В поисках Шамбалы

За пределами Тибета и Монголии тибетской легенде о Шамбале уделялось сравнительно мало внимания — и уж точно меньше, чем она того заслуживает. Идея о таинственном царстве, скрытом за дальними снежными горами, сама по себе настолько привлекательна, что должна вызвать повсеместный интерес. Потому я написал эту книгу для широкой аудитории, мало знакомой с Тибетом и не имеющей особой подготовки по части тибетской религии и мифологии. От читателя не требуется знаний в этих областях, и я избегал в этой книге специальных терминов, которые могли бы затруднить её понимание. В то же время она содержит материал, который ещё нигде не публиковался и должен

Материалом для этой книги стали разнообразные устные и письменные источники. Впервые я услышал о Шамбале в 1969 г. от воплощённого ламы* Тенгбоче, настоятеля буддийского монастыря возле горы Эверест. Два последующих путешествия в Непал в 1970 и 1972 г., связанных с проектами по сохранению тибетских книг в Гималаях, дали мне возможность больше узнать об этом скрытом царстве. В 1974 я начал исследования этой легенды и в 1975—76 г. провёл семь месяцев в Непале, Индии и Сиккиме, беседуя с ламами и мирянами, собирая тексты и фотографируя произведения искусства, имеющие отношение к Шамбале. Когда я вернулся в Соединённые Штаты, мне посчастливилось поработать с ламой Кунга ринпоче (Нгор Тхарце Шептунг ринпоче) над тибетскими текстами, собранными мною в путешествиях, а также текстами из его библиотеки и собрания PL480 из Калифорнийского Университета в Беркли. Если не указано иначе, то там, где я ссылаюсь на лам и мирян, сведения были получены мною из личных бесед.

__________

* Тулку — прим. пер.

Сама книга движется от описания мифа к интерпретации его внутреннего смысла. Первые четыре главы имеют дело с Шамбалой в общем, её возможным существованием и соотношением этого мифа с другими. Глава 5 даёт общие сведения о тибетском буддизме и мистическом учении, хранимом в этом скрытом царстве. С главы 6 начинается само толкование того, что же символизирует Шамбала в контексте нашего ума. Главы 7 и 8 представляют истории о путешествиях в Шамбалу и переводы руководств, описывающих путь туда. Глава 9 интерпретирует эти путеводители как аллегории путешествия в скрытые глубины ума. Глава 10 в некоторых подробностях рассматривает пророчество о Шамбале и продолжает исследование его символизма. Глава 11 соотносит легенду с повседневной жизнью и заключает книгу.

Для простоты и лёгкости чтения тибетские и санскритские слова пишутся в этой книге примерно так, как они читаются, без всяких диакритических значков. Я избегал прямых транслитераций тибетских слов, потому что устрашающие нагромождения согласных в них могут только запутать читателя, незнакомого с их кажущимся нескладным обликом. Поскольку в английском не используется умлаут (две точки над буквой), я тоже опустил эти знаки, которые часто применяются при фонетической передаче тибетских слов. Чтобы помочь читателю с чтением тибетских и санскритских слов, которые встретятся в книге, сделаю ещё несколько дополнительных замечаний. Буква е, особенно на конце тибетских слов, произносится скорее как "эй", т.е. Тенгбоче читается скорее как Тэнгбочэй. Х, следующее за согласными, означает придыхание, и когда следует, например, после д, указывает на его взрывной характер. Точные транслитерации важных тибетских и санскритских терминов приведены в Примечаниях и Глоссарии в конце книги. Поскольку санскрит более знаком исследователям, а первоначальные тексты о Шамбале были переведены на тибетский именно с этого языка, я был склонен использовать скорее санскритские термины, чем их тибетские эквиваленты. Примечания и Глоссарий, однако, содержат тибетские версии некоторых этих терминов, — таких как, например, имена некоторых владык Шамбалы.

В этой книге я постарался дать внутренний смысл легенды о Шамбале так, чтобы её голос звучал в контексте того, что заботит людей современности. Для этого я принял взгляд, симпатизирующий тибетскому буддизму, постаравшись дать читателю некоторое понимание традиции, из которой эта легенда возникла. Однако это не значит, что я сторонник именно тибетского буддизма — просто я чувствую, что наряду с многими другими религиозными традициями, сегодня он может дать много ценных озарений. При написании этой книги моей целью было не доказать какой-то тезис и не дать на все вопросы окончательный ответ, а просто познакомить читателя с легендой о Шамбале и предложить способ подхода к этому и другим мифам, который читатель может найти интересным и плодотворным.

Нечто скрыто. Пойди и найди это. Иди и взгляни за хребты —

что-то скрылось за ними. Скрылось и ждёт тебя. Иди!

Редьярд Киплинг

За ледяными стенами Гималаев лежат пустыни и отдалённые горы Центральной Азии. Там, почти очищенное от жилищ резкими ветрами и большими высотами, на тысячи квадратных миль на север раскинулось Тибетское плато. Оно простирается вплоть до Куньлуня, малоисследованной горной цепи, которая длиннее Гималаев, а пики которой почти столь же высоки. За её малоизвестными долинами лежат две самые бесплодные пустыни в мире — Гоби и Такла-макан. Далее на север — ещё горные хребты Памир, Тянь-Шань, Алтай. Они разрывают горизонт, пока не уступают великой тайге и тундрам Сибири. Малонаселённый и отрезанный от мира географическими и политическими барьерами, этот огромный регион остаётся самой таинственной частью Азии, огромным белым пятном, в котором потеряться и найтись может что угодно.

Центральная Азия и Индия

Далеко в пустынях Центральной Азии исследователям встречались остатки великих цивилизаций, исчезнувших, подобно миражам, в глубинах времён. Некоторые оставили записи, позволяющие их идентифицировать, а другие просто стёрлись и исчезли из истории. На востоке от Такла-макан археологи открыли пещеры Дунхуана, полные древних свитков и картин, которые рассказывают нам о ранних буддийских империях. К северу, за пустыней Гоби, лежат развалины Каракорума, столицы одной из величайших империй — империи Чингисхана. Свен Хедин, шведский исследователь, проведший б`ольшую часть своей жизни в исследованиях Центральной Азии, обнаружил к северу от Хотана (главного оазиса на караванном пути из Европы в Китай) погребённый в песках город. Он писал: "Никто из исследователей до сих пор и не подозревал о существовании этого древнего города. Я стою здесь, как принц в заколдованном лесу, пробудив к новой жизни город, спавший тысячу лет." 1

За тысячу лет до Хедина один китайский путешественник сказал об этих областях следующее: "Почти всегда слышатся резкие свисты и громкие крики, и когда пытаешься выяснить, откуда они исходят, приходишь в ужас, не найдя их источника. Очень часто случается, что люди здесь пропадают, ибо это место — обитель злых духов. Через 4000 ли приходишь в древнее царство Ту-хо-ло. Уже давно эта страна превратилась в пустыню. Все её города лежат в руинах и заросли дикими растениями". 2

Многие чувствовали присутствие какого-то таинственного влияния, скрытого в центральной Азии. Индийская мифология помещает к северу от Гималаев мистическую гору Меру, центр мира, где во дворце из драгоценных камней живёт царь богов Индра. Древние китайцы верили, что их Бессмертные — такие как основатель даосизма Лао-цзы — ушли жить вечно на нефритовую гору, которая находится где-то к западу от Китая на высотах Куньлуня. Старинная буддийская легенда утверждает, что Царь Мира родится сжимающим в руке сгусток крови, и полагают, что Чингисхан родился именно так, вырвавшись из сердца Центральной Азии, чтобы покорить почти весь мир и создать империю, которая простиралась от Дуная до восточных китайских морей. Мусульмане Персии, которую он опустошил, считали, что он божья кара, посланная им за грехи. Современные учёные, ища истоки религии, обратились к духовным путешествиям шаманов Центральной Азии, которые, будучи целителями, в трансе входили в иные миры, чтобы вызволить похищенные души больных и умирающих.

В XIX в. англичане, захватившие Индию, проявили интерес к Тибету, таинственной стране к северу от их индийских владений, которая управлялась буддийскими священнослужителями, ламами, и была отрезана от внешнего мира. Теософы, члены оккультного движения, которое в конце XIX в. стало популярным в Англии и Америке, распространяли своё убеждение, что где-то за Гималаями живут сверхлюди, обладающие силами и знаниями, намного превышающими известные науке. Оттуда они тайно руководят судьбами мира. Это, а также рассказы исследователей, которых ламы старались не подпускать близко к своим тайнам, создали образ Тибета как предельного мистического святилища, защищённого высочайшими горами на Земле.

Всё это, вероятно, вдохновило Джеймса Хилтона написать "Потерянный горизонт", роман о Шангри-ла, тибетском монастыре, скрытом за снежными вершинами в идиллической долине, где люди не старея живут тысячи лет. Только заблудившиеся могут найти путь в это святилище, скрытое не в Гималаях, как можно было полагать, а на Куньлуне, на северной окраине Тибета. Они мирно живут, посвящая свою жизнь искусству, литературе, музыке и наукам, собранным со всего мира.

Как объясняет герою романа высокий лама, целью Шангри-ла является сохранение лучших достижений западной и восточной культуры в то время, когда люди, упиваясь техникой уничтожения, войдут в такой раж, что в опасности окажется всё прекрасное, любая книга или картина, любая гармония, всякое сокровище, собранное за прошедшие тысячелетия. И когда войны наконец закончатся и сильные пожрут друг друга, тогда сокровища, сохранённые а тайном святилище Шангри-ла, позволят человечеству восстать из руин прошлого и построить новый и лучший мир. 3