Шрифт:
Корректор Ирина Юрьевна Бралкова
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Идея этой книги основывается на реальных исторических событиях, а также ряде исследований Дэвида Харриса и Х. Дабса, которые установили, что в I веке до н. э. на территории провинции Гуаньсу был построен город Лицзянь, что соответствует китайскому названию Рима. Такое же название встречается в списке городов, датированном 5 г. н. э. Этот город, предположительно, построили
Также сведения о пленных легионерах содержатся у Плутарха в биографии Красса, где он пишет, что парфяне отправили их в город Маргиану или Мерв. Из Мерва те попали к хунну, которые проживали на территории современного Казахстана и Туркменистана. Там легионеры принимали участие в строительстве столицы хунну на реке Талас, в 15 км от современного города Джамбул. В 36 г. до н. э. этот город был разрушен китайским генералом Таном, и римляне оказались в плену в Китае.
Упоминание об этих людях есть и в «Истории ранней Хань» китайского историка Баня. В 1989 г. профессор Гуань Ицюань с исторического факультета Института национальностей, г. Ланьчжоу, представил новые карты, на которые нанес еще четыре города, основанных жителями Лицзяня. Согласно его топонимическим исследованиям, город Лицзянь был впоследствии переименован в Цзелу, что означает «пленники, захваченные при штурме города».
После сокрушительного разгрома армии Марка Красса под Каррами легат Лаций Корнелий Сципион попадает в плен, из которого его друзья в Риме не могут ни выкупить, ни освободить. Его жизнь, как и жизнь его товарищей, превращается в сплошную муку, пока тех, кто выжил после развлечений парфян, не отправляют на север Парфии строить дворец местного правителя. По пути они попадают в засаду разбойников, которые собираются всех их убить. Однако опыт Лация спасает их в этой ситуации, за что местный сатрап обещает ему подумать об освобождении после завершения строительства. Пережив много трудностей, римляне, наконец, попадают в этот город, и Лаций проводит там несколько лет, возводя дворец и городские стены. Однако невольное участие в дворцовых интригах жены правителя и его сестры приводит к гибели его друзей. После этого опасность нависает над ним самим, и Лаций даже не подозревает, как судьба распорядится его жизнью на этот раз.
Глава 1
Сурена сидел на стуле Красса и смотрел, как его воины сгоняют связанных римлян к подножию холма.
– Силлак! – позвал он помощника.
– Я здесь, визирь, – поспешил ответить тот.
– Знаю, что здесь. Поедешь к нашему великому царю Ороду и отвезёшь ему этот подарок, – Сурена кивнул на лежавшие рядом голову и правую руку Красса. – Возьми с собой двух братьев. Что смотришь? – визирь был не в духе, и Силлак не спешил задавать вопросы, чтобы не выглядеть глупо. – Бери этих двух глупых баранов и сотню всадников. Понял? – он криво усмехнулся, и у Силлака отлегло от сердца.
– Да, визирь, – со вздохом облегчения сказал он и поклонился. В это время к навесу приблизился всадник с перекинутым поперёк лошади телом римского офицера. За ним ехал вождь его племени – Абгар из Осроены.
– Визирь, я поймал дикого зверя, который много стоит! – радостно выкрикнул воин и, соскочив с лошади,
– Что ты хочешь? – спросил тот, подойдя к воину.
– Я хочу продать моему вождю этого римлянина. Он дорого стоит. Я видел, как он сражается, – опуская пленного, он не удержался и завалился вместе с ним на землю.
К кочевнику подошёл ещё один слуга и они все вместе оторвали от земли бесчувственное тело. Затем перехватили его под руки и подтащили визирю. Сурена посмотрел в перепачканное грязью и кровью лицо и усмехнулся.
– Кажется, я знаю этого римлянина, – сказал он, повернувшись к Абгару. – Тебе не знакомо это лицо? – спросил он араба.
– Это легат Лаций Корнелий, о, великий победитель Красса, – почтительно ответил Абгар и протянул ему шлем Лация. Когда он нашёл его на поле боя, то сразу приказал одному из своих воинов отвезти к визирю, чтобы получить хорошую награду. Пока тот пытался вытащить из-под лошади бесчувственное тело и забросить его на лошадь, Абгар заметил необычный длинный меч, который лежал рядом с телом. Он был чёрного цвета. Спешившись, арабский царь взял его в руки и с удивлением увидел, что на лезвии почти нет царапин и насечек. И это после боя с закованными в железо катафрактариями! Когда его кочевник всё-таки закинул плечи римлянина на лошадь, у того из руки выпал второй меч, больше похожий на длинный нож. Он тоже был чёрного цвета. Абгар подошёл к лошади и осмотрел пояс и плащ Лация. Его воин нахмурил брови, но ничего не сказал.
– Бери золото себе! – хрипло ответил Абгар. – Мне не надо. Он снял плащ, потом срезал ремни нагрудника и шлема, дойдя до пояса. Ножны от меча он тоже отбросил в сторону, но три чёрных ножа без рукоятки оставил себе. Он долго смотрел на них, не понимая, зачем они нужны, и, в конце концов, решил, что легат использовал их для жертвоприношений. Засунув их за пазуху, он спрятал два меча под накидку на лошади и подождал, пока его воин привязывал пленного к своему коню.
Теперь, стоя перед визирем, он не знал, вспомнит ли тот об этих мечах или нет. Сурена тем временем прекратил крутить шлем в руках, покачал головой и сказал:
– Да, хороший шлем, но большой. Надо его оставить. Отнесите его под навес! – он кивнул слугам и только теперь обратил внимание на ждущего вознаграждения араба. Взяв один из кинжалов с камнями, он бросил его кочевнику. – Иди! И радуйся.
– Но этого мало, – с обидой протянул тот, оценив быстрым взглядом камни. Абгар не успел вмешаться, чтобы остановить жадного соплеменника. Сурена удивлёно поднял брови и что-то сказал начальнику стражи.
– Тебе мало кинжала из рук самого визиря? – спросил тот, с улыбкой медленно подходя к обиженному воину.
– Нет, не мало, но этот римлянин стоит дороже. Эти камни не… – ответил тот и хотел ещё что-то добавить, но не успел. Начальник охраны резким движением вытащил меч и ударил бедолагу в живот. Тот охнул, согнулся пополам и с дикой тоской в глазах упал на бок, держась за рану.
– Ты ещё тут, Силлак? – спросил Сурена, заметив, что начальник лучников с сочувствием смотрит на убитого воина. Силлак вздрогнул, сделал шаг в сторону, но потом всё-таки спросил:
– Прости за настойчивость, но, может, мне надо передать нашему царю от тебя какие-то слова?