В первый раз
Шрифт:
Жак обвела взглядом Блейка, Никки и ласковую чудачку Абигейл и едва не растаяла от умиления.
— Возможно, этим протестом мы добились не всего, чего хотели, — произнесла мать Блейка, взяв Жак за руку, отчего та окончательно расчувствовалась. — Но мы же не какие-то трюкачи. Голос женщины велик, чтоб игнорировать мой крик. — Она взмахнула вилкой. — У меня есть еще несколько идей в запасе.
— Да, — согласилась Никки, на ее лице отразилось возбуждение. — Думаю, что мамина идея обеспечить поддержку знаменитостей удачная.
Жак ощутила, как сжалось
Она старалась не обольщаться. Это не ее семья, и нет никакого смысла тешить себя напрасными надеждами. Но там приятно было раз — хотя бы раз — стать частью коллектива вне клуба.
Наконец Жак с трудом прислушалась к речи Абигейл.
— …потому что секс продается, — сказала Абигейл.
Жак постаралась проигнорировать взгляд Блейка. Она знала, что сейчас он вспоминает их недолгий любовный марафон. Она посмотрела на него предостерегающе. И где же тот равнодушный, невозмутимый мужчина, когда он так нужен? Тот, который оттолкнул ее сразу после поцелуя? Тот, который спокойно завтракал в кругу семьи, не выдавая влечение? Видимо, Блейк решил привнести в свою жизнь немного риска.
И кто тут теперь бунтарь?
— Так вот, Франклин хочет задействовать связи в местной музыкальной индустрии, — продолжала Абигейл, и Жак постаралась сконцентрироваться на беседе. — Возможно, у него получится привлечь на нашу сторону сексуального Бульдога.
Блейк перевел взгляд на мать.
— Бульдога?
— Он местный хип-хоп-певец, звезда. — Абигейл посмотрела на сына. — Он недавно вернулся из мирового турне. Это было потрясающе, — продолжала она. Ее улыбка становилась все шире. — У него великолепное тело, и он просто излучает секс.
Жак заметила, что Блейк изо всех сил пытается не обращать внимания на комментарий матери.
— Что ты думаешь, Блейк? — спросила Абигейл.
— Я понятия не имею, кто он, и с его телом я тоже не знаком. — Он, нахмурившись, посмотрел на мать. — И надеюсь, что мое знание физиологии мужчин не нуждается в дополнительных сведениях сексуального характера, — недовольно добавил он. — Если он настолько популярен, вряд ли у него найдется время для подросткового клуба.
— Ты сомневаешься в моих способностях? — удивилась Абигейл.
Блейк слабо улыбнулся:
— Думаю, у мужика нет шанса против всепоглощающего могущества женщин, сидящих в этой комнате.
В его тоне не было осуждения. Только смирение и немного гордости.
Никки помешала свой чай.
— Ты только что сделал нам комплимент?
— Кажется, Блейк сегодня в хорошем настроении, — заметила Абигейл и посмотрела на сына. — Когда ты говоришь об этом, ты выглядишь более расслабленным и молодым, несмотря на то что скоро слушание, которое может разрушить твою карьеру, если ты оплошаешь.
Блейк приподнял бровь.
— Спасибо за ободряющие слова, — произнес он, скривив губы.
— Я просто пытаюсь быть реалисткой, — беззаботно
Жак почувствовала, что Абигейл что-то заподозрила, и попыталась скрыть волнение.
— На этой неделе присяжные будут совещаться по делу Менендеса, — ответил Блейк.
— Это не то, — покачала она головой. Абигейл не интересовало дело Менендеса. — Вряд ли ты так расслаблен из-за того, что скоро заключительное слушание.
Наступило молчание. Жак казалось, что кровь застыла у нее в жилах. Никки хлопнула рукой об стол.
— Я знала! — воскликнула она. Ее глаза озорно сверкали. — Ты встречался с той злобной адвокатшей. Той, которая помогла тебе с делом Жак. — Никки повернулась к матери. — Думаю, засуха закончилась. И слава богу. — Она вновь посмотрела на брата. — Может, дело с этой соблазнительной адвокатшей отвлечет тебя от моей летней стажировки. Я должна послать этой леди письмо с благодарностью.
Блейк старался не смотреть на Жак. Волна жара разлилась по ее шее, а затем перешла на лицо. Она уставилась в тарелку и принялась как можно беззаботнее тыкать вилкой картошку.
Никки была слишком занята подтруниванием над братом, чтобы заметить смущение Жак. Но Абигейл все поняла: ее взгляд быстро переместился с сына на гостью. Сердце Жак бешено забилось.
Она чувствовала себя неловко под внимательным, удивленным взглядом матери Блейка.
Минуло несколько восхитительных ночей. Хлопок бутылки шампанского показался чересчур громким. Абигейл закатила грандиозный праздник. Блейк точно не знал, чем было вызвано ее возбуждение: его победой на слушании — обвиняемого признали виновным, или предвкушением наслаждения шипучим напитком. Скорее всего, и то и другое.
Блейк посвятил этому делу два года, и теперь, когда добился успеха, не знал, какие именно чувства не дают ему покоя. Обуреваемый противоречивыми эмоциями, он схватил бокал, который напомнила его мать.
Абигейл подняла свой бокал:
— Выпьем за таланты моего сына.
Жак выглядела очень мило в футболке с Кэрри Андервуд и обтягивающих джинсах.
— У тебя впечатляющее резюме, большой брат, — сказала Никки, повернувшись к Блейку.
И оно впечатлит их еще больше, когда он раскроет все подробности. Если он не сделает этого в ближайшее время, они услышат правду от кого-нибудь другого.
Сделав глубокий вздох, Блейк решился:
— Сегодня мне предложили должность главы отдела.
Наступило молчание. Затем его мать поставила бутылку и бокал и крепко обняла сына.
— Это потрясающе, Блейк, — заметила она и немного отклонилась, желая посмотреть ему в глаза. Ее лицо было серьезным. — Твой отец гордился бы тобой.
Блейка вновь охватили беспокойство и нервозность, а искренние слова матери только усугубили положение. Конечно, отец гордился бы им. Блейк и сам был горд. Вот только… почему он не чувствовал себя счастливым?