В плену предсказаний
Шрифт:
— Какое варварство! А как же он бежал?
— Он не бежал, эмир его отпустил, но волос не удалили. Виталь так много прошел с болью, началось воспаление. Я ему раньше предлагала, но он надеялся, что сможет дойти до дома.
— Как теперь он пойдет?
— Останемся в ближайшем городе, пока не сможет двигаться дальше.
— Я купил фургон, — почему-то смущаясь, произнес Дэн, — теперь вы можете ехать в нем дальше вместе с караваном, — добавил он сурово. Ему не хотелось выглядеть сентиментально.
Лана хотела броситься к нему на шею, расцеловать, но она понимала, что Дэн может не правильно расценить ее порыв.
— Спасибо, мастер Дэниэл! — глаза ее выражали такую признательность, что Дэн испугался того, что она бросится ему на шею.
— Не надо благодарности. Я… тоже знаю, что такое боль, — и он поспешил уйти.
Лана устало улыбнулась. Нет, она не ошиблась в Дэниэле. Именно он является Предсказанным! И пусть сначала он был суров и враждебен. Сейчас все меняется. В глубине души он оказался очень добрым, сочувствующим человеком. Вот и Виталя можно будет везти домой без остановок. Это тоже будет способствовать его выздоровлению. Да и ехать им по пути. Виталь родом из Синь-Озера. Все складывается как надо. Только, не спугнуть бы удачу!
Наутро, когда Виталь узнал, что поедет домой на специально купленном для него фургоне, чуть не расплакался. Абсолютно чужой человек, казавшийся ему очень жестким, в котором угадывался военный, проявил участие в его судьбе. Виталь вообще верил в хороших людей, ему по жизни везло на них. Вот и девушка, Ио, оказалась талантливой врачевательницей. То, что не решились сделать лекари эмира, она сделала в походных условиях, под открытым небом. И раны заживают быстро…
Поначалу Ио ехала с ним фургоне, следила за его состоянием, поила отваром, меняла повязки. Потом он сам стал справляться, и девушка реже стала находиться с ним. Люди, узнавшие о невероятном таланте молодой знахарки, стали обращаться к ней со своими проблемами. По мере своих сил, она помогала всем. А Виталь стал общаться с хозяином фургона.
— Кир, а почему ты решил мне помочь?
— Помогай ближнему своему, ибо сказано, — туманно выразился Дэн.
— И все же?
— Я знаю, что такое раны и боль. И мне помогли в критический момент абсолютно чужие люди. Как говорится: "Глаз за глаз!"
— Интересная месть получается, — Виталь расхохотался, ему нравился этот парень, — платишь добром за добро?
— Пытаюсь.
— А куда путь держишь?
— Сам не знаю, ищу город, чтобы обосноваться, потом брата перевезу.
— У тебя есть брат?
— Младший. Остался дома, пока я обустроюсь.
— А в своем городе что не живется?
— Воспоминания тяжелые давят, — честно признался возница.
— Понятно. А у меня в Синь-Озере семья осталась. Жена и дочь. Жена жива ли, не знаю, а дочь твоих лет, может чуть старше. Возможно, я уже дед? — мечтательно произнес Виталь.
— А как дочь зовут?
— Маргарита, Марго.
— Красивое имя.
— Так у меня жена, тоже Маргарита. У них в семье по женской линии все старшие дочери — Маргариты! — развеселился Виталь, вспомнив семейные традиции.
— А как же вы их зовете?
— Ну, бабушка была — Грета, жена — Рита, дочь — Марго. Можно еще Мара или Маргара. Много чего! А можно по номерам: первая, вторая, двадцать первая.
Дэн расхохотался. Ему воочию представился женский отряд Маргарит по номерам.
— А мою маму звали Сирин.
— Редкое имя. А в каганате сплошь Лейлы и Джейлы.
Знакомое имя резко кольнуло Дэна. Чтобы сменить тему женских имен он стал интересоваться судьбой Виталя, как он попал в каганат?
— Около двадцати лет назад пошел я в рыцарский поход. В одном из боев с пуштами подо мной убило лошадь и, падая, она придавила мне ногу. Пока выпутался, гляжу, вокруг одни степняки, зубы скалят, ухмыляются. Скрутили они меня. Я воин-то плохой. Взяли меня в отряд как толмача, переводчика значит. Попал я в рабство к одному дурному воину по имени Тугин. Буйный он был. Это потом я узнал, что траву какую-то он жевал. Эта трава и делала его неуправляемым. И погиб он непутево, также как и жил. Собственная лошадь ударила его копытом в висок, когда он пытался на нее сесть. Что уж там произошло, не знаю, но скинула она его и копытом в голову лягнула. Сразу дух испустил. Все наследство Тугина было — я да эта лошадь. Никто не захотел брать себе эту кобылу. И я тоже не пользовался успехом, переводчик… Что возьмешь с толмача? Вот и продали нас на невольничьем рынке в Жевре. Купил меня торговец из Парганы. Конечно, жить стало легче. Работал я в его лавке, да и знания языков пригодилось. Кроме всякой утвари, торговал он книгами. Каких я только у него книг, свитков не повидал. За всю жизнь я столько не прочитал книг, сколько у него за год. Как-то раз к нам в лавку пришел за книгами слуга юного принца Юсуфа. Саид-Ахмет, правитель Южного каганата, решил дать сыну хорошее образование. Я подобрал ему книги, а через два дня к моему хозяину пришел какой-то важный человек из дворца и выкупил меня. Не знаю, почему правитель так поступил, но я был приставлен к принцу в качестве наставника. Язык их я к тому времени уже хорошо выучил. Мальчик рос любознательным, науки впитывал в себя, как губка. Стихи писал, рисовал. Я его разным языкам учил. Когда стал он интересоваться делами государства, мы с ним стали обсуждать решения его отца, предугадывать последствия. О наших беседах стало известно правителю. Размышления наши во многом были правильными, и Саид-Ахмет понял это. Сначала он просто советовался со мной по некоторым вопросам, а потом назначил главным визирем.
— Ты был главным визирем Парганы? — удивился Дэн. — Такая легендарная личность! Слышал я о визире Саид-Ахмета!
— Был. Больше десяти лет. Почет, уважение, зависть, злоба — все я испытал за эти годы. Правитель предлагал мне в жены лучших красавиц его страны, хотел, чтобы я остался. Но у нас был уговор, десять лет я ему служу, а потом он меня отпускает домой, к семье.
— И отпустил? — удивился Дэн.
— Отпустил. В дорогу дал коня, денег, охрану до границ своего государства.
— И где все это?
— Охрана ушла. Дальше из Эль-Кары я отправился с торговым караваном. Но нас ограбили. У меня осталось чуть-чуть денег, спасибо, добрые люди помогают добраться домой. Вот и тебе, огромное спасибо!
— Да ладно, — почему-то смутился Дэн.
— И Ио спасибо, идти-то я уже совсем не мог…
— Так с ногами это в каганате сделали?
— Нет, степняки.
— И лекари Саид-Ахмета не помогли?
— Смотрели, совещались, мази делали, но извлечь конский волос не решились. Если изуродовали бы ноги визиря, их бы казнили!
— Неужели казнили бы?
— Да, законы у них суровые. Да и я не хотел людей подводить, так и ушел хромым. Вот теперь все будет хорошо, надеюсь, поправлюсь.
— Обязательно поправишься! — Дэн был уверен в результатах лечения Ланы.
— Кир, мне нечем тебе заплатить… — Дэн попытался протестовать, но Виталь продолжил, — но я приглашаю тебя погостить в моем доме. Поживешь немного, оглядишься, может, понравиться. Город у нас мастеровой. Ты кто по профессии?
— Кузнец, — больше Дэну в голову ничего не пришло.
Виталь был готов поклясться, что Кир — военный. Выправка, посадка в седле… Но, раз он говорит — кузнец, значит кузнец.
Дэн и сам не знал, почему он так сказал. Но почему-то говорить, что он военный, ему не хотелось. Дело не в том, что он не доверял Виталю. Наоборот, тот ему очень понравился. Душевный и очень мудрый человек. Просто ему хотелось расстаться со своим прошлым, а профессия кузнеца как-то сама пришла на ум. Он стал замечать, что с некоторых пор говорит не думая, и это оказывается правильным. Может та, давняя похвала мастера притаилась в лабиринтах памяти, и вот сейчас выбралась на свет. Или Сандр, мечтавший об этой профессии, повлиял. Сейчас Дэн абсолютно не был против профессии кузнеца. Значит, решено: он остается в Синь-Озере, станет кузнецом, а потом и Сандра можно будет к себе забрать.