В погоне за ведьмой
Шрифт:
Филидор имела обыкновение разговаривать во сне, а я совершенно случайно
стала свидетельницей её бессознательных бесед со своим почившим супругом.
К сожалению, подобный конфуз с ней случался не часто и длился совсем не
долго, но даже тех крупиц информации, что мне удалось собрать за последний
год, оказалось достаточно, чтобы загореться идеей выяснить всё до конца.
Благодаря этому стремлению, да ещё проделкам вредной метлы я и
оказалась вчера на болотах, слегка промахнувшись
направлялась изначально. А собиралась я посетить замок Филидор, принадлежащий моему деду.
Как оказалось, некогда мои предки были очень богаты, да к тому же
обладали графским титулом. К слову, бабуля так и осталась графиней Филидор, в
отличие от нас с мамой, носящих фамилию Шарбонье, принадлежащую моему
отцу и её мужу. Приютивший нас особняк, так же достался маме в наследство, но
бабушка сразу поставила себя здесь хозяйкой, взяв управление домом в свои
руки. Я на тот момент была слишком мала, а мама не возражала. Теперь то я
понимаю, что у бабули попросту не было выбора, и главной в семье она стала не
потому, что старше, а потому что, в отличие от мамы, готова была взять на себя
ответственность за всех нас.
Последние семнадцать лет наш род пребывал в безвестности. И пусть мы
не нищенствовали, но и лишних денег в нашей семье не водилось. Казалось бы, три сильных ведьмы могли бы с лёгкостью обеспечить себе безбедное
существование. Но только не в нашем случае.
Матушка, как это ни печально признавать, являлась недееспособной. Ей
даже варку простейшего зелья нельзя было доверить, без риска получить на
выходе редкостную отраву.
Я, будучи неинициированной, могла работать лишь на подхвате у бабушки.
На что-то другое моих сил и знаний пока не хватало. И как бы я не стремилась
поскорее стать практикующей ведьмой, на всё требовалось время.
Вот и получается, что основной доход нашего семейства зависел от
старшей, можно даже сказать древней родственницы, которой давно пора на
покой, но заменить её пока некем.
А где-то там, в подвалах старого замка по сию пору пылятся сокровища
нашей семьи. Любители лёгкой наживы так и не смогли до них добраться, хотя
попыток было немало. Надо просто пойти туда и забрать то, что принадлежит нам
по праву. Это одним махом решило бы многие наши проблемы.
Глава 4
Следующие две недели после несостоявшегося покушения превратились
для Мартеля в череду умопомрачительных кошмаров. Мужчина не находил покоя
ни днём, ни ночью. Повсюду ему мерещилась та самая ведьма, что исцелила его
от ран. Её образ постоянно мелькал на краю сознания, мешая жить, дышать, заниматься делами, да даже просто высыпаться по ночам.
Под глазами Мартеля обозначились тёмные круги, а лицо его обрело
землистый оттенок, делая мужчину похожим на умертвие. Он всё чаще стал
нервничать и раздражаться по пустякам, чего прежде за ним не водилось.
Слуги первыми заметили, что с хозяином творится что-то неладное, и
пришли к выводу, что на их лорда навели порчу.
Да и сам Мартель всё чаще склонялся к этой же мысли. Ведь, как ни крути, а ведьму он так и не удосужился отблагодарить за своё спасение. Так что
напоминание в виде порчи или слабого проклятия она вполне могла на него
наслать. Имела на это право.
В пользу этой версии свидетельствовал и тот факт, что чем дольше он
тянул с благодарностью, тем больше проклятие набирало обороты. И если днём
его воздействие ещё удавалось заглушить, переключившись на неотложные дела, то ночами от него не было спасения. Каким то неведомым образом ведьма
пробиралась в его сны и властвовала там до рассвета. Уберечь от неё не могли
ни защитные амулеты, ни добытые с большим трудом ведьмовские обереги.
И если сразу после происшествия Мартель видел во снах лишь глаза
ведьмы, то к концу второй недели сны с её участием обрели явно эротический
характер. А хуже всего то, что его стали раздражать другие женщины. Все они
теперь казались ему уродливыми и назойливыми до крайности. Особенно его
бесила Луиза Дюваль, близкие отношения с которой герцог поддерживал вот уже
более трёх лет. Он даже подумывал на ней жениться. Ну и что же, что вдова и лет
ей уже под тридцать. Зато баронесса – женщина разумная и не станет ему
докучать разными глупостями, коих немало напичкано в головках юных красавиц.
Так Мартель думал до встречи с той ведьмой. Теперь же у него будто глаза
открылись, и лорд Навье по-новому взглянул на свою любовницу. Всё, что раньше
привлекало его в Луизе, теперь вызывало лишь отвращение. Даже странно, как он
раньше не замечал её коровий взгляд и привычку складывать губы бантиком, отчего рот женщины становился похожим на куриную гузку. А эта её манера
говорить с придыханием? Как будто её постоянно душит грудная жаба. А уж как
Луиза закатывает глаза, если бывает чем-то недовольна. Зрачки с радужкой
скрываются под верхними веками и на виду остаются только белки. Зрелище из
разряда жутковатых. Куда там той ведьме.
Мартель откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, вспоминая недавний
сон, ставший уже наваждением. Сегодня ведьма явилась к нему практически
обнажённой. Прикрытием ей служили лишь пряди медных волос, до обидного