В режиме отладки
Шрифт:
— Что скажете? — первым делом поинтересовался Макгрей, когда запись допроса кончилась.
Начальник отдела насильственных преступлений хмыкнул.
— Большего бреда я не слышал со времен последней предвыборной кампании, — ответил он, — хотя… куда там политикам. Это дитё заткнуло за пояс всех.
— Вы по-прежнему уверены, что мы имеем дело с ребенком? — осторожно спросил Макгрей.
— А разве можно опровергнуть то, что видишь? — молвил начальник.
И вновь закурил — который раз за день,
— Против факта нет аргумента, Алан.
— Так-то
— А Бетти может? — иронично ухмыльнулся начальник.
— Погодите, дайте договорить, — Алан нетерпеливо огрызнулся, чего не позволял себе за два с лишним десятка лет службы, — листки, которые были найдены в заброшенном доме, мы направили на экспертизу в три высших учебных заведения. Два из них сразу подняли лапки кверху, но вот от третьего мы добились более достойного ответа.
Содержимое листков, сказали они, представляет собой выкладки из высшей математики, теории вероятностей и еще ряда «блаблалогий», не шибко полезных в реальной жизни. И, что примечательно — практически не связанных между собой. Эти выкладки, при условии доведения их до конца, произведут-де прорыв в целом ряде научных направлений.
Мне, кстати, предложили засесть за диссертацию.
— Сесть всегда успеешь, — изрек начальник свою любимую шутку, услышанную им еще в молодости, при общении с задержанными.
— Простите, шеф, но вы же сами говорили, что в этом деле нельзя пренебрегать ничем, — Алан нахмурился, задетый «уголовной» остротой.
— Все верно, — кивнул начальник, — вот только как эти россказни помогут в раскрытии преступления? Ты же не собираешься на полном серьезе гоняться за этим… Буревестником?
— А вы что предлагаете? Какие у вас соображения?
— Я вижу, ты быстро сдулся, Алан. Уже подсказки просишь. А что завтра? Попросишь себе нос высморкать? Ну ладно, не обижайся. Кое-какие соображения у меня действительно есть. Если отбросить все эти виртуальные алгоритмы и реконструкции, всю эту воду, у нас остается ложка соли. Ты напрасно не обратил внимание на то, что оба свидетеля описывают виновника резни, как Маленького Убивца.
— Опять вы, шеф!..
— Не кричи. А то отправишься «свободная касса» кричать. Удивительно: ты готов поверить в выдуманность и искусственность нашего мира, а в Убивца — ни под каким соусом.
— Можно подумать, вы не верите, будто наш мир кем-то создан.
Начальник помотал головой.
— Значит… и в церковь вы не ходите?
— А, вот ты на что намекаешь, — начальник нахмурился, — не кощунствуй, парень. Нашел, что сравнивать — Господа Бога и девчонку с бредовыми показаниями. Ладно, не хочешь верить в Маленького Убивца — не надо. Надеюсь, мою веру в Санта-Клауса ты разрушать не станешь.
Извини, шучу. Ну так вот, если исходить из того, что Убивца не существует, показания двух свидетелей считаем ложными. Так?
— Видимо, так.
— Ну вот. Показания ложные, но одинаковые. Что из этого следует?
— Сговор свидетелей.
— Уже смешно. Детишки сговорились, с целью мистифицировать взрослых. А сами ведут против них партизанскую войну. Резня в Транквилити-Лейн — первая их, так сказать, акция… Еще варианты?
— На свидетелей оказано давление с целью дачи ложных показаний. Источник лжи — один и тот же.
— Вот! — начальник обрадовался, — слова настоящего полицейского! А не любителя фантастики. А то придумал тоже — виртуальный мир, высшая математика. Вопрос в том, кто и как внушил детям версию о Маленьком Убивце. Тот кто внушил, соответственно, был, как минимум, заинтересован в уничтожении жителей Транквилити-Лейн. И кто, по-твоему это может быть?
— Собственник заброшенного дома. Не поладил с соседями и решил отомстить.
— Неплохое предположение. А вас не насторожило имя, которым Бетти назвалась при допросе?
— Станислав Брон?
— Не имя с фамилией. Нам хватит и имени. Станислав. Никаких мыслей не возникает?
— Обижаете, шеф. Имя то ли польское, то ли русское… В обеих странах у власти коммунисты… Не думаете ли вы, что в деле замешан коммунистический шпион?
— Комитьет Госьюдарствьенной Бьезопасностьи, — попытался сымитировать русскую речь начальник отдела, — видать, жив, зараза. Рано мы Советы похоронили. Ра-но. Причем поработал не просто шпион, а суперагент, рядом с которым наш Джеймс Бонд — просто молокосос. Вот скажи, детектор лжи при допросе Бетти применяли?
— Конечно. Хотя бы из любопытства нужно было узнать, не врет ли девчонка. Так вот, девчонка не соврала. Ни разу.
— Это одна сторона медали. А вторая… Вы установили личность Бетти? Ее фамилию, родителей, адрес?
— Попытались. Даже пустили объявление по телевизору, по местному каналу. Глухо. По крайней мере, в пределах округа Колумбия эта Бетти никогда не жила. И даже не рождалась. Насчет других территорий сказать не могу…
— Ну и не надо. Другие штаты — не наша юрисдикция. Просто обрати внимание, Алан. Девочка, явно не из местных, забыла всю свою жизнь. Родителей, дом, кто она. Взамен своих воспоминаний она получила совершенно белибердовый, но при этом складный, рассказ. Все что осталось от ее личности — имя, да и то периодически забывается.
— Гипноз?
— Высококлассный гипноз, Алан. Такой, что нашим психотерапевтам и не снилось. И тем же самым гипнозом мы можем объяснить показания Тимми. Все было сделано для того чтобы навести нас на версию о Маленьком Убивце. Почерк якобы непрофессионала на местах преступлений — в том числе.
— Погодите шеф. Но откуда тогда взялась эта история про симулятор, ядерную войну и убежища? Плюс увлечение маленькой Бетти высшей математикой…
— Побочный эффект. Мне кажется, в результате воздействия к Бетти перешла часть личности Станислава Брона. Включая фантазии и всякий мусор из подсознания. Человеческая душа — потемки, сам понимаешь. Про ученых я вообще молчу: сам знаешь, они не совсем нормальные люди. И, программируя Бетти, этот Брон допустил одну роковую ошибку. Он оставил в личности девочки свой след и тем самым дал нам возможность на него напасть.