В первый раз
Шрифт:
Блейк, застонав, вновь впился в нее жестким поцелуем, как бы предупреждая, что в этот раз он будет все контролировать. Затем немного отклонился, его взгляд был стальным.
— Никакой подрывной деятельности.
— Хорошо, — сказала она, отбрасывая шорты, мешавшиеся под ногами. — Я просто разыграю ее, притворившись, что делаю заметки.
Блейк сжал ее груди, и, скользнув губами ниже, принялся терзать ее соски. Он покусывал их и поглаживал до тех пор, пока Жак не затрепетала от удовольствия.
Она спустила его брюки.
— Никки
И этого казалось недостаточно.
Он схватил ее за бедра и прижал к своей твердой, раскаленной плоти.
— Почему час?
— Никки сказала, что, если через час не вернусь, она отправится на поиски моего трупа, — ответила Жак, пытаясь снять сапоги.
— Подожди, — потребовал Блейк, и она застыла.
Ее сердце бешено билось, страх пробежал по венам, несмотря на невероятное наслаждение, испытываемое в руках Блейка. Она испугалась, что он вдруг придет в себя и вспомнит, что она — совсем не та женщина, с которой он хотел бы иметь связь.
Блейка полностью поглотило желание. Жак отчаянно пыталась заставить его овладеть ею.
Его взгляд горел.
— Я займусь с тобой любовью, и на тебе не будет ничего, кроме этих сапог, — грубо произнес Блейк.
На Жак нахлынуло облегчение, и она вздохнула.
— Боже, Блейк, — сказала она и обвила руками его шею. — А я уж думала, что ты сошлешься на какую-нибудь важную встречу и уйдешь.
— Ни за что, — прохрипел он.
За этими словами последовал глубокий поцелуй, заставивший Жак воспарить. Блейк осыпал ласками ее щеки и шею, покусывал то место, где под кожей билась жилка. Затем он усадил ее на стол.
Холодная древесина не могла остудить ее разгоряченной кожи, и она нетерпеливо дернулась. Блейк вытащил из ящика бумажник и достал презерватив.
— Прямо сейчас… Мне нужна только ты.
Это были самые приятные слова, которые когда-либо слышала Жак.
— Значит ли это, что я могу постоянно игнорировать запрет на поцелуи? — спросила она, невинно на него глядя.
— Я сожгу этот чертов контракт, — пробормотал он и овладел ею.
Глава 9
— Так что мой большой брат сказал тебе сегодня в кабинете? — спросила Никки, перемешивая глазированные овощи на своей тарелке. Блейк сидел во главе обеденного стола, и сестра украдкой взглянула на него. — Прочел лекцию о последствиях, как он обычно делал со мной? Или просто сказал, что ты рушишь свою жизнь?
Жак беспокойно елозила на месте, взволнованная словами Никки. Вряд ли стоило передавать ей слова брата: «Я займусь с тобой любовью, и на тебе не будет ничего, кроме этих сапог».
Она действительно наслаждалась каждым мгновением полного подчинения. В этот раз Блейк не был так острожен, как в их первую ночь вместе.
Это был акт освобождения.
Но сейчас не стоило предаваться сладким воспоминаниям: Никки выспрашивала подробности
Все ждали ответа и в нетерпении смотрели на Жак, а Блейк еще имел наглость притвориться удивленным.
Жак хотелось сбежать куда-нибудь в безопасное место.
— Давай, Жак, — мягко произнес Блейк. — Я с удовольствием послушаю твою версию.
Она послала ему взгляд, который, как она надеялась, не заметили остальные члены семьи.
— Мне рассказывать про тиски? — спросила Жак, усмехнувшись.
— Конечно. — Глаза Блейка лукаво сверкнули. — И не забудь про стол.
— Дайте угадаю, — встряла Никки, словно почувствовала, что подруга в опасности. — Он выдал свою известную истину типа «ты потом об этом пожалеешь» и снисходительно погладил тебя по голове, сочувственно вздохнув.
Жак задалась вопросом, почему Никки настаивает на ответе сейчас, ведь у них впереди целый день, они еще успеют посекретничать. Был только один ответ: сестра предпочитала дразнить брата на глазах у собравшихся. Возможно, просто хотела вывести его из себя.
Жак, чувствуя себя защищенной на время от любопытства семьи, увидела Блейка глазами Никки. Та никогда не упускала возможности позлить брата. И возможно, она провоцировала его, желая, чтобы Блейк наконец скинул ледяную маску и показал себя настоящего.
Отношения порой оставляют шрамы, а эти двое, казалось, ранили друг друга слишком глубоко и теперь не могут общаться иным способом.
— Так, как прошла беседа? — продолжала Никки.
Жак прикусила губу, стараясь успокоиться.
— После недолгого спора… — касающегося в основном вопроса о том, кто будет сверху в следующий раз, — мы… — Жак прочистила горло, — пришли к соглашению.
Не следует говорить, что они договорились встретиться сегодня вечером в постели. Ощущение свободы и наслаждение от компании сексуального мужчины были восхитительны.
— Удивительно. Брат обычно ни с кем не соглашается, — возмущенно произнесла Никки. — Обычно он обвиняет, а затем назначает наказание.
Наступила пауза. Никки поняла, что переборщила.
— Никки, мне жаль, что так меня воспринимаешь, — спокойно произнес Блейк, — но Жак — наша гостья, и она заслуживает немного покоя во время обеда.
Никки нахмурилась и виновато посмотрела на Жак.
— Прости, что втянула тебя в наши неблагополучные отношения.
Мать Блейк наконец решила, что пора вмешаться.
— Глупости, Никки, — радостно сказала она, разрядив атмосферу. — Неблагополучные семьи — лишь часть американской мечты. Ну, знаешь, как бейсбол, яблочный пирог, политическая поляризация. И, Жак, забыла тебе сказать: я связалась со своим приятелем Франклином по поводу нашей проблемы.
Услышав о «нашей» проблеме, Жак почувствовала себя менее одинокой; ее сердце затрепетало в благодарности. Эта семья почти приняла ее. Даже родные брат и сестра, постоянно ссорящиеся, казались такими домашними.