В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Не стреляй, не надо, мы не при делах, Риз… — но этот скулеж оборвали рваные всполохи выстрелов. Головы стервятников разлетаются на куски, брызнув на меня кровью, а Зейн, не опуская оружие, ухмыляется, целясь в меня.
— Мы обязательно увидимся с тобой, Дей Идрис.
— Не видать кода доступа как своих ушей, ублюдок!
— Это мы еще посмотрим. Наслаждайся своей примитивной, я увидел все что мне было нужно, — голубоватое свечение телепорта накрыло его до того, как по тому месту, где он стоял прошлась очередь выстрелов из моего автомата. Зейн исчез, вместе со своей уеб*щной улыбочкой, а у меня от злости и раздражения так сжало челюсти, что было слышно,
— Риз, слава богу, ты пришел, — выдохнула она и отчего-то стала оседать на землю, так, что я еле успел подхватить ее.
— Люси, — откровенно испугался я, ведь эти уроды могли навредить ей. — Что они с тобой сделали? Болит где-нибудь?
— Нет, — она окутывает меня своим взглядом, а в груди разливается целый океан нежности. — Просто я так испугалась, что он убьет тебя, — маленькая ладошка гладит мою щеку, а я ловлю ее губами, целуя, и не могу наглядеться на ту, о которой я думаю последнее время постоянно. Глубокие синие глаза приковывают, не отпускают и то, что я вижу в них вселяет надежду…
— Он не убьет меня, Люси, — шепчу я, и голова начинает кружиться... Надо бы подумать о том, что у стервятников тут может быть еще кто-нибудь, но я не могу думать сейчас ни о чем, кроме того, что у меня в объятиях девушка, дороже которой никого у меня нет. — Я ему нужен…
Люси давно уже стоит на своих ногах, а я все еще обнимаю ее, не могу выпустить, потому что если я это сделаю, сразу умру, вот на месте. Моя ладонь скользит по ее щеке, и я понимаю, что это мой предел, я не могу больше бороться, я проиграл это сражение с собой. Потому что ее губы, о которых я мечтаю последние несколько дней, находятся на расстоянии полдюйма от моих, я чувствую ее прерывистое дыхание, чувствую, как колотится ее сердце. Я не знаю сколько я медлил, но почувствовал, как она вся подалась вперед и, наверное, хотела отстраниться уже, когда я не выдержал больше этой невероятной пытки.
Притянув девушку к себе, я накрыл ее губы своими, и, вообще, не понял, что произошло, потому что опора как-то резко ушла из-под ног и ощущения, которые окатили меня, были совершенно ни на что не похожи. Воздух, обнимающий нас, горячий и густой с трудом проталкивается в легкие, лишая такого необходимого кислорода, заставляя дышать тяжелее и чаще, но это все неважно, потому что распробовав на вкус ее губы, я уже не могу оторваться, я ласкаю их, прихватывая раз за разом, неторопливо, и стараюсь сдерживать себя, чтобы напитаться этими ощущениями до конца…
Как же я мечтал об этом, маленькая моя, хотелось этого так, что теперь и умереть не жалко, потому что я почувствовал, как она отвечает мне. Сначала нерешительно, будто вступив в препирательства со своей совестью, но уже через несколько секунд обмякла, прильнув ко мне всем телом. Мне бы остановиться, не позволить чувствам взять верх над разумом, но противиться своему желанию нет больше сил. Прильнула и замерла, напитываясь ощущениями, вцепившись сначала в рукава моей рубашки, будто прямо сейчас намеревалась рухнуть, но я держу ее, крепко прижимая к себе, и никак не могу оторваться от нее, потому что это сильнее меня…
Ее губы… это что-то фантастическое, и мне мало этого, я подключаю язык, прокатив им по губам, и слегка раздвинув их, чтобы добраться до ее спиральки. Тонкие руки оплели мою шею, и Лусия, доверившись полностью, поддалась, чуть приоткрыв рот. Я втягиваю в себя слегка ее язык с пирсингом на конце, пробуя новые
Мои ладони, такие горячие, что я чувствую прохладу ее тела прямо через одежду. Изящная спинка изогнулась под ними, а мои пальцы уже ведут ласковую дорожку, перебирая по позвонкам, все выше. Наконец, когда разум окончательно сдался, уступив место головокружительному сумасшествию, я приподнимаю Лусию чуть повыше, оторвав ее от земли, но не прерывая поцелуя. Она обнимает ладошками мое лицо, и я чувствую, что ей тоже не хватает воздуха, она выдыхает мне прямо в губы, отстранившись буквально на долю секунды, после чего мы снова сливаемся, ошеломленные потрясающими эмоциями…
— Риз… — я не знаю сколько времени прошло, может быть минута, а, может, сутки... Отрезвил меня слегка чуть слышный девичий стон. — Пожалуйста, мы не должны… — чуть прикрыв глаза, шепчет Люси, а голос ее срывается, вызывая целые полчища мурашек от затылка по спине. Мать твою, да она хочет меня, черт… Мы не должны… Но сил сопротивляться как не было, так и нет, и наши губы снова встречаются, и по моему телу уже в который раз проходит сладкая дрожь, передаваясь ей. И Люси отвечает мне, будто не может этого не делать, я понимаю, что все это неправильно, но ее тело потихоньку ползет вниз вдоль моего, дыхание сорвалось, сбилось, я чувствую только ее, ее отклик на мою ласку, и понял, что нужно вдохнуть, только когда в голове стало мутиться от недостатка кислорода…
Люси
По лицу ползли медленно высыхающие слезы, а я едва держалась, чтобы не расплакаться в голос. Голова болела, связанные руки, будто одеревенели, а сознание, даже с расставленными блоками путалось. От горла отступала тошнота, и в груди зарождался жгучий гнев на себя саму. Да что же я за бесстрашная? В меня не раз стреляли, хотели убить. Я убивала. Но в этот раз… У меня чуть сердце от страха не лопнуло, когда безупречный выстрелил в того стервятника, когда я просматривала его мыслеформы… Выстрел; он видел, как наставляется черное дуло, прямо в голову и волна ледяных игл рассыпалась по спине и рукам. От ужаса свело горло — успел понять, что все кончено. Осознал и прочувствовал полнейшее бессилие перед своей смертью. И я вместе с ним. От этого тело сковало оцепенение, словно каждая жилка застыла, сведенная судорогой страха, а потом все застила вспышка боли и в голове воцарилась звенящая пустота, без мыслей.
Несколько судорожных вдохов, чтобы взять себя в руки и успокоиться. Душный воздух, сквозь пыльную мешковину, не дает полностью наполнить легкие, но стало слегка полегче, в голове прояснилось.
«…девочка моя, ты только постарайся успокоиться…» — снова и снова всплывало в мыслях и от этого голоса, а самое главное от того, как мягко и озабоченно звучал он, внутри разливалось тепло.
Время тянется подобно варенной улитке, стервятники заметили, что я пришла в себя и теперь приходится топать своими ногами вслепую, полагаясь на чужую руку, взявшую меня под локоть. О чем они думают, я не знаю: блок не снимаю, опасаясь, что моя самодеятельность принесет еще больше проблем. Но некое напряжение между моими конвоирами витает в воздухе, после того, как один из дружков стервятников пал от руки их предводителя. Небось боятся, суки, что отправятся следом и хвосты поджали. Полагаясь на собственный слух, тоже не особо разжилась информацией.