В плену огня
Шрифт:
— Как ты мог подумать, Андриан! — гнев брата весьма натуральный. — Я много думал те две недели разлуки, и пришёл к выводу, что Стефи та-самая для меня! Единственная.
— Ладно, — я тоже не стал спорить. — Но что ты от меня хочешь?
— Поддержки. Ты же знаешь мою мать. Она никогда на Стефанию не согласится.
Я фыркнул.
«А ты уговори!» — собрался сказать, но прикусил язык. Это же Селя! Мы практически ровесники, но мне иногда кажется, будто я старше лет на десять. Своей матери он слова поперёк пикнуть не может. И всем известно стремление его родительницы женить сына чуть ли не на принцессе крови. Она поклялась, что отыщет Селе самую лучшую, потому что он сам не сможет, и активно включилась в процесс. Перебирала девушек настолько придирчиво, будто сама с ними жить собралась. Но, с другой стороны, только эта придирчивость спасала бедолагу Селивана. Иначе он давно стоял бы у алтаря.
— Можешь на меня рассчитывать, — пообещал я, и Селиван ушёл успокоенный.
Я же задумчиво откинулся на спинку кресла. Сёстры! Просто волосы дыбом. Не знаю, какова очаровавшая брата Стефания, пока не знаком, но Ксан… Золотистый взгляд девушки колдовским озером плеснул передо мной. Как она вчера сопротивлялась! Не ожидал. Никакого нелепого хихиканья, смущения или радости от самого факта предложения. Почему-то думал, что они обязательны. Чётко заявила: не хочу, и всё! Зато потом, когда накрыл рукой её ручку, щёки заалели. А когда согласилась, и её пальчики сжали в ответ мою руку… Прикосновение невесомое, ладошка прохладная, а горячит, как кипяток. Именно после касаний я примчался в компанию как сумасшедший. Я! У которого было прилично женщин. И рьяно обеспечивал базу для дальнейших действий. Раз уж брякнул Ксании, что куплю их дом, если она не согласится, то надо соответствовать.
Ночью поднял на ноги арендодателя и владельца. Добился, чего хотел и теперь могу быть уверен, что всё пойдёт как по маслу. Пигалице нечего противопоставить мне. И даже если она додумается, что я блефовал — у неё, пожалуй, хватит ума влезть в это дело и самой разузнавать подробности — то теперь блеф соответствует действительности. Я усмехнулся, лелея в душе восхитительное чувство победителя. И всё-таки она сказала мне «да»!
Подвинув отложенные на время документы, я с удовлетворением погрузился в мир сводок и цифр. Ещё рано, но когда на работу придёт моя будущая жена, нужно повторить то касание пальчиками. Пусть привыкает. Однако раньше, чем встреча с Ксанией, у меня случилось другое «свидание».
— Адди! — широко раскинув руки для объятий, в кабинет шагнул австралийский кузен НК.
Натан Кермт, вообще-то. Но его почти никто так не зовёт. Короткое прозвище давно приклеилось. А вот то, что он зовёт меня «Адди» — единственный! — меня бесит.
Я внимательно осмотрел довольного кузена. Вырос. Возмужал. Стал мужчиной. Но чувство самосохранения так и не приобрёл, судя по всему. Всё так же рискует получить в лоб, обзываясь.
На плече НК висела объёмная сумка, и брови сами собой поползли вверх. Какого?! Мог бы и в особняк съездить, разместиться.
— Ты что, сюда из аэропорта примчался?
— Так и есть, — радостно подтвердил НК. — Заинтриговал ты меня заданием, какой тут отдых! Как дела, брат? Ты не меняешься, по-прежнему трудоголик. Селю я уже видел. Как в старые добрые времена! Очкарика к стулу приклеивать будем?
— Нет, — рассеянно отозвался я, прикидывая, где разместить кузена в офисе. Я, конечно, хочу запустить его в дебри компьютерных программ «Андрвис», чтобы повысить эффективность компании, но рассчитывал делать это несколько позже. — Его теперь нельзя.
— Понимаю. Он девушку встретил. — НК энергично кивает. — Он со мной поделился. Сказал, что красавица и имя звонкое… Я только забыл какое. На его похоже.
Присев на стул, Натан совершенно непринуждённо перескакивает на другую тему.
— Какие будут поручения? Кабинет выделишь? Готов приступить к выполнению обязанностей прямо сейчас. — Натан пошевелил пальцами, изображая, как печатает на клавиатуре. — Спасибо, что пригласил, кстати. Обещаю, что работу исполню грамотно и быстро. И отдельная благодарность за то, что сдёрнул из Австралии. Не думал, что в Бостоне встречу свою девушку.
Последнее бессовестно пропускаю мимо ушей и вообще не сконцентрировал бы на заявлении внимания, если бы НК не добавил:
— Работает в твоей компании. Настоящая красавица!
— Уволь меня от интимных подробностей, — бормочу я. Натан тот ещё ловелас. Влюбляется по пять раз на дню. Но… Австралийский фонтан не заткнуть.
— Не вижу ни единой причины, по которой ты не можешь меня выслушать. Столкнулся с ней у входа в офис. Хрупкая, стройная, грациозная! Двигается, словно по звенящей струне идёт. А глаза какие потрясающие!
…Ещё один. Я устало вздыхаю. Поветрие, должно быть.
— Жаль, видел её мельком.
— Натан, ты меня поражаешь.
— Люблю поражать. Я был бы не я, если б не поражал. Да что я тебе расписываю красотку, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Так говорят у вас в Америке? Взгляни сам: вот же она!
НК так внезапно показывает рукой сквозь стекло кабинета, что я не удерживаюсь от поворота головы. Ошарашенно моргаю из-за увиденного. А потом внутри начинает кипеть. Голос превращается в рык, пальцы вцепляются в столешницу, но Натан ничего не замечает. Он восторженно сияет, любуясь на… Ксанию. Моя малявка как раз проходит мимо.
— Видишь её, да? Единственная девушка в твоём офисе, достойная внимания. Оказывается, есть такие в «Андрвис», вот уж не думал. Обязательно познакомлюсь с ней ближе и напрошусь в гости. Приду с букетом, как полагается, — голос Натана наполняется томной медлительностью. Звучит проникновенно. — Надеюсь, красавица посмотрит на меня благосклонно. Хотя, знаешь, такими глазами она может хоть как смотреть. Её взор, словно восточная сказка, полон тайн и невысказанных обещаний. И солнечных искорок. Глаза — как редкий янтарь.
«Скорее уж дикий мёд», — мысленно возражаю я своему не в меру восторженному родственнику. А по краю радужки действительно солнечные искорки.
— Волосы — чистый шёлк! — продолжает восхищаться НК, не подозревая, что я уже на грани убийства. — А грация движений такая, что…
— Хватит! — рявкнул я, доведённый до умопомрачения.
Вскочил с места, удивляясь собственной вспышке. Я что… ревную? Обуздав бешенство, сжал переносицу пальцами и с усилием потёр.
— НК, ты когда-нибудь молчишь? Если не заткнёшься немедленно, то отправишься высказывать свои восторги по поводу Ксании обратно в Австралию.