В отражении зеркал
Шрифт:
Я отрицательно покачала головой, а затем продолжила:
— Тяготы, выпавшие на всех нас, помогли мне по-другому взглянуть на себя и свою жизнь. Здесь в этом мире я впервые увидела людей, для которых слова честь и благородство не пустые звуки. Я не отдам вам кристалл, даже ценой собственной жизни.
Послышался оглушительный смех профессора Слэттена, и он проговорил рассерженным голосом:
— Я очень долго ждал, чтобы лишиться всего из-за прихоти какой-то девчонки. Ты считаешь, что твои друзья делали все бескорыстно? Ты заблуждаешься! У каждого из них имеется своя цель
Я усмехнулась, и, покачав головой, произнесла:
— Нет, вы не сможете изменить мое мнение о них. Я видела, на что они способны. Как они, не жалея себя, смотрели в глаза опасности, оберегая меня. Эти чувства невозможно сыграть.
Он на мгновение замолчал, а затем со злостью проговорил:
— Тебе предлагалось по-хорошему, но ты не захотела. Сейчас убедишься сама.
В этот момент дверь распахнулась, и в помещение вошел Клаус. Он вел моего отца, одной рукой держа его за плечо, а в другой руке у него был окровавленный кинжал. Острое лезвие немного рассекло кожу, и кровь сочилась из ранки, стекая тонкой струйкой вниз. Отец выглядел беспомощным и растерянным.
— Папа, — вскрикнула я и хотела броситься к ним.
— Я в порядке, — отозвался отец.
— Стой на месте, — сказал Клаус, равнодушно глядя на меня.
Я посмотрела в его ярко-голубые глаза, его взгляд был отрешенным, словно он был под гипнозом.
— Что вы сделали с Клаусом? — крикнула я, поворачиваясь.
— Я предлагал тебе по-хорошему, но ты решила геройствовать, — прозвучало сзади.
— Где Томас и остальные? — воскликнула я.
— Томас, мне еще нужен, поэтому пусть пока поспит, а других Клаус запер, — отозвался Марк, а затем добавил. — Ну, хватит болтать, пора заканчивать ритуал. Алина, ты сейчас пойдешь вниз. А Клаус позднее принесет мне кровь Томаса.
Я пошатнулась, хватаясь за спинку кресла. Хранительница встала и, поддерживая меня под руку, сказала.
— Марк, позволь мне пойти с вами. Ты напугал бедную девочку, она вот-вот упадет в обморок от страха.
— Хорошо, иди с ней, но не вздумай хитрить, ведьма, — раздался его приказ. — Клаус останется здесь, чтобы вы обе не наделали глупостей. А пока спускайтесь на первый этаж.
Я в последний раз посмотрела на отца, бледного и напуганного, и тихо всхлипывая, произнесла:
— Папа, все будет хорошо, я обязательно вернусь за тобой.
— Не ходи, Алина, — проговорил он, пытаясь вырваться из рук Клауса.
Лезвие ножа надавило чуть сильнее, и он вздрогнул от боли.
— Не надо, пожалуйста. Я все сделаю, — крикнула я, с трудом сдерживая очередную порцию слез.
— Быстро спускайся, — услышала я голос Слэттена.
Я отвернулась от отца и Клауса, и мы с Хранительницей пошли в сторону выхода.
Глава 25 Ритуал
Мы вышли с Хранительницей из библиотеки и прошли через холл к лестнице. На самом верху я сделала резкий вдох, потому что, посмотрев вниз, я вдруг почувствовала приступ тошноты. Мы обе молчали, спускаясь по лестнице, и в самом низу уже услышали голос профессора Слэттена:
— Теперь поверни направо и подойди к стене. Там висит канделябр. Толкни его влево до упора.
На душе скребли кошки — там, в библиотеке остался ждать меня отец, которого Клаус может пырнуть ножом в любой момент, к тому же по приказу профессора он не задумываясь убьет Томаса.
Повинуясь повелению профессора Слэттена, мы свернули направо, и пошли к стене. Я поднялась на носочки, чтобы дотянуться до серебряного подсвечника. Схватив рукой за один из рожков, я повернула его в левую сторону. Раздался небольшой щелчок и в стене начал открываться темный проход. Узкие каменные ступени вели вниз.
— Спускайтесь, живо — резким тоном заявил профессор Слэттен.
Я сделала шаг в сторону проема и оказалась в темном пыльном тоннеле, с потолка которого клочьями свисала паутина. Лестница вела куда-то вниз в темноту, казалось, в самую бездну. Мы с Хранительницей стали медленно спускаться, придерживаясь за влажные шероховатые стены. Наши шаги гулким эхом разносились под каменными сводами длиннющего тоннеля, исчезая где-то далеко внизу. Время от времени по руке проползали мерзкие скользкие насекомые, сидящие на стенах коридора, а лица касалась паутина, на которой раскачивались огромные пауки. В такие моменты я резко стряхивала их, хватаясь за Хранительницу, чтобы не потерять равновесие и не покатиться по ступеням вниз.
— Здесь очень темно и жутко. Если я сломаю себе шею, профессор, то не стать вам властелином мира, — зло пробормотала я.
Марк Слэттен недовольно хмыкнул и процедил:
— Ровно через десять ступеней на стене будет небольшой выступ, нажми его.
Отсчитав ступени, я нащупала рукой холодный металлический рычаг. После того как я с силой надавила на него, в коридоре раздался треск и загорелся факел, установленный в держатель на стене. Я сняла его, и мы начали спускаться дальше. Теперь идти было не так страшно. Тьма испуганно сторонилась света факела, обходя нас по краям и смыкаясь за нашей спиной. Мы с Хранительницей спускались, пока не оказались в огромном темном зале с мраморным холодным полом, высоким потолком и каменными кручеными колонами.
— Иди мимо колонн к центру, — услышали мы приказ профессора.
На каждой опоре висели канделябры, проходя мимо, я старалась зажечь их. Свечи в них тотчас же начинали отбрасывать на пол и стены уродливые длинные тени. Посредине зала на возвышении стояло нечто смахивающее на жертвенник. Мы прошли немного, и вдруг Хранительница споткнулась и упала на мраморный холодный пол. Я нагнулась к ней, помогая встать, и в этот момент, приблизившись к моему уху, она прошептала:
— Его можно запереть в кристалле.
Я подняла на нее глаза и непонимающе посмотрела.
— Нужно, чтобы он появился здесь в своей теперешней форме и в этот момент дотронуться до него кристаллом, — продолжила она.
— Но как это сделать? — прошептала я.
Она еле заметно пожала плечами.
— О чем это вы болтаете? Ты что там задумала старая ведьма? — раздался где-то близко голос Марка Слэттена.
— Профессор, вы совсем одичали и окончательно забыли хорошие манеры. Хранительница споткнулась, и я помогла ей встать, — отозвалась я.