В постели с незнакомцем
Шрифт:
– Чего тебе нужно? – нахмурилась Вера, затолкав вещи в пакет.
– С твоим появлением в этом доме всё пошло наперекосяк! – совсем как капризный подросток прогундосила Аня. – Чем ты его взяла? Неужели сиськами? Не могу поверить, что он повёлся!
Веру озарила внезапная догадка.
– Тебе Назар нравится, что ли? – губы тронула улыбка, и, похоже, девчонку это не на шутку взбесило: Аня подбежала ближе, ткнув острым ногтем Веру в грудь.
– Не твоё дело, поняла?! Ему точно не место рядом с такой шлюхой, как
– А кто ему подходит? Ты?
– Мне плевать на его деньги, - гордо вздёрнула подбородок прислуга, – а вот ты – меркантильная сука! И он сильно меня разочаровал, я думала, что женская честь и достоинство для него превыше всего… Трахались в его спальне ещё при живой жене – гореть тебе в аду!
Вера опешила, не зная, что на это сказать. Аня всегда была слегка не в себе, но это её поведение здорово напугало. Глаза полыхали лихорадочным блеском, конопатые щёки пошли алыми пятнами гнева.
– Ты кончишь так же плохо, как и его уродливая собака! Сдохнешь, захлёбываясь блевотиной. Эта чёртова псина гавкала на меня и ужасно нервировала. Ты бы видела, с каким удовольствием она жрала приправленное стрихнином мясо, - Аня задорно рассмеялась, будто рассказывая весёлый анекдот. – Кстати, у нас сегодня голубцы на ужин, будешь?
– Тебе лечиться надо, - постучала по виску Вера, всё ещё не придя в себя от шока.
Вот что значит «в тихом омуте».
Повесив сумку на плечо, попыталась протиснуться в коридор, но тощее тельце горничной перекрыло выход:
– Да, я люблю Назара и ради него готова на всё! Если бы он попросил меня убрать Ларису, чтобы освободиться – я бы сделала это не раздумывая! А ты? На что ты пойдёшь ради него?
– Дай мне пройти, - Вера грубо вытолкнула Аню из комнаты и, не оборачиваясь, заторопилась в правое крыло.
Она сумасшедшая! Она опасна для общества! Отравила собаку Назара и, кто знает, может, это она приложила руку к смерти Ларисы. Например, надеясь, что Крестовский повесит это на неё, Веру. И фотографии… Аня как никто другой могла сделать это, назло! Как-то разнюхала про «Магнолию» и решила таким образом подпортить ей жизнь, воочию показав матери тёмную сторону приёмной дочки.
От осознания этого даже стало немного легче. Это точно не Назар, а горничная… ну что ей может сделать эта девчонка, кроме мелких пакостей? Вера прошла в жизни слишком многое, чтобы пасовать перед обиженной вчерашней школьницей.
Негромко постучав, приоткрыла дверь комнаты Назара: он сидел за дубовым письменным столом, увлечённо изучая какие-то бумаги. Увидев её – отвлёкся, губы тронула лёгкая улыбка.
Сердце Веры ёкнуло, стоило только поймать его пристальный взгляд. Хотелось нырнуть в эту серую бездну без оглядки, и гори оно всё…
Стараясь не смотреть на огромную кровать, где совсем недавно они впервые занимались любовью, робко подошла ближе и облокотилась о рояль.
Разве это нормально - в присутствии мужчины сразу же думать о сексе?
Казалось, он поймал её волну, воздух едва не щёлкал от смертоносных разрядов вибрирующего между ними тока.
– Всё нормально? – задал вопрос, нарушив тишину. Рука застыла на стопке бумаг, и Вера так невовремя вспомнила, что он вытворял этими руками буквально несколько часов назад. Низ живота приятно сжался. Он заколдовал её, не иначе.
– Эта ваша горничная – Аня, по-моему, она ненормальная, - облизала вдруг пересохшие губы.
– А я тебе говорил. Прошлая сиделка – Лиза, эта Аня её буквально изжила, заставив написать заявление. Уж не знаю, что они там не поделили.
– Она была молодая и красивая? Лиза?
– Ревнуешь? – он ухмыльнулся и стал похож на прежнего Назара – холодного и надменного, знающего о своём магнетическом влиянии на женщин. – Иди сюда.
Сама того не желая – повиновалась. Подошла ближе, злясь на свою мягкотелость.
– Вот возьми, - протянул ей какие-то обёрнутые в прозрачный файл документы.
Вера опустила глаза, бегло прочитав начало:
– Клиника "Харради", Тель-Авив, … комплексное лечение в отделении спинальной хирургии… Что это? – вскинула на него мгновенно наполняющиеся слезами глаза. Пальцы задрожали, едва не роняя бумагу на пол.
– Исхак Гартман – лучший специалист в Израиле, он поможет твоему мальчишке. У меня не было полной картины его диагноза, но выслушав то, что ты мне рассказала, Исхак Иосифович сказал, что шансы поставить парня на ноги достаточно велики. Ну если не на ноги, то на костыли точно - они брались и за более безнадёжные случаи.
– Но это же… баснословная сумма!
– не веря своим ушам, изумлённо пролепетала она.
– Я уже перевёл деньги за полный курс лечения и послеоперационной реабилитации. Звони мальчишке, пусть готовит все необходимые документы и вещей побольше – в Россию он вернётся нескоро.
– Назар… - Вера буквально упала в его объятия, обливаясь слезами. Она гладила его спину, затылок, целовала щёки, не зная, как ещё выразить то, что творилось внутри.
Казалось, что он смутился от такого её искреннего порыва: робко улыбался и неловко принимал слова благодарности.
– Ты даже не представляешь, что ты сейчас делаешь! Не представляешь… Сашка - он, он чудесный! Добрый, искренний, он такой светлый! Этот шанс… - Вера запнулась, размазывая по щекам слёзы счастья. Слёзы облегчения. Ведь помогая Саше, Назар и с её сердца снял тяжкий груз. Без его помощи она бы ещё долго копила деньги, отказывая себе во всём, а он вот так, одним махом… Просто чудо какое-то!
Как же стыдно, что она думала о нём плохо, позволяла сомнениям прокрасться в душу. Он гораздо добрее и чище многих, кто под улыбчивой маской добродетели прикрывает свою гнилую сущность. Он хмурый, резкий – но он настоящий!