В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Иди на х*й, Гэб, я не разделяю твоего прип*зженного настроения… Если тебе Иви дала, это вовсе не значит, что теперь все должны вокруг видеть розовых пони!
— Да я только помочь хочу, брат, — смущенно треплет свой непослушный чуб мой друг, а мне ну так паскудно на душе, что даже волком выть не помогает, пробовал.
— Ты вряд ли сможешь… Будь начеку, я жопой чую, не все тут гладко, — я заметил в разбитом окне мелькнувшую фигуру. За нами явно следят, возможно, попытаются заманить в ловушку, нужно особенно осторожно следить за всеми передвижениями изгоев…
На Гэба я вполне могу положиться, лучшего напарника у меня не было, только Люси… Но она не в счет. Она девица и… Как же тяжело о ней думать, так тяжело, будто грудина становится каменная и пригибает к земле, не разогнуться. Не могу я понять этого, ну никак! Она же почти уже была у меня на крючке и сорвалась! Она была уже моя, моя была! И ушла, порвала, выбрала красавчика… Черт возьми, как она могла, как? Я ведь…
— Джай, осторожно! — вдруг крикнул Гэб, и вслед за этим я сразу же услышал автоматную очередь.
— Что, доложи! — короткий приказ, но я уже и сам увидел бесстрашного, бегущего за парнем в развивающемся плаще, под которым… пояс смертника! Да твою же мать, вот как жопой чуял, что не будет сегодня спокойной вылазки! – Гэб! На нем взрывчатка! Не приближайся к нему! — а сам я уже выворачиваю удаляющемуся преступнику наперерез, переулками, благо этот район мы исходили вдоль и поперек.
— Я держу его в поле видимости, он бежит в центр, надо доложить остальным, чтобы перехватили его и не пускали в многолюдные места! — кричит мне в рацию Гэб, да я и сам понимаю, что надо перехватывать, но блин, как же не хочется вот так ни с х*я подорваться из-за какого-то идиота. Хоть бы понять, что он хочет, какие намерения, тогда можно было бы определить его маршрут!
— Вызывай подкрепление, я буду его преследовать!
— Машины уже в пути, будь осторожен!
Да уж, осторожен… Когда это мне помогало? Сколько ни осторожничай, все равно всего не просчитаешь, во всяком случае у меня никогда не получается. Зачем я только повелся на предложение этого урода, что предложил отомстить Ризу? Сказал, что он один из нас, прятал морду в капюшоне, а я и поверил. Ненависть совсем отшибла мозги, напрочь. Я следил за Ризом долго, к нему невозможно подобраться незаметно! Он будто… жопой чует всех вокруг и знает, кто и что сейчас сделает… Как близнецы в свое время!
Кто они вообще такие все? Неужели все безупречные, как потом выяснилось? Идрис-то уж точно, сам сознался, крыса. Что-то вынюхивает, высматривает… И Люси ему поверила… Как она могла, она же… Так хотелось думать, что она любит меня, даже несмотря на то, что я изменил ей, что на самом деле не так уж и серьезно. Но простила, снова приняла, готова была уже вернуться! И сорвалось! Черт, думать об этом невыносимо совершенно!
Этот чувак в баре тотализатора сказал, что он все берет на себя, нужно только собрать людей и напасть. И я… готов был убить Идриса на глазах Люси. Готов был и убил бы, суку! Но не смог… Урод, слабак, тряпка! А все эти вечные ценности бесстрашных – часть, совесть, благодарность! К кому, к этому пройдохе, что обманом проник во фракцию? Люси сказала, что он вытащил меня с того света, а Джил подтвердила, что если парень безупречный, то он действительно мог помочь, все сходится. А это значит, что я… обязан ему? Да хрена с два! Никому я не обязан, я не просил его меня вытаскивать! Мне все равно… и на х*й ничего больше не надо…
— Стой! Стой, урод, стреляю на поражение! — легкие уже давно печет, но с выносливостью у меня никогда не было проблем. Смертник полез куда-то на верхотуру, вот придурок, думает от бесстрашного уйти по крышам, где вообще ум у этих изгойких долба*бов?
Что-то последнее время они активизировались, обнаглели совсем. И афракционеры с дружинниками все чаще выступают против бесстрашных, сколько стычек уже было. Все им не дает покоя, что мы живем фракциями, а они нас вроде как обслуживают. Их бесит, что за все что мы получаем бесплатно, им приходится платить и только потому, что они хотят жить свободно, без оглядки на человеческие качества. «Купленная свобода — санкционированное рабство!» – орут они на своих сходках. Хотят отмены фракций, а я вот даже и не знаю, как жить-то без них вообще? Бл*, че не нравится — пусть за стену валят, в этом смысле кочевники даже как-то больше уважения вызывают. Они хоть не взрывают жилые дома в знак протеста, как эти уроды. Вот куда он лезет х*ебл*дкий болван?
— Стой, говорю, бл*дь! Я все равно… догоню и у*бу на х*й! — а он срать хотел, да и я быстро понял, что на все эти угрозы уходит много сил.
Автомат назад, и карабкаюсь за ним по выступам и старым лестницам, цепляясь и подтягиваясь. Он уже наверху и тотчас же мимо меня пролетает булыжник, с хороший старенький монитор… а, это он и был, черт, ну надо же, твою мать! Следом летит еще какая-то хрень, и, распластавшись по стене чтоб не задело, мысленно обещаю ему самую изощренную расправу, от выдавливания зенок, до паяльника в жопу… До верха осталось пару раз подтянуться, я выудил автомат и полоснул очередью по уроду, чтобы перестал швыряться, пидор.
— Гэб, твою ядреную мать, подкрепление где, бл*? — гаркнул я в рацию, и расслышал удаляющиеся по крыше шаги.
— Я вижу тебя, Гилмор, не упусти его, мы уже рядом, ща обложим со всех сторон, не уйдет!
— Ок, преследую его дальше! — поднимаюсь на крышу и понять не могу, куда этот х*есос делся. Ага, вокруг грязь и пыль, спасибо дождик прошел, намешав из бетонной крошки отличную смесь, на которой видны все следы.
Осторожно, стараясь не особенно шуметь, я пробираюсь по следам, сначала он бежал, потом замедлился. Ага, остановился, оценив обстановку, решил… На поверхности крыши, в том месте, где она частично обрушена, четкие следы, будто он оттолкнулся и… прыгнул? Но куда, до следующей крыши добрый десяток метров и внизу нет…
Сильный толчок едва не отправил меня на асфальт, но я смог сгруппироваться и удержаться на поверхности, резко отпрыгнув от края, и сразу же оценил обстановку. Парень немедленно замахивается монтировкой, где он только ее взял, и шарахается на меня со всей дури. Ну ясен пень, уйти от придурка мне несложно, работая корпусом, пара выпадов, и я уже беру его в захват постоянно держа в голове, что у него-то пояс, а я без защиты, твою мать, мать, мать! А, может, оно и к лучшему, чем скорее все закончится, тем лучше, ну его на хрен.
Изгой хрипит у меня в руках, а я все сильнее сжимаю его горло, перекрывая доступ воздуха.
— Убьешь меня — подорвешься, — прохрипел смертник на последнем издыхании.
— А может я хочу этого… — вышептываю зловеще, наблюдая, как краснеет его лицо.
— Джай! Остановись! — к нам со всех сторон бегут бесстрашные, а я все давлю и давлю, и при этом испытываю сложное чувство, что наконец-то все правильно в моей жизни. Сейчас я убью этого идиота, за всех, за Люси, Риза и того придурка, из-за которого меня неделю держали в карцере и допрашивали под сывороткой правды, а это скажу я вам, не самая приятная процедура… — Не делай этого! — Гэб пытается оторвать меня от парнишки, и только тут я понимаю, что если сейчас убью смертника, то погибнем и мы, и Гэб вместе с нами, и все те, кто уже на крышу выскочил… Именно эта мысль отрезвила настолько, что я выпустил урода, и он сразу же обвалился на землю, кашляя и жадно глотая ртом воздух.