашенька? – Вера взяла пухлую руку ребенка в свою ладонь и нежно погладила. – Тебя обязательно кто-нибудь усыновит.
Мальчик вдруг дернулся, вырвал руку и вскочил с места.
– Все вы врете! – закричал Саша. Вера Павловна увидела, как его глаза наполняют слезы. – Почему вы мне все время врете?! – Мальчик развернулся и побежал в глубь парка.
– Саша! – попыталась остановить его женщина, но он уже скрылся за кустом боярышника.
«Бедный мальчик».
Вера снова села на скамейку. Она не знала, невезение это или еще что, но что бы это ни было, оно преследовало мальчугана. Кем бы ни были его родители (раз Саша здесь, значит, точно не святые), он не мог их помнить, но это не мешало ему чувствовать себя одиноким, всеми покинутым. Хотя, видит бог, Вера уделяла ему больше внимания, чем остальным воспитанникам. Сами стены общественного здания не могли заменить домашнего уюта.
Сашу брали дважды. Брали! Слово-то какое! Но раз он снова оказывался здесь, то другого и не подобрать. Усыновить – это совсем другое, чем просто взять приемного ребенка. По крайней мере, для Веры Павловны понятие усыновления было сродни рождению ребенка. Собственного ребенка!
«Какой он славный, – снова подумала Вера. – Почему же все так несправедливо?»
Первый раз мальчика взяла пожилая пара из соседнего Воскресенска. Когда они вернули Сашеньку… Вернула женщина. Муж умер, и все такое. В общем, ее нельзя было винить. Неизвестно, что каждый из нас сделал бы в трудную минуту. Потом Вера узнала, что и женщина умерла на сороковой день после мужа.
Второй случай вообще стал вопиющим. Мальчика взяла многодетная семья. Молодые люди (им едва исполнилось по тридцать лет) все время улыбались… Что могло произойти? Что перевернулось в их головах? За что они убили своих детей? Выжил только Сашенька. Его нашли в трех километрах от дома. Он спал под скамейкой в городском парке. Остальные детки лежали в своих кроватях с перерезанными глотками. Родителей признали невменяемыми. Ублюдки! Да их разорвать надо было! Они же хуже, чем родные родители, которые бросают детей.
«Что за жизнь-то такая? – вздохнула Вера Павловна и встала. – Надо как-то помочь малышу».
Вера еще раз посмотрела на куст боярышника, за которым скрылся Саша, развернулась и пошла к жилому корпусу.
Вера сидела у себя в кабинете и листала дело Саши Апрелева. Это она дала ему имя и фамилию. Сашей звали ее первую любовь, вот она и решила во что бы то ни стало назвать этим именем своего сына. Но ни сына, ни семьи у Веры к сорока годам так и не появилось. А появился в один прекрасный апрельский вечер небольшой сверток с розовощеким чудом.
Дверь с грохотом врезалась в шкаф, стоявший справа от входа. В кабинет вбежала тетя Нюра – нянечка второго отряда. Отряда, в котором жил Саша. Лицо полной женщины стало пунцовым, рот перекосило так, что казалось – это огромный багровый шрам.
– Вера Павловна! – произнесла старушка своим шрамом. – Беда! У нас беда!
– Успокойтесь. – Вера встала и вышла из-за стола навстречу нянечке. – Присаживайтесь и рассказывайте.
Тетя Нюра села и всхлипнула. Вера Павловна пыталась себя успокоить, но это давалось с трудом. Она буквально упала на стул рядом с подчиненной. Вере почему-то казалось, что с Сашенькой… с ее розовощеким чудом что-то случилось.
– Они вот только играли… на моих глазах играли… – Женщина снова всхлипнула. – Верочка Павловна, вы не думайте… – Тетя Нюра на мгновение замолчала, посмотрела мокрыми от слез глазами на начальницу, и снова из ее рта-шрама полился бессвязный поток слов: – Я только на секундочку… на минутку отвернулась…
– Что случилось? – не сдержалась Вера.
– Стасик и Вадик побили Сашу, – выпалила няня.
– Как?! – Вера подскочила с места и выбежала из кабинета.
Саши нигде не было.
Станислава и Вадима она нашла в кабинете медсестры. Они плакали. Обычное дело. Вера Павловна за семь лет работы в этом детдоме насмотрелась на подобных артистов. Чтобы им не досталось, они будут изображать из себя жертв. Ей даже стало интересно, что они расскажут о Саше. Как их двоих, двенадцатилетних лоботрясов, побил шестилетний мальчишка?
– Это он… Это он сделал… – перебивая друг друга, хныкали подростки.
Вера их еще не видела, но была уверена, что мальчишки показывают сейчас Светлане Кирилловне уже пожелтевшие синяки. Но когда она вошла в кабинет, то на мгновение даже замерла. Вадим сидел на кушетке с забинтованной рукой, а Стасик у стола. Светлана обрабатывала ему рану на шее. Вера подошла ближе.
– Кто тебя укусил? – сухо спросила женщина.
Вера Павловна, прикидывая в уме, кто из персонала посмел нарушить внутренние правила и привести с собой животное, нагнулась и осмотрела рану.
– Кто? – повторила вопрос Вера.
Мальчишки молчали.
– Это Апрелев, – произнесла медсестра.
– Светлана Кирилловна, вы в своем уме?!
– Так говорят мальчики, – зная о теплом отношении директрисы к Саше, попыталась оправдаться Светлана. – Но укус и впрямь похож на человеческий.
– Кто тебя укусил?! – Вера нагнулась к Стасу и дернула его за руку. – Не ври мне, я хочу тебе помочь, – уже не так жестко произнесла женщина. – Я просто хочу помочь.
– Это Сашка… – Мальчик заплакал.
– Он набросился на Стаса, когда… – заговорил Вадик и тут же замолчал, будто решая, стоит все выкладывать взрослым или нет.
Вера села на кушетку рядом с ним и нежно взяла за руку.
– Когда… – подсказала она мальчику.
– Я уже плохо помню… По-моему, когда мы подрались со Стасом.