В плену огня
Шрифт:
— Мы решили прогулять, — неизвестно зачем сообщаю я, и прячу прихваченную с собой записку в карман, чтобы Андриан не увидел. Но он отслеживает и это движение.
— Угу. — Алмазов мрачен.
Зато НК не теряется.
— Обеденный перерыв, имеем право.
Он заходит вперёд, чтобы помочь спуститься со ступенек и галантным жестом берёт за руку.
— Рад, что ты согласилась, Ксания.
И тянет к себе. Глаза Андриана вспыхивают ярче. Он заходит с другой стороны, тоже протягивает руку, а потом, ощутимо сжав пальцы, перецепляет за талию. Прижимает к своему боку.
— Наконец-то ты вышла, дорогая, — в тон Натану говорит он.
А потом делает вообще невообразимое: целует в щёку. С ума сошёл?! Пока я пытаюсь отдышаться и переживаю сонм мурашек по позвоночнику, ехидный взгляд Андриана сталкивается с упрямым выражением на лице Натана. Эти двое меня довести решили? Что-то там напридумывали и давай бодаться?
— Перестаньте оба! — командую резко.
Избавившись от их рук, самостоятельно спускаюсь по ступенькам. Мужчины идут следом, каждый со своей стороны. Оба мрачные, полные решимости не уступить. Они как два огня справа и слева. И если по одиночке я могла бы их выдержать (с НК в любом случае получилось бы проще), то вместе… Их двух как-то много для меня одной. Я уже начинаю жалеть, что согласилась на прогулку. И невольно ловлю юмор ситуации. После ругани в архиве, прогулка сразу с двумя. Чувствую, как Андриан кипит: его горячие руки красноречивее слов, но чувство вины себе испытывать не позволяю, также как и стушеваться или сбиться с шага. Иду, словно так и надо. Стараясь не думать о том, как мы выглядим со стороны. Оба мужчины тоже напускают на себя невозмутимый вид.
Тянет нервно хихикнуть. Один подтянутый, в костюме с иголочки. Другой тоже подтянутый, но джинсах и футболке. Натану невероятно идёт. Судя по весёлому насвистыванию, он начал получать удовольствие от прогулки. А я лелею надежду, что Алмазов не перенесёт своей злости и уйдёт. Тогда победу Натана можно будет считать свершившейся. НК будто думает о том же. Нарочито громко он начинает спрашивать у меня весёлые пустячки, уточнять, как я училась в школе, как выглядит мой дом… И прочее, прочее. Болтать он умеет! Причём делает это мило и интересно. Андриан хмурится, однако не сдаётся. Продолжает размеренно шествовать рядом, засунув руки в карманы. Болтать он не мастер, давит взглядом сощуренных глаз, и держится настолько близко, что чуть качнись я, и мы соприкоснёмся бёдрами. От осознания этого кровь бежит быстрее и периодически слабеют колени.
Пытаясь избавиться от тревожного ощущения, верчу головой по сторонам, осматриваю окрестности. Парк красивый! Тропинка, по которой мы идём, живописная. По краю усажена цветами и, чуть подальше, декоративным кустарником, источающим приятный аромат. За кустарником высажены деревья, образующие аллею. Аллея живописной лентой стремится вперёд, услаждая взор качающимися ветвями. А в конце дорожки маячит забытый долгострой. Всё портит, конечно. Даже удивительно откуда тут не доведённое до ума здание. Вздыхая, думаю, что прогулка была бы очень приятной, если бы не Андриан, шагающий впритирку. В его присутствии даже дышится с трудом, не то что гуляется. Намеренно отстаю, пропуская обоих мужчин вперёд, и в это время у меня в сумочке вибрирует телефон. Сестра! Стефания волнуется, находясь под впечатлением утреннего разговора.
— Ксания, ты как? — без приветствия спрашивает она и, уловив посторонние звуки, уточняет. — Ты на улице? У тебя точно всё в порядке?
— Да, сестра, всё хорошо. Просто мы вышли погулять.
Кто «мы» не уточняю, но Стефания сама делает выводы.
— О, прости, что помешала. У тебя свидание.
— Эм, — я жарко краснею. — Ну какое свидание! Не выдумывай, Стефи.
Андриан и Натан оборачиваются и пристально смотрят на меня. Очень синхронно.
— Дальше мы сами, кузен, — говорит Андриан после секундной паузы, перехватывая инициативу. — Перелёт из Австралии тебя утомил. Отдохни.
— Прогулки полезны, — парирует Натан и улыбается. — Я с удовольствием гуляю, не переживай.
Во взглядах мужчин практически идентичное выражение. Перемирие явно закончено. Андриан шагает шире, заступает дорогу, и преграждает путь одновременно и мне, и Натану.
— Я настаиваю.
— Ну, что ты.
— Как только домашние узнают, что ты сразу с самолёта рванул в офис, они нас убьют.
Андриан ухмыляется, но оттенок злорадства в улыбке ему идёт. Нанке не сдаётся.
— Я тут подумал, Адди, — заявляет он, словно вдруг принял некое решение. — Задача, которую ты передо мной поставил, весьма обширна. Мне нужен помощник. Выдели на эту роль Ксанию и дело пойдёт быстрее. Я научу её анализировать выводы по программам, она станет писать заключения. Девушка видится мне для этого достаточно способной.
Ух! Дыхание останавливается. Прямо физически чувствую, как поднимается в Андриане гнев. Вскипает. Однако невероятным чудом Алмазов его сдерживает.
— Ты хорошо подумал? — роняет он, и даже глухой разобрал бы в его тоне угрозу.
Но НК точно камикадзе, потому что спокойно повторяет просьбу.
— Работая со мной, она наберётся опыта и узнает много нового, — аргументирует Натан. — А что она может узнать, разбирая архивы?
Удар ниже пояса. Андриан бледнеет. А я… Ой, какие перспективы открываются! Прямо другой горизонт. Я не против!
— Знаю я, зачем ты Ксанию к себе тянешь, — начинает Андриан, но я его перебиваю.
— Ничего, что я тут рядом с вами стою? — вскрикиваю, не в силах молчать. — Немедленно прекратите! Натан, от Вас я такого не ожидала.
Натан с извиняющимся выражением лица кладёт руку на грудь.
— А Вам, мистер Алмазов, я уже говорила и повторю снова: умерьте свой пыл! И если хотите загладить вину после случившегося в архиве, то объясняю на будущее: Вы должны учитывать и мои желания тоже!
Это я сейчас не только поцелуй имею в виду. Авторитарную записку в том числе. Однако Андриан всё понимает по-своему.
— Вину? — чёрная бровь саркастично изгибается. — Не чувствую никакой вины. И я люблю учитывать женские желания.
Его голос подхрипывает, напоминая о происшествии в архиве и вызывая волну жаркого смущения.
— Про якобы вину звучало мило, Ксани, но тут я предвзят. Лучше даже не начинай спор.
«А то получишь быстрый и убедительный ответ», — безмолвно завершает его взгляд.
На лице Натана острое любопытство: что же такое случилось в архиве (хотя сдаётся мне, он догадывается), но через секунду он меня выручает.
— Так что насчёт моей просьбы, Адди?
— Нет. Только сумасшедший решится просить у меня в помощники Ксанию… ради несерьёзных намерений.
— А с чего ты взял, что они несерьёзные?
Они неисправимы! В гневе и шоке разворачиваюсь, шаря взглядом по сторонам, думая, куда бы мне деться от этих двух петухов. Спор мужчин заполняет лёгкие расплавленным волнением, даже голова кружится.
— Поговорим не при Ксании, — сдавленно шепчет НК, заметив моё состояние и Андриан зловеще отзывается: