В полушаге от любви
Шрифт:
– Лемма, будь добра, сними капюшон, – с плохо сдерживаемой досадой обратился к воспитаннице король.
Та, все еще поджимая губы, послушалась.
Только многолетний опыт жизни при дворе (пусть и не королевском) позволил всем присутствующим сохранить невозмутимое выражение лица. Вот и я глядела сейчас на прическу леди Леммы так, словно рассматривала новое панно работы современного художника. Из тех абстракций, которые вроде бы и хочется принять за мазню двухлетнего ребенка, но опасаешься, что более сведущие в живописи люди поднимут
Суть в том, что волосы девушки были пострижены, мягко говоря, неравномерно: справа они были чрезвычайно короткими, сзади длинными, а слева какими-то средними. При этом концы с одной стороны казались подгоревшими, а с другой имели странный фиолетовый оттенок.
Мы с Кэмероном и советником переглянулись, сохраняя при этом по-светски вежливое выражение на лицах.
– Путешествовать она могла в капюшоне, – раздраженно бросил король. – Но в скором времени состоится свадьба, и это будет ее первый официальный выход в свет! Первый бал – и вот в таком виде!
Анри вскинул руки в патетическом жесте.
– Леди кто-нибудь обидел? – осторожно спросил Кэмерон.
– Если бы! – с тоской отозвался король, чем привел присутствующих в некоторое недоумение. – Леди обидела себя сама. Она решила поэкспериментировать с собственной внешностью. Результат вы видите сами. И это уже после того, как мы отрезали самые вопиющие пряди!
– Это должно было получиться красиво! – надула губки Лемма.
– О да! – язвительно кивнул король. – И это «красиво» теперь надо каким-то образом срочно исправить. В противном случае, леди, вам придется сказаться больной, дабы не появляться на балу.
Такой вариант юную девушку явно не устраивал, и тут ее сложно было осудить.
– Парик? – высказал предположение советник.
– Парики сейчас не носят, – возразил Кэмерон. – И они не настолько походят на настоящие волосы, чтобы обмануть кого-нибудь в многолюдном зале, полном горящих свечей.
Я встала со стула и решительно подошла к девушке.
– Вы позволите? – спросила я, указав рукой на ее волосы.
Лемма кивнула. Я прикоснулась к волосам. На макушке они казались вполне здоровыми.
– Вас придется коротко остричь, – заявила я. – Только так мы сможем полностью скрыть следы эксперимента.
– Коротко остричь?! – ужаснулся король. – Где это видано, чтобы леди ходила с короткими волосами? Тем более появлялась в таком виде в высшем свете! Даже мужчины в наше время не стригут волосы коротко!
– Мужчины не стригут, – невозмутимо согласилась я. – А женщинам, стало быть, придется. Только в таком случае мы сможем придать прическе миледи аккуратный и симметричный вид.
– Но женщина с короткими волосами – это немыслимо, – продолжал стоять на своем король. – Ее просто поднимут на смех.
– Все зависит от того, как обставить появление миледи в новом образе, – возразила я. – Мы объявим это новой модой. Короткие стрижки для юных девушек. Мода, лишь в этом сезоне зародившаяся за границей и
– Да, но новая мода не создается так просто, – нахмурился король. – Если она пришла из-за границы, то должна быть по меньшей мере отображена в иностранных модных журналах.
– Ну конечно. – Я позволила себе хитрую улыбку. – А для чего же леди Мирейя покровительствует художникам? Мы немедленно поручим им подготовить эти самые журналы.
– Иностранные? – подозрительно спросил король.
– Ну конечно же иностранные, – с улыбкой заверила я.
Кэмерон многозначительно переглянулся с герцогом. «Я же говорил», – читалось в этом взгляде. Это окончательно убедило меня в том, что идея пригласить меня на данное совещание принадлежала именно Кэмерону.
– Ну что ж, – неспешно проговорил король. – Будем надеяться, что этот способ сработает. Если что-нибудь потребуется от меня лично, дайте знать. Похвально, весьма похвально, – покивал он затем. – Я вижу, герцог правильно сделал, пригласив сюда именно вас. Если вам так же удастся решить и вторую проблему, не скрою, моей радости не будет предела.
– Какова суть второй проблемы? – вежливо осведомился Кэмерон.
Король вздохнул так глубоко, словно речь шла по меньшей мере о природном катаклизме глобального масштаба.
– Леди Джульетта Макби, – ответил он.
В этот момент выражение лица герцога стало настолько кислым, что я поняла: природному катаклизму до леди Макби далеко. По тому, как приподнял брови Кэмерон, я осознала: о том, кто такая эта леди, он осведомлен, хоть и не ужасается при звуках ее имени в той же мере, что и король с герцогом.
– Это тетушка его величества, – пояснил Конрад Альмиконте в ответ на мой непонимающий взгляд. – А также наша с леди Мирейей родственница.
– Полагаю, как родственница невесты она собирается прибыть на свадьбу? – стала осторожно прощупывать почву я.
Король приглушенно застонал.
– Именно так, – подтвердил он затем.
– Встреча с ней не доставит вашему величеству удовольствия? – уточнил Кэмерон.
Король тоскливо закатил глаза.
– Эта женщина способна испортить любое торжество, – просветил нас он. – При этом, играя на своем социальном статусе в сочетании с возрастом, она становится практически неуправляемой.
Я понимающе покивала. Припомнилась леди Клара Уортон, способная довести до белого каления любого подвернувшегося ей под руку собеседника не более чем за две минуты. Но ведь она так быстро никого не выпускает, истязая жертву до тех пор, пока та не окажется окончательно обескровлена.