В объятьях зверя
Шрифт:
В какой-то момент паренек, словно в полузабытьи, покачал головой, затем нажал на экране телефона кнопку «отбой» и закрыл глаза. Он медленно спустился по стенке, положил букет на пол. Из груди вырвался глухой рык. Он плакал, как маленький ребенок, обняв колени и закрыв лицо, уже не имея никаких сил бороться с этим потоком слез. А на пересохших губах было лишь имя той, которую он так ждал.
Счет времени потерялся в этом месте, страшнее которого сложно было представить в этот момент на земле. Службы нью-йоркского аэропорта каждые тридцать минут связывались с неаполитанским и испанскими службами спасения. В какой-то момент в Елене и Роуз зажглась надежда — когда молоденькая девушка, кажется, одна из
Но тела Деймона и Энзо не были найдены. Прежде Елена не могла подумать, что такая фраза когда-нибудь будет держать ее на плаву, но сейчас именно она заставляла верить. Верить в жизнь.
Днем ранее
— Деймон?
Энзо, помня о том, что на следующий день утром им с Деймоном предстоит ранний рейс, только закончил собирать вещи и, заведя будильник на половину шестого утра, зная о том, каким наказанием порой могут казаться утренние, тем более продолжительные рейсы, если не выспаться накануне, уже хотел было отправиться спать, когда на пороге своего дома он увидел старого знакомого.
— Buona sera* неаполитанским мафиози, — с фирменной кривоватой усмешкой, помахав рукой, поздоровался Деймон. — Не разбудил?
— Нет, но имел все шансы, — рассмеялся Энзо, впустив его в дом.
— Подготовка к поездке идет полным ходом? — Деймон кивнул на стоявшую на полу небольшую спортивную сумку, чем-то похожую на ту, с которой прилетел он сам.
— Практически окончена, как видишь, — выдохнув и разведя руками, ответил итальянец. — Деймон, что-то случилось?
— Энзо, мне нужен твой совет, — сказал Сальваторе, присев на ближайший стул и сцепив руки в замок.
Энзо, прислонившись к стене плечом и скрестив руки на груди, внимательно посмотрел на него, своим видом давая понять, что ждет объяснения ситуации.
— Если честно, за эти четыре дня на меня накатила какая-то апатия… Не знаю, с чем это связано. Может, просто переутомление оттого, что летаю часто, может, психанул… В общем, сегодня я хотел немного расслабиться, отдохнуть, выпить чего-нибудь. Я в Неаполе впервые и толком не успел его изучить за эти дни, а из знакомых у меня в этом городе только ты и твоя семья. Ты же понимаешь, звонить твоему отцу с вопросом а-ля «где тут можно прибухнуть?» — не лучшая идея, — усмехнулся Деймон, — поэтому решил обратиться за помощью к тебе. Как раз проезжал мимо. Рядом с моим отелем есть один, называется «Velvet», но в интернете о нем практически нет информации…
По губам Энзо скользнула снисходительная улыбка.
— Хорошо, что перед тем, как пойти туда, решил у меня спросить, — сказал он.
— Почему? — не понял Деймон.
— Этот бар является таковым только днем, — объяснил Сент-Джон. — После двенадцати там начинаются уматные вечеринки для геев. Так что, полагаю, ночка выдалась бы веселой, — наблюдая за тем, как меняется выражение лица Деймона по мере того, как он говорит, Энзо не смог сдержать смеха. — Хотя, зная тебя… Это у них была бы веселая ночь.
— А у вас, я смотрю, нужно быть осторожнее с этим, — задумчиво проговорил
— Ну, до Амстердама нам еще далеко. Всего два-три таких клуба на город — это не так уж много.
— Так, Челентано, — Деймон поднял вверх согнутые в локтях руки и тряханул головой, — просто скажи мне, где можно нормально и без нервов выпить. А то меня уже скоро начнет напрягать твоя осведомленность в расположении гей-клубов Неаполя.
Энзо снова рассмеялся.
— Я бы мог посоветовать Swig Music, но там по ночам порой бывает очень шумно. Ты ведь именно бар ищешь, не ночной клуб?
— Ну, я все-таки помню, что к шести утра нам лучше быть в аэропорту, — улыбнулся Деймон.
— Иди тогда в Camarotta Spritz, не прогадаешь. Это один из самых известных баров Неаполя, недорогой, но очень уютный и довольно тихий. Да и ассортимент там предлагают широкий, далеко не только вино, в отличие от некоторых других. Он недалеко отсюда, если на машине, минут двадцать езды будет.
— Отлично, — кивнул Сальваторе, — я как раз на такси. Спасибо, дружище, — встав, он похлопал Энзо по плечу.
Кажется, Деймон уже хотел было попрощаться с ним и уйти, как вдруг остановился, сделал небольшую паузу, закусив губу, словно над чем-то раздумывая, а затем произнес:
— Слушай… Я помню, что ты не такой алкоголик, как я, и ко всему этому равнодушен, но… Может, составишь мне компанию?
Деймону показалось, что итальянец на мгновение растерялся, потому что у него забегали глаза, и он несколько раз перевел взгляд сначала на него, а затем на часы, висевшие на стене. Сальваторе уже был готов к отказу, так как за то короткое время, что им довелось пообщаться, успел понять, что он гораздо более ответственный и исполнительный, а потому завалиться в бар в ночь перед важным рейсом — наверняка не про него, но реакция Энзо оказалась неожиданной.
— Не проспим? — как-то несмело спросил он, наморщив лоб.
В ответ на это Деймон достал из карманов брюк мобильный и открыл меню на вкладке «Будильник». Увидев цифры на экране, Энзо рассмеялся и, сняв блокировку со своего смартфона, протянул его Деймону: будильники оказались заведены на одно и то же время.
— Теперь точно не должны, — усмехнулся Деймон.
— В какой раз пытаюсь выспаться перед утренним рейсом… — пробормотал Энзо.
— А я думал, для тебя уже привычно рано ложиться спать.
— Было бы привычно, сейчас бы уже лежал в кровати…
— Сегодня тоже не судьба? — улыбнулся Деймон.
— Видно, не судьба, — пожав плечами, итальянец развел руками. — Надо же показать хоть что-то гостю города.
С этими словами Энзо ушел собираться, и уже через несколько минут приятели, смеясь, вышли из дома и отправились в бар, о котором он рассказывал.
«Camarotta Spritz» оказалось действительно очень уютным местом, вобравшим в себя, кажется, весь итальянский колорит: небольшое прохладное тусклое помещение, в котором витал аромат граната, с кирпичными стенами и огромными деревянными бочками, где хозяева хранили вино для гостей заведения, больше напоминал погреб, и только барные стойки и суетящиеся вокруг бармены, приветливо встречавшие каждого посетителя и любившие, как и многие итальянцы, поговорить с ними о жизни и последних новостях города, могли напомнить о том, где ты на самом деле находишься. Когда Энзо и Деймон добрались до бара, в нем уже стоял гул шумной итальянской речи и громкий смех, но, как ни странно, это нисколько не раздражало, а наоборот, даже как-то воодушевляло, заставляя чувствовать себя частью города, казавшегося одной большой семьей. Дополняла уютную атмосферу негромкая итальянская музыка разных годов, не вмешивавшаяся бестактно в разговор, но какая-то умиротворяющая — даже если быстрая — и заставлявшая влюбиться в это местечко окончательно и бесповоротно.