В оковах босса мафии
Шрифт:
— Я должен дать тебе ответ?
— Как всегда, грубиян. Интересно, это потому, что ты вырос без отцовского воспитания? — Он делает паузу. — Я оставлю это без внимания. У меня есть кое-что, на что ты, возможно, захочешь взглянуть. Кое-что ценное, если я осмелюсь так выразиться.
Я сдерживаю стон.
— Хватит юлить, старик. Говори, что хочешь сказать, или я повешу трубку.
— Почему бы не поздороваться с ней?
Я слышу голос на заднем плане, крик, от которого у меня стынет кровь.
Джейн
Почему у Виктора
— Не смей трогать на ней ни единого волоска, ублюдок чертов. Я вырву твое сердце и скормлю его тебе, если ты это сделаешь.
Он фыркает.
— Ты не в том положении, чтобы угрожать, а я в том. — Он приказывает кому-то заткнуть рот Джейн. — Считай это предупреждением. Попробуешь сделать какую-нибудь глупость, и ее труп будет ждать тебя снаружи. И, возможно после того, как мои люди побалуются с ней.
После того как он положил трубку, я держу телефон прижатым к уху. Мой пульс учащен, вены ледяные, а сердце сжимается так сильно, что боль пронзает грудь.
— Что сказал этот ублюдок? — Когда я не отвечаю, Доминик переадресует свой вопрос Антонио.
— Что случилось?
— Джейн у него.
— Черт. — Доминик помассировал висок. — Разве у нее не было охраны?
— Была. Она ушла с работы с одним из своих коллег, но Виктор схватил ее прежде, чем они успели вмешаться. Она заперта где-то на его складе. — Объясняет Антонио.
— Кто такая Джейн? — Спрашивает Винсент.
Я швыряю телефон через всю комнату, затем подбегаю к стене и несколько раз бью по ней сжатым кулаком. Стена трескается, по ней стекает кровь, а руку пронзает боль. Но я не перестаю бить стену. Мне нужно выпустить свой гнев.
— Маркус.
Я слышу, как Доминик зовет меня по имени, но звук отдаляется. Я стону и бью стену еще сильнее.
— Маркус, остановись. — Доминик кладет руку мне на плечо и сжимает его. — Мы должны спасти ее. Ломая мои стены и раня твою руку, мы не сможем этого сделать.
Я перестаю бить стену и упираюсь в нее головой, глубоко вдыхая.
Мне нужно сохранять спокойствие.
Я должен спасти ее.
— Маркус?
Я смотрю на своего брата. Слезы заливают мои глаза, искажая его фигуру. Сердце словно готово вырваться из груди.
— Я должен спасти ее, брат. Я не смогу жить без нее. Я должен спасти ее.
— Мы спасем ее. — Доминик поворачивается к Данте. — Приготовь машины, мы выезжаем.
— До встречи еще сорок минут, — возражает Данте.
— Готовь гребаную машину и перестань отнекиваться, пока я не отстрелил тебе башку, — рычит Доминик, каждое слово выплескивая с яростью. Он возвращает свое внимание ко мне. — Мы не вернемся без нее. Обещаю.
Через десять минут мы уже едем к складу Виктора. Антонио за рулем, а Данте сидит на пассажирском сиденье рядом с ним. Мы с Домиником на заднем сиденье. Наши люди в разных машинах, некоторые едут к складу разными маршрутами. Почему-то время кажется вечностью. Боль в груди стала настоящей и мешает
Нет. Мне нужно успокоиться. Вернуть себе некоторую отрешенность, но я не могу. Мысли о том, что Виктор может сделать с Джейн, почти сломили меня. Я представляю, как он разрывает ее кожу, постепенно разрывая ее на части, пока она не потеряет себя. Моя потребность в крови возрастает с каждой секундой. Какую бы боль Виктор ни причинил Джейн, я верну ее ему в десятикратном размере.
Я теряю терпение и вытягиваю шею, чтобы взглянуть на дорогу.
— Неужели эта штука не может ехать быстрее?
— Успокойся, парень. Мы все умрем, если будем ехать быстрее, чем уже едем, — отвечает Данте с переднего сиденья. — Мы не сможем спасти твою женщину, если мы умрем, не так ли?
— Мне плевать. Просто езжай быстрее!
Антонио нажимает на педаль газа и едет быстрее. Через час он останавливается перед складом. Я первым выскакиваю из машины и осматриваю территорию. Склад освещен, и я вижу несколько людей Виктора, стоящих снаружи и охраняющих территорию.
Доминик подходит ко мне.
— Мы спасаем твою женщину, так что решай сам. Мы мило поговорим с этим засранцем или сожжем это место дотла?
— Сжигаем все дотла, но присматриваем за Джейн.
Данте дает каждому из нас пистолеты-пулеметы и два Colt M1911, чтобы мы засунули их в кобуры. Мы берем у него оружие, и все четверо отправляемся к складу, стреляя во все, что попадется под руку.
Прибывают другие люди. Люди Виктора открывают по нам ответный огонь, и мы укрываемся за контейнерами снаружи, стреляя до тех пор, пока все они не будут мертвы или не будут слишком ранены, чтобы отстреливаться.
Когда мы пробираемся на склад, пол усеян безжизненными телами. Мои глаза сканируют пол в поисках любого признака движения, в поисках Джейн. Но от того, что я нахожу, волосы встают дыбом.
Виктор Валенте мертв.
19
ДЖЕЙН
Я поморщилась от пульсации в голове и открыла глаза. Мое зрение затуманено. Я не могу разглядеть лица перед собой, но знаю, что нахожусь в тускло освещенной комнате. По тому, насколько холодной и твердой кажется поверхность, на которой я лежу, я могу сказать, что это не моя кровать и не кровать Маркуса. Я лежу где-то на полу.
Зрение проясняется, и я пытаюсь осмотреться. Я узнаю один из голосов в комнате.
Тейлор?
Я уверена, что это голос Тейлора. Я в отделе? Не может быть. Я не слышу ни щелчков клавиатуры, ни запаха кофе. Я не чувствую одеколон Джоша, этот резкий янтарный запах, от которого у меня всегда сводит желудок. Я пытаюсь приподняться, но, кажется, я потеряла контроль над своим телом. Оно кажется тяжелым и неповоротливым, как будто я просто мертвый груз, тянущий меня вниз каждый раз, когда я пытаюсь сесть.