В переплете Книги Знаний
Шрифт:
В лавке повисло неловкое молчание.
– Я понимаю тебя, Лин, - тяжелым голосом произнесла наконец Галатея.
– Ты несешь ответственность перед орденом в не меньшей степени, чем я - перед Салочкой. И я вижу, как этот юноша искренне хотел помочь ей и тебе. Я не могу вечно держать его в подвале. А на выходе из города его уже могут поджидать для расправы. Но если ты заберешь его на корабль, то это спасет его от поимки.
Лин серьезно посмотрела сначала на тетушку Галатею, потом на Гаузена, чья судьба зависела от решения девушки, и, наконец, сообщила:
–
– Не волнуйся, Лин. Я тебя не обременю. Тебе больше не придется жалеть, что ты связалась со мной, - сбивчиво пообещал Гаузен.
– Скажи еще что-нибудь вроде того, что сделаешь все, чтобы это плавание осталось для меня исключительно приятным воспоминанием, – скептически отнеслась к его словам девушка.
Гаузен понял, что настало время прощаться с доброй торговкой Галатеей.
– Плащ жалко, - вздохнул Гаузен, посмотрев на то, во что он был одет для путешествия.
– Не плащ, а обрывки былого великолепия.
Тут в голову Гаузена пришла бессовестная мысль:
– Я, конечно, понимаю, что у покупки не совсем товарный вид. Но раз порвалось почти что надвое, так может, возьмете его назад… За полцены? Ну, или можно просто отремонтировать, - уступил юноша, нарвавшись на осуждающий взгляд портнихи.
– Корабль скоро отплывает, и я не успею его зашить, - заявила Галатея.
– Но у меня есть кое-что взамен, - торговка немного порылась в закромах и достала кожаную куртку с металлическими заклепками.
– Ну-ка, примерь.
– Такая хорошая курточка! Но мне нечем расплатиться за нее, - смутился Гаузен, на котором новое одеяние сидело просто великолепно.
– И речи быть не может. Это подарок! – отрезала лавочница, и Гаузен горячо поблагодарил ее на прощание. Та, в свою очередь, пожелала счастливого плавания, и он вместе с Лин отправился в порт.
Глава 9
То, что порт близко, Гаузен понял задолго до него. Пристанский воздух напоминал тухлую селедку, которую ему клали в кашу в монастыре. Однажды он целый день чистил на кухне рыбу, и его нос надышался настолько, что ничего кроме этого запаха он не ощущал целых два дня. Впрочем, в воздухе витало кое-что еще. Веселая песня, разудало распеваемая слаженным хором.
Уже на корабле стало ясно, что голоса принадлежат матросам, лихо отплясывавшим на палубе и мачтах:
Мэри давно хочет
В плавание уйти.
Днем или темной ночью -
Мэри как всегда в пути.
Сможешь ли возвратиться
И прекратить мечтать
О золоте, что искрится?
Мэри, не хочу я ждать!
Постучавшись в дверь, дождался.
Постучавшись в дверь, пытался.
Постучавшись в дверь, вернулся.
Мэри, выйдешь за меня?
Став
Грезит клад найти.
В море сильный ветер -
Мэри как всегда в пути.
Чуешь ли ты сирену
И волн седую прядь,
Мрачный дождь вдали и пену?
Мэри, не хочу я ждать!
Мэри, став морячкой,
В шторм не смогла спастись -
Впала средь рыбы в спячку,
Мэри на своем пути.
Встретить ее я так ждал,
Видеть лица овал.
Моя любовь на дне -
Не вернется уж ко мне!
Неизвестно, были ли в запасе у матросов еще куплеты или новая песня, так как из рубки на палубу вышел длинноволосый крепко сложенный мужчина в зеленом камзоле. Его лицо раскраснелось от гнева и он, силясь перекричать хор, схватил ближайшего матроса за рубашку и заорал ему в лицо: Кто такая Мэри, и где она живет - плевал я на самом деле, безголовый идиот! А ну все заткнулись!
– Это капитан Настар, - шепотом представила девушка морского волка.
– Вижу, что ему больше тридцати пяти не дашь, - согласился юноша, не до конца разобравшись с именем хозяина корабля.
– Ты опять не слушаешь? – возмутилась девушка.
– Я просто вспомнил одну поговорку: Если хаслин говорит что у него нет денег, значит, либо он врет, либо недоговаривает, потому что припрятал у себя драгоценные камни, - поделился народной мудростью Гаузен и пояснил:
– В смысле, не стоит сильно доверять хаслинам.
– Он что, не нравится тебе, потому что хаслин? – пристыдила его Лин.
– Да нет же, почему? – не согласился юноша.
– У меня был один знакомый торговец на ярмарке. Он был родом из Хаслинии и очень хорошо ко мне относился. Почти не замечал, что я беру у него фрукты, а когда замечал, то далеко не гнался. Так, только для вида.
– Ты же говорил, что ничего не крал… - напомнила ему девушка.
– Ничего крупнее яблока! – уточнил Гаузен.
– Если тебе удавалось продержаться на монастырской похлебке, значит, вас в Альдории кормят лучше нашего.
В это время Настар прекратил распекать свою команду и, все еще недовольный, приблизился.
– Вот что значит – долго стоять в порту! – сердито пожаловался капитан. – Одна часть команды распустилась, другая – разбежалась, а на замену ничего лучше шайки бродячих артистов подыскать не удалось!
– Мы тут говорили о тебе, Настар, - обратилась к капитану девушка настолько приветливо, что Гаузен сразу невзлюбил его.
– Ты напоминаешь моему спутнику его одного хорошего знакомого. Это Тален, мой наставник, - быстро произнесла девушка, не дав Гаузену представиться.