В поисках Белого города

Лирмант Елена

— Где я? — спросил он.

— Сейчас ты встанешь, и пойдешь, вон туда, — ответил я, показывая на вход в Храм, — а мне надо вернуться за вещами.

— Что ты со мной сделал? — угрюмо спросил он, потирая шею.

— Отключил!

— Ну, где вы? — по ступеням из Храма сбежал счастливый мальчишка, — идите, же сюда. Средний, скорее! Что с тобой? Ты хорошо доплыл?

— Нормально, — буркнул я, и нырнул в воду.

Но радовались мои спутники рано. Храм они нашли, а вот выход из него никак не могли обнаружить. Они обследовали стену, на которую указывала Божественная Свати,

эта фигура была их верховной богиней, все остальные скульптуры меньших размеров, ее детьми. Их имена я не запомнил, хотя и Принцесса и Старший указывая на каждую по отдельности, старательно пытались вдолбить в мою голову, кто как обзывается, и за что отвечает. Стена была гладкой, словно ее обработали, и без всяких дверей. Лишь огромные каменные глыбы лежали около нее, будто кто-то саданул ножом стену, а потом разрубал камни на более мелкие части.

Пришлось здесь заночевать. Утром возобновили поиски. Мои спутники разошлись по Храму. А я стал размышлять. То, что они идут по неизвестному маршруту, основываясь на какой-то информации, я понял давно. Идут по пути, который кто-то хотел спрятать от посторонних глаз. И спрятали. Да как ловко! Полгорода под воду упрятали. Но любой здравомыслящий человек, обязательно оставит подсказки. Эта их Божественная Свати, указывает на противоположную стену. Раттрианцы обшарили каждый сантиметр. Ничего не нашли. А если, не там искали?

Я подошёл к Верховной Богине и стал обходить ее по периметру постамента, и увидел, что сама фигура сдвинута градусов на тридцать от середины основания. Задрав голову, долго смотрел на нее. Каменные складки платья, красиво лежали вдоль ее тела, подчеркивая стройную фигуру. Я решил рассмотреть их внимательнее. А потом и вовсе осмелел и стал забираться по ним. Кстати, это было не трудно. При ближайшем рассмотрении, они скорее походили на неровные ступени. Взгромоздившись ей на плечо, я посмотрел туда, куда указывала рука, передо мной на противоположной стене, просматривалась лестница.

— Старший, Средний! — закричал я, и мой голос, усиленный эхом загромыхал под сводами. Испуганные птицы загалдели вместе со мной. На мой призыв откликнулись все, и побежали на голос, крутя головами, и пытаясь найти меня. — Я здесь! — замахал руками.

— А ну спускайся вниз, — вдруг прогремел яростный голос жреца, — не оскверняй нашу святыню.

— Никто ее не оскверняет, — отмахнулся я, — залезайте сюда, отсюда видна лестница.

Раттерианцы столпились внизу, не осмеливаясь прикоснуться к скульптуре. Мне пришлось слезть. Ругаться не хотелось, и я только устало сказал:

— Старший, когда ребенок лезет к матери на руки, это оскверняет ее? А потом, посмотри сюда, — и я показал на отклонение самой статуи от центра основания. — Вам оставили подсказку. И только слепой, не увидит ее.

А потом махнул рукой и сел на пол: — Делайте, что хотите. Можем здесь даже остаться жить!

Жрец угрюмо смотрел на меня, потом подошёл к скульптуре и бережно коснулся края ее платья: — Прости, Божественная Свати, — произнес он, — Ты всегда стоишь на страже своих детей, и. если то, что сказал мой сын, правда, я благодарю тебя, и прошу разрешения, посмотреть самому.

Я

не знаю, что он хотел услышать. Может быть, думал, что она кивнет, наклониться, и возьмет его на руки? Но на то и каменная баба, чтобы стоять во весь рост и гордо молчать, устремив взор в пространство. А жрец надолго замер около нее, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Наконец, он вздрогнул: — Она разрешила, — сказал он. — Средний, она позвала тебя!

Средний в одну минуту залез ей на плечо, и вскоре вернулся: — Я понял, — радостно провозгласил он, и кинулся к стене, на которую указывала их Богиня.

Сказать, что раттерианцы хорошо лазают по скалам, это ничего не сказать. Они умудряются забираться по совершенно гладкой поверхности. Как у них так получается, так и не понял. Ни тебе крюков, ни страховки, просто подходят, гладят пальцами камень, как слепые книгу, прижимаются всем телом и опа-на! Уже наверху!

— Нашёл! — радостный возглас Среднего. Принцесса и Старший тут же поднялись к нему. А я с недоумением трогал гладкую поверхность, я-то ни за что не удержусь тут. Рядом пыхтел Младший.

— Эй, там наверху, — позвал я, — Мне не залезть! Ставлю в известность.

— Ничего поднимем, — голос Среднего, — высоты не боишься? А то могу отключить!

— Что значит отключить? — тут же встрял Младший.

Я усмехнулся, тоже мне, шутник злопамятный нашёлся: — А ты у Среднего спроси, что он имеет в виду, — натравил я мальчика.

— Средний, — тут же закричал Младший, — а что ты имеешь в виду, когда говоришь, что можешь отключить нас.

— К тебе это не относиться, — ответ сверху, — это только таких, как Коста отключают! — И спрыгнул к нам. — Давайте, ваши кушаки, — попросил он. Мы стали распоясываться, А он связывать концы.

— Ну, а все-таки, Средний, скажи… — замямлил мальчик.

— Это когда мужчина мужчине спину прикрывает, — серьезно ответил Средний, и взлохматил волосы мальчика, а потом искоса посмотрел на меня. Я сделал вид, что ничего не замечаю, задрал голову вверх, глядя на сплошную стену ползучих растений.

Нас втащили наверх, как заплечные мешки. Лестница оказалась очень узкой и крутой. Всего сантиметров пятьдесят. Без перил. И что греха таить, мне было страшно идти по ней. А уж о Мальчике и говорить нечего. Он шел впереди меня, держась обеими руками за стену, и упершись лицом в камень, но ноги не слушались, он то и дело спотыкался, начинал махать рукой, и тогда я ловил его, прижимал опять к стене. Когда же он мелко задрожал, я положил ему руку на плечо: — Младший, скажи, что это: у двух матерей по пяти сыновей, и одно имя всем

Он удивленно взглянул на меня, задумался, а я потихоньку подтолкнул его вверх, он сделал шаг, потом второй. — Не знаю, — прошептал он.

— А ты подумай. Они всегда с тобой. Даже сейчас.

— Кто сыновья?

— Ну, да!

— У меня нет сыновей! — удивленно обернулся ко мне.

— Это образ. Они не настоящие сыновья. Просто их так называют. Подумай!

Я старательно заговаривал ему зубы, и мы медленно поднимались вверх. И когда, руки Среднего схватили мальчика и втянули в проход пещеры, он вдруг закричал: «Пальцы!»