В плену у ректора
Шрифт:
И вдруг все прекратилось. Сначала раздался грохот, а в следующее мгновение как будто ледяной ветер отбросил Эдиан он Брейгиля.
— Великий магистр! — услышала она голос Дорена прежде, чем открыла глаза. А когда открыла, первое, что увидела, была широкая спина ректора, обтянутая черной с серебром рубашкой.
Эдиан судорожно вздохнула, возбуждение медленно отступало, а вместо него пришла ошеломленность, словно на нее упала комета.
Герберт стоял между ней и Брейгилем. Молодой магистр недоуменно смотрел на ректора затуманенным масляным
— Два пальца в рот, мальчик! — жестко сказал ему Герберт.
— Но… — кажется, рука Брейгиля поднялась, чтобы родить огненный шар. Но тут же опустилась. Видимо, разум Дорена все же брал верх над возбуждением и гневом, что ему не дали овладеть вожделенной женщиной. — Почему…?!
— Эдиан использовала возбуждающее зелье. Аромат я обезвредил. Но ты, похоже, еще и «нализался» его. Мог бы заметить эту низшую магию, кажется, у нас тут всех этому учат, — бросил Герберт, а сердце Эдиан судорожно забилось от страха. Герберт знает, он понял! Он был рядом все это время и распознал зелье, когда она решила применить подарок Сариты. Что он теперь с ней сделает?! Ведь вообще-то использовать низшее колдовство, к которому относятся любые привороты, в Академии запрещено.
Что теперь будет?!
— Поэтому — два пальца в рот и убирайся, — добавил Герберт.
Брейгиль недоуменно переводил взгляд с Герберта на Эдиан. Он тяжело дышал, и его тело невольно покачивалось в направлении женщины, которую он хотел. Он ничего не смог сказать.
— Ладно, — вздохнул Герберт. Сделал странный жест рукой: провел ладонью в воздухе вдоль тела Брейгиля. Тот тут же схватился за живот, а ректор добавил с усмешкой: — Туалет там! — небрежно указав рукой в сторону туалета в апартаментах Эдиан.
Брейгиль бросил на него испуганный взгляд и кинулся к двери в туалет. Через пару секунд оттуда послышались характерные звуки опорожняемого через рот желудка.
Эдиан содрогнулась и в ужасе уставилась на ректора.
— А ты, Эдиан, сядь и отдохни, — коротко приказал Герберт. Но в противовес жестким словам взгляд его горел, просто пылал.
Эдиан невольно обняла себя руками и послушно опустилась в кресло. Возбуждение отступило. Теперь ее трясло. Трясло от мысли, что она только что чуть не отдалась мужчине, которого не любит. И от мысли, что сейчас Брейгиль выйдет и будет знать, что она воздействовала на него приворотным зельем. И Герберт…
Главное, Герберт! Что он сделает с ней за это!
— Не бойся меня, Эдиан, — вдруг мягко и глубоко сказал Герберт. — Прошу тебя, никогда больше не бойся. Я понимаю, почему ты это сделала.
Он посмотрел на нее ласковым, и… полным желания взглядом. А Эдиан подумалось, что ведь и ректор мужчина. Наверняка, на него тоже подействовал запах возбуждающего зелья. Вряд ли он полностью нейтрализовал его сразу.
Но он не кинулся на нее. И не раздробил Брейгилю кости магическим прессом.
— Попробуй не бояться, — добавил он еще мягче.
Тряска неожиданно сошла на нет, и Эдиан кивнула, глядя на него из глубины кресла с благодарностью.
Он пришел… Он не позволил, чтобы она «приворожила» Брейгиля и принадлежала нелюбимому.
Спустя несколько минут странного, напряженного молчания, Дорен вышел из туалета. Он слегка пошатывался, но взгляд его стал совершенно ясным.
Он встал напротив ректора и благодарно поклонился ему. На Эдиан он даже не смотрел. Видимо презирал ее за то, что пыталась управлять его волей.
— Благодарю вас, мессер ректор. Признаюсь, я не ожидал, — он все же бросил на Эдиан быстрый, непонятный взгляд.
Эдиан не выдержала. Тело само подтянуло коленки к подбородку, она обняла их руками и сжалась в своем кресле. Неудержимый стыд захватил всю ее душу.
— Прости меня, Дорен! Прости, пожалуйста! — прошептала она не в полный голос, но так, чтобы Брейгиль услышал. — Я виновата!
Брейгиль опять перевел взгляд на нее. В нем неожиданно тоже сверкнула ласка, понимание.
— Это были не лучшие ощущения в моей жизни. Но я не в обиде. В этом просто не было необходимости, Эдиан, — произнес он. — Большая часть Академии и так ходит с постоянным… — он осекся под строгим взглядом ректора. — М-м…. Половина Академии и так мечтает о тебе. Я не исключение.
Герберт взял себя одной рукой за локоть другой, словно хотел удержаться от каких-то действий и пристально посмотрел на Брейгиля.
— Это нарушение мы простим Эдиан, — медленно и твердо произнес он, глядя Дорену в глаза. — И теперь, когда вы выяснили отношения, вы, магистр, немедленно уйдете. И сохраните полную конфиденциальность. Поговорим потом. Возможно, я даже принесу извинения.
Несколько мгновений они с Брейгилем смотрели друг другу в глаза. Воздух стал густым, напряженным, как будто между ректором и молодым магистром шел сложный, натянутый мысленный диалог. Как будто они боролись.
Потом Брейгилль опустил глаза, почтительно кивнул Эдиан — без всякого осуждения — и быстро пошел к выходу.
Эдиан услышала, как хлопнула дверь. Сердце громко забилось, когда они остались вдвоем с ректором. Теперь он смотрел на нее горящим взором. А Эдиан не знала, чего ждать…
— Не бойся меня, прошу тебя снова, — вдруг сказал он и протянул в ее сторону руку ладонью вверх. — Иди сюда, Эдиан. Просто подойди ко мне. Сама.
…И Эдиан вдруг застыла, глядя в его черные глаза. Эта горячая бездна ласкала, грела, обжигала, несмотря на плещущуюся в ней боль и сомнение.
Словно во сне, она расцепила руки, обнимавшие колени, опустила стопы на пол и поднялась. Сделала лишь один шаг, пошатнулась, словно и верно двигалась во сне.
А в следующий миг Герберт оказался рядом. Он обнимал ее — жадно, горячо, сильно. Прижимал к себе ее голову и отпускал, исступленно гладил руками ее спину. А она совсем ослабла, одним махом потеряв все силы. Слезы текли — и исчезали, смешиваясь со странной, прежде неведомой радостью и облегчением.