В поисках Королевы роз
Шрифт:
Поманив принца за собой, она мимоходом приказала Мариэ сжечь останки, и вошла в дом. Кроме Кашуэ никто за нею не последовал, и потому говорили они наедине.
— Здравствуйте, — начал разговор мужчина.
— И тебе здравствовать, мальчик, — старуха тяжело опустилась на стул. — Знала я, дело плохо, но такого предположить и в кошмарном сне не могла.
— Кто это? — Кашуэ кивнул в сторону окна.
— Ламия, мальчик мой, Ламия. Иногда человеческие женщины, потерявшие ребёнка, перерождаются вот в это, — Легна повторила жест Кашуэ. — Такого не происходило очень, очень давно. И в этой деревне никто детей не терял — уж
— Я сначала видел просто девушку, — признался Кашуэ. — Не понимаю…
— А что понимать? Ламии принимают облик привлекательных девиц, чтобы мужчин заманивать. А вот когда за кровушку принимаются, тогда истинная внешность и проявляется. Ещё они могут захватывать контроль над чужим телом — но это уж редко, они совсем старыми быть должны.
— Она Ортеу зачаровала. Проверите его, в порядке ли он? И Патао — не отравлен ли…
— Не отравлен. Она и так опасна, не только ядом. Кашуэ, ты выполнил все мои условия и…
— Нет, — перебил её Кашуэ. — Я не позволю. Я не уйду в Дверь, пока не узнаю, что происходит, и кто разрушает жизни людей. Это моё королевство, моя земля, и я в ответе за них. Химера, полтергейст, ламия — а если он не остановится? Легна, я приказываю вам принять мою помощь.
— Ну, коли так вопрос стоит, — хмыкнула Легна. — Ложитесь-ка вы все спать, голубчик. А то светает уже. А после завтрака, на свежую голову и поговорим.
И Кашуэ сам не понял, как уснул. Просто открыл глаза, когда солнце стояло уже высоко, и вылез из-под одеяла. Пора было умываться и встречать новый день. Оставалось лишь надеяться: этот день окажется не столь… Проблемным, как предыдущие.
Разговор с Легной оказался очень тяжёлым. Женщина настаивала на самостоятельном решении проблем, а Кашуэ подчёркивал необходимость своей помощи. Магия магией, но бросить своих людей, своих подданных на растерзание неведомой беде принц просто не мог.
— Знать бы, откуда эта беда, — устала от бессмысленного разговора женщина. — Как ты мне поможешь, коли неведомо даже, кто наш противник, не говоря уж о том, где он может находиться. Кашуэ, мальчик мой, если ты действительно хочешь помочь, найди Королеву роз. Когда ты станешь отдавать её фее, трижды назови моё имя, и я появлюсь, чтобы попросить о помощи её. Похоже, что она сильная волшебница, может быть, в ней действительно кровь фей — и вот она-то сможет мне подсобить… Коли захочет. Вот тогда-то ты и понадобишься: в качестве платы за угрозу твоей жизни потребуешь от феи выполнить одну мою просьбу.
— А если это она виновата? — осмелился предположить Кашуэ.
— Феи не могут приносить зло. Во всяком случае, не напрямую. Уже то, что ты рискуешь из-за неё жизнью, хотя должен пользоваться её покровительством, очень, очень странно. Но как бы она ни изменилась с уходом почти всей магии, всё же добро и защита — основа для её магического существования. Потому я верю, она поможет мне найти нашего врага и остановить его.
Кашуэ помедлил немного, размышляя. Но всё же решил довериться Легне.
— До того момента моё настоящее имя не называй, — добавила она. — Я — Летиания. Но зовут меня Легной!
Принц поклонился, показывая, что понял и запомнил.
— Дверь я открою на рассвете, — продолжила Хранительница. — Выбери спутника, весь отряд я провести не смогу. Помни, это должен быть
— Мариэ, — не стал сомневаться ни секунды Кашуэ.
— Хорошо, — кивнула Легна. — Остальные вернутся во дворец, расскажут, что нужно или твоё письмо передадут. Особо о магии не распространяйся, хотя о чудовищах предупреди. И пусть начнут разыскивать таких же существ: боюсь я, не на меня одну охота идёт. Одна Хранительница уже погибла несколько лет назад, а нас и так немного. В этом твоя помощь как раз и пригодится. Ох, не нравится мне, что я могу лишь доброго пути тебе пожелать, как бы мало этого не оказалось… хотя, есть у меня одна вещичка. Моя предшественница получила её от своей, а та — от предыдущей. Говорят, этот амулет защищает от зла.
Легна принялась перебирать бесчисленные мешочки.
— Где же оно, — бормотала она. — А, вот!
В её руке блеснула на солнце небольшая янтарная капелька.
— Возьми и не снимай, — протянула подвеску на витом шнурке Легна. — Не знаю, на что она способна, но вдруг убережёт. Помощь и защита ещё никому не мешали. Ох, как бы мне ещё тебе помочь…
— Спасибо за всё, сударыня. Я справлюсь, — пообещал Кашуэ.
И стал собираться в путь. До рассвета так много предстояло сделать.
А с первыми лучами солнца перед Кашуэ и Мариэ открылась одна из калиток деревни. Только вела она не во двор избы, а на просторные лиловатые луга. В бездонно синем небе плыл странный предмет вроде длинной вытянутой корзины под таким же шаром. Переглянувшись, мужчины пришпорили коней и пересекли черту. Отныне дорогу назад могла открыть им только заветная Королева роз.
Кусочек третий
Здесь совсем не ощущалась подступающая осень. Тёплые дуновения ветерка, жаркое солнце. Пахло сухой травой и медово-сладкими цветами. Деловито жужжали многочисленные насекомые, занятые собственной жизнью. Этот мир казался исполненным покоя.
Деятельным мужчинам скоро надоела непрерывная безмятежность. Они молчали, думая каждый о своём, и мечтали хоть о каком-нибудь маленьком приключении. Всё выглядело так обыденно и почти привычно, что у Кашуэ даже стали закрадываться сомнения: не обманула ли их старая Легна? А тот странный предмет в небе — мог ли он быть иллюзией? Что, если всё вокруг иллюзия?
Шло время, они приближались к лесу. Солнце припекало, и прохлада тенистых деревьев стала для Кашуэ и Мариэ истинной благодатью. Наскоро перекусив холодными припасами, друзья отправились дальше, по узкой, кое-где заросшей тропе. Коней они вели в поводу: низкие ветви могли сбить всадника, да и тропа была неудобной для наездников.
Принц и офицер уже снова подумывали об отдыхе, когда лес расступился, отрывая перед путниками удивительной красоты озеро. Почти идеально круглая зеркальная гладь неподвижной воды в оправе из золотистого песка манила и притягивала, обещая отдых и всё тот же покой.
На воду грациозно опустился крупный белый лебедь. Принц был равнодушен к этим символам абсолютной любви, однако птица завораживала. Её изящество притягивало надёжнее любого самого могучего колдовства.
Солнце стало спускаться к горизонту. Кашуэ мог поклясться: до заката ещё несколько часов, но разве здесь можно быть в чём-то уверенным? Сумерки сгущались, а мужчины всё наблюдали за прекрасным лебедем.