В реальном времени
Шрифт:
— Как у тебя дела?
— Хорошо, — он откашлялся, чтобы освободиться от комка в горле.
— А как дела у твоего сына?
— Паулю теперь три и он ходит в детский сад. Он всем нам не дает как следует расслабиться.
Вопреки ожиданию, Нина улыбнулась.
— Это прекрасно. Ты непременно должен рассказать мне больше. У тебя есть фото?
— Да, да, конечно! — неожиданно его напряжение как рукой сняло. Том не ожидал такой искренности. Он начал вытаскивать свой бумажник из заднего кармана. Однако прежде чем парень смог вытащить самый новый портрет своего
— Милая! — крикнул он, оттолкнул Тома и обнял своими длинными руками Нину. Он поднял ее и закружил, пока она, как маленький ребенок, визжала от радости. Только потом он снова поставил ее на пол, но по-прежнему держал свою руку вокруг плеча Нины. Этот тип был огромный, и без труда возвышался над ней. Рядом с ним она казалась такой маленькой и хрупкой.
— Том, это Гарретт, — Нина стукнула великана по груди. — Гарретт, это Том, старый друг из Берлина.
Гарретт протянул Тому руку и при этом скалил зубы до самых своих неоднократно проколотых мочек ушей. Но особенно бросались в глаза в Гарретте не его волосы или уши, это были татуировки. Одну из них он носил явно напоказ. Огромный черный паук с красными глазами прямо на горле, лапы которого лежали вокруг его шеи. Чертовски хорошо выполненная тату.
Том ответил на рукопожатие, подавляя при этом рычание. Парень просто слишком хорошо вписывался в схему трофеев Нины, и она, по-видимому, также, в его. Внутри Тома все кипело, так как глаза Гарретта буквально приклеились к губам и груди девушки. «Она принадлежит мне!» — охотнее всего хотел крикнуть Том, но разум говорил ему, что он лишит себя всяких шансов почувствовать ее снова когда-нибудь в своих объятиях. В своих мыслях он видел эту конченую обезьяну лежащим под ним на полу и скулящим о пощаде.
— Мы хотим отпраздновать в пабе мой день рождения, — Нина вернулась его в реальность. — Может быть, ты хочешь пойти?
Глава 14
Том проталкивался с двумя пинтами через переполненный паб. Группа, вместе с прихвостнем, расселась в уютном уголке и заказала себе несколько порций рыбы и чипсов. Или, в случае Нины, антрекот и фасоль.
— Держи, — Том протянул Лолли его пиво, который, как и он сам, довольствовался стоячим местом.
— Спасибо. Никогда бы не подумал, что увижу тебя снова.
Том только пожал плечами и измерил глазами пивную кружку, которая вмещала в себя чуть больше пол литра. Потом он позволил себе большой глоток. Это ему было крайне необходимо. Рядом с Ниной, которая как раз съела последний кусочек своего антрекота, сидел Гарретт и оба, кажется, великолепно беседовали.
Лолли толкнул Тома.
— Скажи, это на самом деле случайность, что ты появился здесь именно в день рождения Нины?
На этот раз Том тряхнул головой.
— Нет! Я должен был ее увидеть.
— Зачем? — Лолли наморщил свой лоб и, по-видимому, старался выглядеть как можно угрожающе, что в действительности ему больше
— Как ты думаешь, почему я здесь?
Тот поправил свои очки.
— Может, из-за старой дружбы?
Том сделал еще глоток, Лолли схватил его за предплечье и притянул ближе к себе.
— Слушай, — прошептал он ему в ухо. — Последний раз стоил мне месяцев, чтобы приободрить ее, поэтому хорошо подумай, что ты творишь.
В этот момент Том подавился своим пивом и начал кашлять. Прежде, чем он успокоился сам и успокоил свои мысли, он услышал возглас.
— Эй, Том! — Нина кричала над головами других. — Смотри! — она указала на свое горло и затем указала на Гарретта. — Клево выглядит? Тебе это тоже бы пошло.
Он только мучительно улыбнулся и намекнул пальцами о желании выкурить сигарету. Парень не мог и не желал себе ничего более, и снова медленно передвигался через толпу на улицу, чтобы дымить и спокойно размышлять о том, что он мог теперь думать и что происходило из его чистейшего принятия желаемого за действительное.
Тем не менее, одно ему было ясно и без размышлений: его поездка в Лондон была похожа на самобичевание. Вначале он должен был смотреть, как Нина кокетничала с другими, только чтобы Лолли мог заодно выбить его из колеи. Теперь Том был более растерян, чем прежде.
Парень остановился под большим зонтиком от солнца, который защищал от мелких дождевых капель и закурил.
Как уже было много раз раньше, Том задал себе вопрос, кем он для нее был. Когда он познакомился с ней десять лет назад, она дала ему чувство, что он был самым лучшим, что было у нее в жизни. И теперь он стоял здесь буквально под дождем, и растерянно смотрел на свои ноги, которые стояли в воде. Кажется, что Нина больше им не интересовалась, но он действительно хотел так быстро признать себя побежденным? Поднимется ли он в самолет, чтобы оставить неизвестно откуда взявшегося анархиста?
Том чувствовал пакет в своей сумке. Поэтому он должен суметь взять верх над Гарреттом, неважно, какими потрясающими были его татуировки или волосы. Даже такой парень ничего не сможет сделать против общих воспоминаний.
— Эй! — Нина подошла к нему ближе и скрестила руки на груди. — Извини, но у меня было немного времени для тебя. Гарретт полностью взял меня в оборот.
— Ты не могла знать, что я появлюсь, — Том криво ей улыбнулся и положил руку на ее татуировку с гитарой. — Эй, ты замерзнешь, — он вдавил свою сигарету в переполненную пепельницу и распахнул свое пальто. — Заходи.
Она улыбнулась и обняла его за талию, пока он закрывал ее своим пальто.
— Я хотела спросить у тебя кое-что, — прошептала она.
— Тогда спрашивай, — Том прижал девушку к себе еще сильнее. Было так хорошо чувствовать ее близость.
— Что у тебя и Катрин? — она откинула голову назад и смотрела на него.
В груди стало тесно. Вся верхняя часть туловища напряженно сжалась. Как он должен был рассказать ей об этом без уважения? Катрин была матерью его сына, но Нина была намного большим.