В прятки со смертью
Шрифт:
— Я не стал бы в тебя стрелять, я прикидывал как тебя вытащить оттуда! Это война и мы на ней воины. Что за идиотская истерика? Ты выглядишь омерзительно в своей попытке оглушить меня своим визгом. Если ты такая тупая, что не понимаешь военных стратегий и тактик, то тебе вообще не место в Бесстрашии.
— И где оно, это твое Бесстрашие? Ты что слепой и не видишь, что нет больше ни Бесстрашия, ни Отречения, ни Дружелюбия, а есть только жалкие кучки людей, которые пытаются выжить! А ты ходишь напыщенным павлином и рассуждаешь кому место в Бесстрашии, кому нет! Фор прав, ты так держишься за свое лидерство, что дальше него ничего не видишь? Готов был в жертву меня принести своей фракции, которой нет?
Лицо перекошено от злости, глаза сверкают, ну прямо разъяренная кошка. Ну надо быть такой дурой, чтобы именно сейчас поднимать эти вопросы? У меня что, был выбор? Я должен был, подобно Итону, все бросить и бегать за ней по всему Чикаго? Так, надо прекращать истерику. Беру ее за плечи и хорошенько встряхиваю.
— Есть вещи, которых лучше не произносить. Ты ничего в этом не понимаешь. Сейчас хаос и неразбериха, все напуганы и не знают, как быть дальше. А я знаю. Бесстрашные должны оставаться Бесстрашниыми до конца, понятно? Бесстрашие оно не в Яме, оно вот здесь, — тыкаю ей в голову, — и вот здесь, — в грудь.
— Какой же ты пафосный идиот, сам от себя х*еющий! У тебя только инструкции и нотации наготове! А я? Я что-нибудь значу для тебя?
— Не задавай вопрос, если не готова получить на него ответ.
— Сволочь, какая же ты ублюдочная сволочь! Заставил меня поверить, что я тебе не безразлична, использовал и выбросил как старую не нужную тряпку. Еб*ный придурок. Ненавижу тебя. — вот и ладушки.
Пощечина хлесткая, резкая, действует безотказно. Мелкая замирает на мгновение, в глазах появляется презрение и отвращение.
— Молодец. Это у тебя лучше всего получается. Урод. — отворачивается от меня, — зря я пришла. Как чувствовала. Пошли, выведу тебя отсюда и больше не попадайся мне на глаза. Попадешься — пожалеешь.
— Ты мне угрожаешь?
— Предупреждаю. Так, давай вытягивай руки, надень наручники. Да не закрепляй ты их! Пойдем, как-будто я тебя перевожу из лазарета в камеру. Если кого встретишь, молчи. — Идем к лифтам, потом на крышу.
— Где укольчики достала? В Эрудиции? Как узнала?
— У меня там брат доктор. Он мне сделал антидот, дал рвотное и уколы с собой на случай чего.
— А я думаю, как ты все так ловко провернула! И кто у нас брат? Как зовут?
— Зовут Дин Финн. Он доктор.
— Видишь кого-нибудь из девиц? Жену Ворона видела? Как ее, блин, забываю все время. Темненькая такая…
— С Сани все хорошо, с Линн тоже. Так и передай. Да и Сани сказала, что голову ему открутит. — Ох, бабы…
Морг-центр ночью и правда похож на морг. Если и есть какие-то охранники, то нам они не попадались все то время, пока мы шли.
— Что на крыше? Зип-лайн? — вполне себе приемлемый выход из положения.
— Да. Летал когда-нибудь?
— Идиотский вопрос.
— И говоришь, что это меня заклинило? — ну, вот что за девица? Свихнешься с ней.
— Слушай, а где Фор? Как ты так свободно ко мне пришла? И вообще где охранники и хоть кто-нибудь?
— С Фором Трис, — ох, покраснела даже. А что в этом такого? — Остальные в патруле. Про зип на Искренности не многие знают. Только экстремалы. Слишком низкое здание для этого. Мне Сани сказала. Будь осторожен, кстати.
— Тебе тоже придется выбираться отсюда после всего этого. У тебя есть план отступления? Я хочу, чтобы ты… — хотел сказать, чтобы берегла себя, да и еще много чего, но договорить не успеваю, выбираемся на крышу. Там стоит какой-то парень, сначала не узнаю его, потом вижу, что это тот самый м*дак, что лапал мелкую у стены перед «сафари». Как его, бл*дь? Браен? Каен? Парень бросается к Эшли, берет ее лицо в ладони. Что, бл*дь? Ты куда руки свои тянешь?
— Эшка, что у тебя с щекой? Это он тебя ударил? — что за дурацкое прозвище, Эшка? Вот сука.
— Все хорошо, Райн. Не волнуйся, — ах, да, значит Райн. Сбрасываю наручники, подхожу к нему на расстояние хука.
— Что это за х*есос?
— Эй, нельзя ли повежливее? — и в руках себя держать не умеет. Гандон.
— Ты сейчас очень вежливо полетишь с крыши.
— Прекратите оба! Эрик, это Райн, мой друг, если ты не заметил, он нам помогает, тебе в частности. У нас мало времени…
— Я вижу, что Райн, почему он тебя лапает?
— Он меня не лапает. И вообще, тебе какое дело? Мы время теряем. И Эрик, не забывай, это ты сейчас полетишь с крыши, так что не вы*бывайся.
— Под защитой дружка чувствуешь себя смелой? Ты не только врунья, ты еще и жалкая шлюха.
Ну естественно, это же благородный принц. А может и целый король. Не нашел ничего лучше, как дать мне по морде. Черт, вот урод. Первым ударом разбиваю ему нос, второй приходится в живот. Мальчишка начал выступать, но все больше как-то не по делу. Патрулирование у стены все-таки — не самая лучшая работа бесстрашных, и не зря он там оказался, слабак. Вырубать его не стал, охота была мараться, да и времени нет.
Краем глаза вижу, что мелкая сейчас вмешается. Отойди, дурочка, огребешь ведь. Она напрыгивает мне на спину. Вот ведь черт, безголовая девица.
— Прекратите сейчас же! Что вы за придурки, сейчас тут будет весь Морг-центр. Эрик, ты хотел бежать, вот и проваливай быстрее! — Стряхиваю ее с себя. Иду к зип-лайну. — И не попадайся мне больше, Эрик.
— Я постараюсь. А ты подумай над тем, что когда я верну Бесстрашие, я лично заставлю тебя еще раз проходить инициацию, так как одного раза тебе похоже мало. Или отправишься к изгоям.
— Уже не смешно. Мы все изгои.
— Я работаю над этим.
— Зачем ты звал меня, Эрик? Просто для того, чтобы сказать, что я шлюха?
— Я хотел сказать тебе, чтобы забрать диск, нужно время и мне нужно будет остаться в Эрудиции. Что я свяжусь с тобой. Но вижу, тебе это не нужно и уже все равно. Ты уже нашла себе еб*ря.
— И все это вместо благодарности?
— Я думаю мы квиты. Все, адьес.
Закрепляю ремни, встаю на парапет. Зачем ей вообще надо было сюда приводить этого парня? Хотела мне продемонстрировать? Быстро же нашла замену. Я был прав, шлюхи они все.