В раю снег не идет
Шрифт:
– Господь дал, Господь и взял... Да будет имя Господне благословенно!
– смиренно будет повторять Иов, когда череда нестерпимых страданий обрушится на праведника, не понимающего, в чем его вина перед Богом, за что он был лишился богатства, потерял детей, подвергся самой ужасной болезни - проказе...
И вот так незадолго до появления Моисея Рамсес II и отдал двум повивальным бабкам негласное повеление следить за молодыми женщинами - еврейками, принимать у них роды и как бы ненароком убивать еврейских мальчиков. Но ни один не был убит.
"Щедрыми
И выходили разведчики фараона на поле искать новорожденных, вспахивали плугами и сохами своими землю, но повелением тайной силы отверзалась земля и принимала младенцев, утаивала их.
Вырастали дети на поле во множестве, вскормленные маслом и медом, оттого крепкими и здоровыми были. И умножился народ еврейский, и становился все сильнее в Египте" - так утверждало еврейское предание.
Глава 2. "Вот родился в этот год сын у моего отца и матери..."
Моисей появился на свет 7 адара (февраль, 1393 до нашей эры) ночью поздней и неожиданно для матери Иохаведы, потому - то она в поле чистое не успела пойти, а дом неожиданно озарился серебряным волшебным светом. Разведчики фараона, привлеченные необычным сиянием, побежали к дому.
Вскрикнула, объятая ужасом, мать новорожденного:
– Мариам, дочь моя, спасай брата своего Мелхия! Враги рядом, прольется кровь невинного младенца.
Мариам крепко обхватила брата, что - то шепнула на ухо, быстрым шагом приблизилась к печи и бросила младенца в огонь, закрыв своей спиной огненное чрево. Иохавед от сотворенного зла потеряла сознание.
Шпионы ворвались в дом:
– Где ребенок?
– угрожая кинжалом, на Мариам набросился старший.
– Говори, или отправляю тебя к крокодилам Нила!
Мариам стояла неподвижно, взгляд блестел, как ночная звезда, обдавая соглядатая обжигающей смелостью и гордостью.
– Здесь нет младенца, - голос девушки был тверд, как металл кинжала, - только я и моя больная мать.
Все щели старого дома высмотрели воины фараона, но так и не нашли Мелхия. Только в печь не заглянули, а Мариам не отходила от нее, закрывая своим телом.
Как только закрылась дверь за египтянами, пришла в себя Иохавед:
– Какое зло содеяла ты, - гневно произнесла она, - сожгла в печи моего сына и своего брата.
И вдруг увидела ошеломленная мать, что огонь в печи погашен, а Мариам держит на руках живого и невредимого младенца.
Мариам бережного положила спящего безмятежным сном Мелхия на полати рядом с Иохаведой и сказала пророческие слова:
– Вот родился в этот год сын у моего отца и матери, и он спасет Израиль от власти Египетской.
Этому ребенку предстояло войти в историю своего народа и человечества под именем Моисея. Ребенок родился "обрезанным", то есть без крайней плоти, и это немедленно было воспринято матерью как знак свыше.
И поистине, младенец Мелхий был прекрасен, светилась в нем необычная, неземная красота. И потому верила мать словам своей умной не по годам двенадцатилетней дочери Мариам, прятала его тщательно от глаза египтян. А когда те стали носить своих маленьких детей в еврейские дома, чтобы откликнулось дитя еврейское ребенку египетскому, зажигала печь и клала Мелхия в огонь - горел огонь, но живым оставался младенец.
Шел конец месяца февраля, сделалось солнце жаркое над Египтом, побежали в Нил дальние ручьи с ледовых предгорий. И разлилась главная река Египта водой высокой и бескрайней, стеной непреодолимой отгородив дом Амрама и Иохавед от шпионов фараона.
И шептала Мариам в углу дальнем дома горячие слова благодарности, возбуждающие чувства и обостряющие ум, а брат ее Мелхий не по возрасту имел мудрую сдержанность во взгляде, глубоком и чистом, словно знал младенец о своем особом предназначении.
Совпавшее с рождением Моисея разлитие Нила продолжалось три месяца. Доброта и любовь царили все это время в доме.
Но пришла жара на землю египетскую, стоял месяц апрель. Воды Нила ушли вниз, забегали в ночи коварные разведчики фараона, выискивая новорожденных.
Иохавед чувствовала, что беда вот - вот нагрянет и в ее дом.
– Мариам, дочь Амрама и моя дочь, - сказала утром она.
– Сон ночью пришел ко мне. Я и ты в богатом доме, бегают по нему люди и не могут понять, откуда льется сияние серебряное, как будто Луна небесная спустилась на землю.
Мариам ласково обняла мать и радостно воскликнула:
– Твой сон ключ к спасению Мелхия. Тебе снился дворец фараона, а сияние исходило от моего брата - великое будущее ждет его. Мы спасем Мелхия, если он окажется в доме властителя Египта. Только надо придумать, как это сделать.
Если Мариам придумала средство для спасения только что родившегося брата, поместив его в горящую печь, то Иохаведа для защиты сына изыскивает второе средство. Она обращается к воде. Огонь и вода, два начала в творении мира и человека, и оба талисмана сошлись в одном месте и в одном времени для избранного народа. А еще две женщины, мать и сестра, словно драгоценные каменья оникс, освещали сердцами своими великую, сложную и драматическую судьбу Мелхия.
Из камыша, который использовался для изготовления кирпичей, ночью и тайно от глаза постороннего Иохаведа сплела корзину, обмазала ее красной глиной, соорудила над ней небольшой балдахин и, положив младенца в корзину, осторожно опустила ее в воду - в заросли росшего на берегу Нила камыша, в нескольких метрах от того места, где обычно купалась принцесса.
Вот так, в тихую звездную ночь 6 сивана, апреля, 1393 до нашей эры, в при полноликой Луне, под знаком Промысла поплыл навстречу своей судьбе младенец, которому предстояло вывести евреев из Египта и вернуть их на исконную землю Ханаан.