В поисках Королевы роз
Шрифт:
— И что для вас — необычное? — уточнил Кашуэ. — Здесь, мне кажется, и так всё волшебное!
Этого Рудзу Рунгитис уже не знал. Поэтому послал гостей к гному, известному мастеру-артефактору. Уж он точно что-нибудь подскажет или придумает, заявил дух. Только не вздумайте его эльфом назвать, он обидится тогда, страсть! И ничем не поможет.
Друзья отправились в гости пешими. Им хотелось посмотреть город. И там было на что взглянуть! Дома постепенно вырастали, и если поначалу здания были, в основном, приземистыми и одноэтажными, то в центре возносились к небу длинные тонкие башни до десяти этажей. И все стены были украшены росписями:
В какой-то момент мужчины свернули, и перед ними предстала огромная площадь, уходящая в бесконечность. Над разноцветной мозаикой брусчатки то тут то там стремились вверх и вниз движущиеся сами по себе лестницы, что вели к невероятным парящим сооружениям. Их удерживали у земли только толстые тросы. Длинные трубки — другого слова Кашуэ не подобрал — расширялись к центру и сужались по краям, под ними на тросах располагались палубы, а к тем крепились небольшие лодки.
— Что это? — ахнул Мариэ, замерев. Кашуэ подвинул друга ближе к стене, чтобы не мешать прохожим.
— Не знаю, — заворожённо ответил он. — Но, похоже, оно способно летать.
И его слова подтвердились: люди с одной из трубок отвязали тросы, и она поднялась ещё выше, плавно повернулась и полетела, испуская небольшой клуб пара.
А тем временем другое сооружение приблизилось и стало спускаться. Сбросило тросы, немедленно подхваченные и привязанные, выпустило лестницу и по этой лестнице стали спускаться люди. То есть, самые разнообразные существа, о части из которых мужчины даже и не слыхивали. Но если Мариэ заинтересовался пассажирами, то Кашуэ не отводил взгляда от самих летающих штук.
— Впервые видите цеппелины? — спросил, поправляя очочки, лысый худой старичок в пёстром камзоле. Мужчины невпопад кивнули.
— Цеплины? — повторил Кашуэ, отвлекаясь на нового собеседника.
— Цеппелины. От грифонского «цепел ан лин» — «глядящие в небо». Удобные механизмы, да, согласен. Местные к ним уже привычные, но вы, похоже, издалека?
Мариэ кивнул, а Кашуэ всё не в силах был сменить тему:
— Они прекрасны!
Мариэ вздохнул. Как давно маленький мальчик Кашуэ мечтал о возможности летать? Лет до десяти, кажется. А потом пришлось взрослеть и осознавать: некоторым мечтам не дано сбыться. И теперь вдруг у него появилась возможность подняться в небо, пусть в специальной пассажирской гондоле, прикреплённой к бокам цеппелина, а не в пилотской кабине. Стать бы рулевым — Мариэ догадывался о мыслях друга по его мечтательному лицу — или хотя бы юнгой, да хоть кем-то из экипажа этого волшебнейшего чуда! И парить в небесах, быть свободным, даже с таким скучным и практичным фактором, как прагматичность перевозок пассажиров и грузов.
— Кашуэ, — позвал офицер, увлеченно рассматривающего цеппелины друга. — Мы ведь здесь по делу, помнишь?
Кашуэ перевёл на него всё ещё мечтательный взгляд.
— Да.
Старичок попрощался кивком и зашагал на площадь. Кашуэ проводил его тоскливым взглядом и повернулся спиной к цеппелинам.
— Где мы не там свернули?
— Сейчас посмотрим, — отозвался Мариэ и поспешил увести друга от несбыточной мечты о полётах.
Мастерскую они нашли довольно быстро: она расположилась всего в трех переулках от площади. Их тут же провели в рабочий кабинет гнома, заставленный множеством предметов. Мастер Вартесан, белокурое бородатое существо размером с локоть Кашуэ, оказался
— Только время моё и своё зря потратите, — сердился гном, перебирая пряди бородки и глядя на высоких людей с специального стола, позволяющего ему смотреть на гостей сверху вниз, несмотря на крохотный рост. — Вы, люди, вообще личности необязательные.
— Да что бы вы хотели от нас получить? — не выдержал пустой болтовни Кашуэ. — Вы скажите сначала, уважаемый, а мы уж разберёмся, справимся с заданием или нет.
— Частицы обитателей Мирового Древа! — гордо выпалил артефактор и, увидев непонимание на лицах гостей, снизошёл до объяснения:
— То, что я задумал для хранителя — это «Зеркало». Точнее, вовсе не зеркало, и оно ничего не отражает. Оно и не должно отражать. Оно должно показывать. Показывать, что происходило в определённые моменты времени. Идеальный источник для изучения фактов истории, а не её трактовок. Все ингредиенты уже имеются: и особое зачарованное стекло, и обработанные чарами и зельями детали, и заговорённое серебро. Но для проникновения в суть времени необходимы его частицы. Нужны элементы, в которые время заключено.
— Что же это за элементы? — Кашуэ стало интересно.
— Истинные знания и мудрость заключены в трёх обитателях Мирового Древа. В Змее — знание будущего, в Черепахе — знание прошлого, а в Вороне — знание настоящего. Их частицы: клык Змея, скорлупа яйца Черепахи и перо Ворона. Когда они будут у меня, я закончу Зеркало!
Глаза гнома фанатично сверкали, голос гремел, кулачки сжимались и разжимались. Зеркало явно стало смыслом его жизни.
— И вы так просто отдадите такую вещь хранителю архивов? — не поверил Мариэ.
— Ему оно пригодится, — отмахнулся мастер Вартесан. — Всё лучше, чем пылиться в забытой сокровищнице. Вещи должны служить, а не валяться ненужным барахлом в кладовках!
— Простите моё невежество, — Кашуэ вежливо поклонился, — но как магия времени может заключаться в обычном пере, клыке, скорлупе?
— У них необычные владельцы, — снизошёл мастер. — Они сами — не столько существа, сколько Воплощения. Овеществлённые идеи. Хороший артефакт, по сути, тоже не совсем вещь, а скорее заключённая в реальную форму идея. Именно поэтому для создания действительно сильного предмета необходима такая малость.
— Кто знает, как добраться к Мировому Древу?
Гном с искренним изумлением воззрился на Кашуэ
— Вы… Вы серьёзно? Вы — берётесь? Это путешествие опасно!
Принц молча кивнул. Мариэ только прошипел что-то сквозь зубы, впрочем, Кашуэ догадывался, что именно хотел сказать, но не стал говорить друг: ругался на очередные задержки и опасности. Но выбора не было, то есть, он был, но в конце иного пути ждала смерть. А этот путь давал не просто шанс найти Королеву роз, а возможность действовать, видеть и познавать новое, чувствовать себя живым.