В Объятиях Соблазна

Троицкая Алеся

Голос Марко упал до едва различимого шепота. В янтарных глазах заблестели злые, отчаянные слезы. Он смотрел на меня не мигая, будто ждал приговора.

А я стояла, оглушенная этим страстным признанием. Комок подкатил к горлу, сердце щемило от острой жалости. Бедный, несчастный Марко! Сколько же ему пришлось пережить. Сколько боли хлебнуть в юные годы. Не удивительно, что он так рьяно открещивается от прошлого. Зарекается от мимолетных интрижек, бежит от ответственности как от чумы.

Но именно это делало его откровения еще более ценными

в моих глазах. Ведь несмотря на все горести и страхи, Марко решился открыть мне душу. Рассказать то, что годами хранил в себе. И я просто не могла предать его. Отвергнуть этот бесценный дар, растоптать хрупкое доверие.

Непослушными пальцами я обвила его шею, прижалась всем телом. Крепко-крепко, до хруста костей. Спрятала лицо на широкой груди, чувствуя, как бешено колотится его сердце. И выдохнула — сорвано, искренне:

— Верю. Конечно же верю тебе, Марко. И никуда не уйду. Мы справимся со всем, обещаю. Только держи меня покрепче и не отпускай. Больше никогда.

Он рвано выдохнул, уткнулся лбом мне в плечо. Обхватил руками так, что затрещали кости. Но мне не было больно — напротив, хотелось слиться с ним воедино. Раствориться без остатка в этих сильных объятиях.

Горячие губы покрыли лицо лихорадочными поцелуями. Отчаянными, благодарными. А я все повторяла как в бреду: «Люблю, люблю». И понимала — теперь уже навсегда. Что бы ни случилось.

* * *

Марко

Утренние лучи солнца заливали мою спальню в палаццо Контарини. Я, Марко Инноченти, Альвизе стоял перед старинным зеркалом в резной золоченой раме, не веря своим глазам. Неужели этот щегольски одетый джентльмен, сияющий от счастья — и впрямь я?

Кто бы мог подумать, что судьба уготовила мне, безродному бастарду, такой подарок! Сегодня, в этот погожий майский день, я женюсь на любви всей моей жизни, несравненной Элизабет Эштон. Весь цвет венецианского общества соберется засвидетельствовать наш союз. Я и сам не верил в реальность происходящего!

Мой свадебный наряд был безупречен: темно-синий фрак с серебряным шитьем, узкие брюки со штрипками, сверкающие лаковые туфли. Белоснежная рубашка и искусно повязанный шейный платок довершали образ. На тонких пальцах сверкали перстни, а в ухе гордо красовался бриллиант. Пусть все знают, что Марко Альвизе не изменяет своим привычкам!

Я не удержался и подмигнул своему отражению. Как странно было видеть на своем лице выражение безмятежной радости и покоя! Еще недавно я и помыслить не мог о таком счастье. Мое сердце было очерствевшим и ожесточенным, душа — опустошенной и израненной. Мне казалось, что я навсегда потерял способность искренне улыбаться…

Но любовь Элизабет исцелила меня. Ее чистое, бескорыстное чувство растопило лед внутри, вернуло надежду и веру в себя. Рядом с ней я впервые ощутил себя не грязным отребьем, не мерзавцем, достойным лишь

презрения — а человеком, имеющим право на счастье. Право любить и быть любимым.

И вот сегодня моя мечта осуществится! Элизабет — моя нежная, страстная, решительная Элизабет — навсегда будет принадлежать мне. А я — ей, душой и телом. Перед алтарем я поклянусь в вечной любви и верности. Но, Бог свидетель, эту клятву я давно произнес в своем сердце!

Я поправил шейный платок и в сотый раз одернул фрак, изнывая от волнения. Ну где носит моего шафера? Неужели Лучано позабыл о таком ответственном деле? Я готов был сам бежать в церковь, чтобы скорее увидеть мою ненаглядную!

Словно услышав мои мысли, дверь отворилась, и на пороге возник мой закадычный друг собственной персоной. Как всегда безупречно одетый, с иронично приподнятой бровью. И как ему удается сохранять невозмутимость в любой ситуации?

— Волнуешься, Марко? — усмехнулся Лучано, окидывая меня оценивающим взглядом. — Не терпится сделать нашу красотку синьорой Альвизе?

— Еще бы! — выдохнул я, комкая в руках носовой платок. Только сейчас я понял, что все это время задерживал дыхание. — Я ведь все еще не могу поверить, что это происходит со мной. Боюсь, что вот-вот проснусь — а всё это лишь сладкий сон…

— Уверяю тебя, всё происходит наяву! — рассмеялся мой верный друг. — И я позабочусь, чтобы твоя свадьба стала самым незабываемым и счастливым днем в жизни. В конце концов, не каждый день мой лучший друг женится на настоящей английской леди!

Он по-братски хлопнул меня по плечу и подмигнул своему отражению в зеркале. Элегантный костюм цвета бургундского вина выгодно оттенял смуглую кожу и темные вьющиеся волосы Лучано. Он и впрямь был хорош собой, черти бы его побрали! Немудрено, что дамы увивались вокруг него роем.

Но сегодня Лучано думал лишь о том, как разделить мою радость и оказать поддержку в этот волнительный миг. Как и всегда, впрочем! В любой передряге — на дуэли ли, в борделе или игорном доме — он был рядом. Прикрывал мою спину, вытаскивал из неприятностей, не задавая лишних вопросов. Истинный брат, пусть и не по крови!

Мы с Лучано как раз обсуждали последние приготовления к церемонии, когда в дверь постучали. На пороге возник мой верный слуга Энцо.

— Прошу прощения, господин, — почтительно произнес он, склонив голову. — К вам посетитель. Говорит, дело не терпит отлагательств.

Я раздраженно поморщился. Кого еще принесло в такой час? Все мои друзья и компаньоны знали, что сегодня я женюсь и не желаю, чтобы меня беспокоили по пустякам!

— Ну конечно, в такой день всем что-то от тебя нужно! — усмехнулся проницательный Лучано. — Утро жениха — самое подходящее время для важных визитов.

— Передай, чтобы подождал в гостиной, — распорядился я, бросив на друга испепеляющий взгляд. — Надеюсь, это и впрямь не терпит отлагательств! Иначе кое-кто горько пожалеет, что посмел оторвать меня от приготовлений к свадьбе.