В плену огня
Шрифт:
Стоп.
Я дома? А как же обрушение здания? И мы, запертые с Зазнайкой в каменном мешке? И… работа же ещё должна быть. Вроде как. Организм тоже резко проснулся и напомнил о естественных потребностях. Живот громко заурчал, а также было бы неплохо посетить ванную комнату.
Из своего убежища я выскочила пулей. Ощущения не обманули: я точно дома. Над кроватью покачиваются собственноручно подвешенные пластиковые «серебряные» звёзды — напоминание о папе и маме. Глядя на них, я вспоминаю настоящих родителей всегда, не только любуясь на ночное небо. А со следующим ударом сердца до меня доходит, что сегодня выходной. О работе можно не переживать. И… Зазнайка меня всё-таки послушался. Я дома. Дома! Он привёз меня сюда, а не к себе, как я боялась. Умиротворённо вздыхаю. Горячая признательность заливает душу. Андриан… Оказывается, он умеет быть понимающим, когда хочет.
Через секунду улыбка слетела с лица. Память стало заполнять событиями ужасного вечера. Наш сумасшедший бег по рушащемуся зданию, темнота, духота, страх. Звон стекла и обжигающая боль. Струйки крови. На руке ощущаю давление. Кошусь туда и вижу чистый бинт. Он заменил клок рубашки Андриана, и мне… жаль. А потом взгляд падает на прикроватную тумбочку, и челюсть сама собой отвисает. На ней, к моему огромному удивлению, под прозрачным пластиковым колпаком на белоснежной тарелке красуются изысканные сладости. Марципановые шарики, крошечные пироженки дивной красоты, украшенные свежими ягодами и капельками разноцветного шоколада. Засахаренные дольки цитрусовых; конфетки явно ручной лепки — я такие только в дорогущих магазинах видела! Всего понемножку, а в целом роскошный набор фееричных десертов. Ещё лучи солнца так дразняще скользят по аппетитным сладостям. Рот наполняется слюной, из глаз вышибает слёзы.
Я шмыгаю носом. Вчера, когда от боли и страха болтала без остановки, я рассказывала Андриану о своей любви к сладкому. Неужели… Дыхание останавливается. С другой стороны, так позаботиться обо мне могла сестра, устроив вкусное пробуждение. Вот только сладости не простые. Даже если бы я не знала их цены, в нашем районе таких просто нет! Да и к чему Стефании покупать такую дороговизну, когда она прекрасно готовит? Пусть не так красиво, но вкусно. Она скорее бы торт испекла, а не купила. Смотрю на необыкновенные сладости так, будто они прибыли с Луны.
— Думаешь, отравлены? — в комнате неслышно появляется сестра и улыбается, лукаво подмигивая. Стефи выглядит взбудораженной и одновременно довольной. Делает большие глаза, указывая взглядом на блюдо под колпаком. — Ты боишься их есть?
— Сестра, они… — с трудом сглатываю, комкая конец фразы. У меня язык не поворачивается спросить, откуда они. Кто их принёс.
А Стефанию уже несёт дальше, она возбуждённо шепчет, присаживаясь на кровать рядом.
— Ты вчера так напугала нас, Ксан! — заявляет она, легонько шлёпая меня кончиками пальцев по лбу. — Чертёнок! Когда мистер Алмазов заявился с тобой, бесчувственной, на руках, и застыл на пороге, шагнув из ночи, тётю чуть инфаркт не хватил. Она дышала, как рыба, выброшенная из воды. Всё не могла опомниться. Потом гналась за ним до нашей комнаты, потому что он тебя с рук так и не отпустил. Стонала, не случилось ли с тобой чего плохого. Твой босс на неё ТАК посмотрел, ну ТАК посмотрел, что она на полуслове поперхнулась. И даже в комнате тебя никому не отдал. Положил на кровать, сидел, врача ждал. И комнату нашу всё осматривал.
— О-о-о…
Стону. И стыдно, и приятно. И босс может ТАК посмотреть, верю.
— А потом что было?
— Потом тётя освоилась и попыталась начать вопить в своей обычной манере. На всю улицу. Ну, ты знаешь. Так он сказал ей что-то тихонько, что именно я не разобрала, меня как раз за водой на кухню отправили, и тётя замолкла окончательно. Побледнела, как снег. Она даже оправдываться перед ним начала, представляешь? Ну а потом мистер Алмазов заявил, что он твой жених.
— Что?! — я поперхнулась, не донеся крохотную пироженку со взбитыми сливками и карамельными «нитями» до рта. Как раз в этот момент соблазнилась, вознамерилась попробовать. Грех не оценить особенные сладости, что простой семье не по карману. Пластиковый колпак со звоном грохнулся на пол.
— Угу. — Стефи хихикнула. — Лицо тёти после бледности стало багровым. И заулыбалась, как шёлковая. Когда переспросила и убедилась, что не ослышалась.
— А Заз… В смысле, мистер Алмазов. Он ещё что-нибудь сказал?
Я хрипло прокашлялась.
— Сказал, что свадьба будет на этой неделе. Честно, Ксан, к чему такая спешка? Вы же не…
— Что? Нет! — яростно воскликнула я, заливаясь краской. — Просто он такой… Быстрый. Погоди, — до меня дошла оговорка, произнесённая ранее. — Ты сказала: он при всех заявление что жених, сделал. Кого ты имела в виду?
— Так он настоял, чтобы тётя позвонила маме и папе, не взирая на ночь. Повторил то же самое для них. Сегодня они приедут.
Ооо… Ууу… Я злюсь или в ауте? Этому Демону только волю дай! На один вечер… Всего один раз потеряла сознание, а он уже все делишки за моей спиной обтяпал! Я буквально ощетинилась от ярости. Рано, ох, рано я испытала к нему благодарность. Да ещё умиление при виде сладостей почувствовала! Я засопела, нервно засовывая выбранную пироженку в рот. И конфетку. И вот эту дольку. Ммм… Мгм. Мрррр… Да за такие сласти убить можно! Сестра, насмешливо улыбаясь, подсунула блюдо мне под нос. А я, в отместку, пристроила ей в рот другую пироженку, покрытую кофейным кремом и посыпанную фисташковой крошкой. Стефи в блаженстве закатила глаза.
— Знать бы ещё, что Андриан сказал тёте, — задумчиво проворчала я, дожёвывая следующее пирожное и чувствуя, как с каждой секундой добрею. Волшебное влияние глюкозы! — Тётя у нас та ещё скандалистка. Чтобы она, да вот так просто угомонилась?
— Ты зовёшь его Андриан? — в свою очередь подловила на оговорке сестра и хихикнула. — Красивое мужское имя. Кстати, постояльца тоже можно ко всем узнавшим новость отнести. Вот только… — Стефания задумчиво потёрла переносицу. — Влас видел, как мистер Алмазов в дом пришёл. Был со мной рядом на кухне в тот момент. А потом у него живот скрутило. Так и упал на пол, держась за него руками. Там и корчился. Потом всё завертелось, закрутилось, я про него забыла на время. А когда вспомнила и на кухню прибежала, адвоката там уже не было. И в комнате его с тех пор нет. Странно…
Сестра нахмурилась, а я подумала, что состояние квартиранта меня волнует меньше всего.
— А мой… жених потом ещё приходил? — сумрачно поинтересовалась я, косясь на оставшиеся сладости. Нет, не могу. Больше в меня не влезет.
— Ты знаешь, утром….
Пронзительный звонок не дал Стефании договорить. Звонили папа и мама, уже из поезда. Волновались. Спрашивали, как у нас дела. В основном про меня спрашивали. И я их понимаю, не каждый раз младшая выходит замуж быстрее старшей, да ещё так спешно. Держу пари, они подумали о том же, о чём сестра. Некоторое время мы говорили, я успокаивала родителей, рассказывала о женихе. Хвалила его, конечно. И вдруг поняла, что Андриан Алмазов всё-таки ворвался в мою жизнь, перевернув в ней всё с ног на голову. Сестра, родители, тётя — все знают о нём. Наверняка и соседи в курсе, за кого я выхожу замуж. Теперь назад пути у меня нет, как бы я не надеялась. Демон добился своего. Даже моя девичья спальня, одна на двоих с сестрой, и то свидетельница явления Андриана.
Спальня… В свете последних событий пришло в голову, что я её вижу последний раз. Ну, или последние разы. Ещё несколько денёчков и всё. Как только я выйду замуж за Демона, стану ночевать в другом месте, а сюда приходить редко. Родной дом станет для меня чужим, и я буду в нём гостьей. С трудом сглатываю и покачиваю головой, не зная, как реагировать.
— Ксания, я думаю, тебе повезло, — шепчет сестра. — Ох, как решительно заявил твой босс, что на тебе женится! Мало таких мужчин. А смотрел как!