В паутине чужих заклинаний
Шрифт:
Вид у него при этом был такой, словно он и не пропадал никуда, а лишь вчера со мной простился. И не просто простился, а пообещал непременно сегодня зайти, что и выполняет. На миг я даже засомневалась, а был ли недавний разговор с Эмми или он мне просто приснился. Но у подруги никаких сомнений не возникло.
— Хотела бы я знать, инор Эггер, — возмущенно сказала она, — что вы тут делаете?
— Как что? — недоуменно спросил он. — Я пришел к Линде.
— Зачем это? — продолжала напирать подруга. — Вы сами мне сказали не так давно, что с ней расстались. Что
— Эмми, милая, к чему такая официальность? — Он улыбнулся чуть смущенно. — Ты сегодня на меня так налетела, что я растерялся.
— Еще бы не растерялся. — Возмущение подруги никуда не делось. — Как только совести хватает после этого приходить сюда и смотреть Линде в глаза?
— Эмми, ты не даешь ему сказать, зачем он все-таки пришел. — Я влезла в их милый разговор, потому что в противном случае он грозил затянуться. — Итак, Штефан, я тебя слушаю.
— Нехорошо сегодня получилось, — серьезно ответил он. — Твоя подруга на меня набросилась настолько неожиданно, что я растерялся и ляпнул глупость, которую, как я вижу, она тебе уже пересказала.
— Если бы ты не считал себя свободным, не встречался бы с другими, — заметила я.
— Линда, это совсем не то, что ты думаешь. У нас была деловая встреча, — заявил он. — Важный разговор, который твоя подруга чуть было не свела к нулю. Нет, я очень рад, что она так о тебе заботится, но сегодня она мне сильно помешала.
И он с таким укором посмотрел на Эмми, словно она сделала что-то неприличное на глазах целой толпы, а потом в этом обвинила его. Но подруга не стушевалась.
— Странное дело, чем это я могла помешать вашим переговорам, инор Эггер? Неужели своим вопросом, не стыдно ли вам изменять моей подруге? Так вы честно ответили, что не стыдно, поскольку вас с ней больше ничего не связывает. Тем удивительнее мне видеть вас здесь.
— Эмми, я же сказал, — укоризненно произнес он, — что ляпнул глупость. От неожиданности. Линда, ты же не можешь всерьез думать, что это правда?
— А что я должна была думать, если ты ко мне совсем перестал приходить? Рассказ Эмили только подтвердил то, что давно уже стало правдой.
Удивительно, но этот разговор меня скорее смешил, чем расстраивал. Словно не было многочисленных встреч со Штефаном, красивых слов, жадных поцелуев, которые он стремился получить при любой возможности. Словно все это было не со мной, а с кем-то другим, и сам он — совершенно посторонний человек, из тех, что проходят мимо, оставляя лишь смутную память. Более того, теперь я не могла понять, что заставило меня когда-то уступить.
— Линда, это совсем не так! — возмущенно сказал он. — Все это время меня в Гаэрре почти не было, а когда я здесь появлялся…
— Отправлялся к тому рыжеволосому деловому партнеру, — безжалостно сказала Эмми. — Вот и занимайся своими делами дальше. Не лезь к Линде.
— Да что это такое! — возмутился он. — Эмили, ты мне сегодня постоянно мешаешь! Ты не могла бы нас с Линдой оставить вдвоем?
— Не могла, — резко ответила я вместо подруги. — У нас с ней планы на этот вечер.
— Линда, и ты туда же, —
— Я ничего не повыдумывала, — почти спокойно ответила подруга. — Я ей просто рассказала все, как было. Что встретила тебя с рыжей красоткой и что ты заявил, что у вас с Линдой все давно закончено.
— Я хотел предотвратить скандал, — спокойно ответил Штефан. — Ты меня в чем только не обвиняла.
Подруга немного смутилась, и я поняла, что обвинений было очень много и не все они соответствовали действительности. Наверняка она приукрасила, как это за ней водится. Возможно, на театральных курсах не так уж были не правы, когда выявили в ней артистичную натуру?
— Штефан, может быть, все же объяснишь, зачем ты пришел? — Его присутствие скорее меня тяготило, чем радовало. — И мы закончим этот никому не нужный разговор.
Он протянул мне букет, но я сделала вид, что этого не заметила, и продолжила вопрошающе на него смотреть.
— Линда, — он страдальчески возвел глаза к потолку, — мне очень мешает Эмили. Само ее присутствие тут лишнее.
Я выразительно взяла подругу под руку. Даже говорить ничего не стала. Пусть не надеется, что ему удастся остаться со мной наедине. Я не знаю, кто и зачем залез в мою голову два месяца назад, но Эмми я доверяю значительно больше. Как-то с ней безопаснее.
— Линда, — расстроенно сказал Штефан, — ты меня убиваешь своим недоверием. Я последние два месяца все по делам магистрата мотался. Из телепорта в телепорт. Меня поддерживала лишь надежда, что меня здесь ждут.
— В самом деле? — недоверчиво сказала я.
— Линда, почему ты мне не веришь? — с обидой в голосе продолжил он и взял меня за руку. Как-то так взял, что в памяти сразу ожили все хорошие моменты нашего романа. Не так уж и мало их было… — И все же, дорогая, я хочу поговорить с тобой наедине.
В груди разлилось тепло, показавшееся приятным ровно до тех пор, пока я не поняла, что тепло не внутри меня, а снаружи и идет от защитного артефакта. Это что, он на меня сейчас влиять пытается? Я резко выдернула руку.
— Штефан, при приеме на работу в магистрат ты непременно должен был подписывать бумагу, в которой запрещается использовать ментальную магию для собственных нужд.
— Разумеется, подписывал, — недоуменно сказал он и опять попытался взять меня за руку. — При чем тут это? Я слабый менталист, Дар в этом направлении почти не использую.
— Сейчас ты действуешь в пользу Гарма, не иначе, — разозлилась я от столь наглого притворства.
— Ты хочешь сказать, что я на тебя ментально влияю? — возмутился он. — Что за ерунду ты несешь, Линда?
Я чуть вывернула край выреза и показала приколотый артефакт. Эмми торжествующе хмыкнула. Не знаю, ожидала ли она с его стороны такого прокола, но сейчас, без всякого сомнения, была ему очень рада.
— Никакая это не ерунда, Штефан, — сказала я. — Ты даже за руку меня специально взял — при тактильном контакте ментальное воздействие легче проходит. Это даже я знаю.