В шаге от зверя
Шрифт:
— Рита, как давно у тебя мигрени после работы? — спросила Лия вкрадчиво.
Начинается… Сейчас будет совестить, взывая к благоразумию. Будто мне мало гранд-менталисток, рассматривающих мои поступки под микроскопом.
Я посмотрела на нее честными глазами и невинно соврала:
— Только если приходится выкладываться, болит. Дух, чьи мысли я передавала, потянул много силы.
На самом деле, почти ничего. Было тяжело морально окунуться в страшные воспоминания, забрать себе рвущие душу эмоции
Лия, видимо, никогда не была переводчиком для духа, потому что удовлетворенно кивнула, успокоившись.
— Макс, раз Маргарите лучше, может, расскажешь, что там было? — ненавязчиво предложил Аслан.
Остальные коллеги тоже изнывали от любопытства и молча на нас уставились.
Забавно, боевик испытывал досаду, что не попал в эпицентр событий, как мы с Максимом. Бытовик, наоборот, радовался, что просидел все самое страшное в микроавтобусе.
— Хорошо, сейчас вкратце расскажу.
По закону подлости, Максу помешал приход бригадира.
— Возвращаемся на базу, — резко произнес Глеб и уже мне предложил: — Рита, дай руку.
В мою ладонь опустились согретые чужим теплом кольца. Два из трех.
— Все что смогли отыскать.
— Не страшно, спасибо и за эти, — отозвалась я поспешно, гадая, как быть теперь.
Мощные кольца я получила в ВОК, и найти потерянному замену будет непросто. Мои щиты продержатся без одного, главное, чтобы был комплект, когда поеду на ментальную проверку. В конце концов, можно и пустышку купить в ювелирном — никто проверять не станет.
Идея отличная, на время можно расслабиться, что я и сделала, млея от волшебного массажа урсолака.
Небольшой релакс оказался своевременным — следующий час нам пришлось заполнять бумаги и выслушивать недовольства директора. Он примчал раньше обычного, брызгая слюной от гнева.
И возмущался он не из-за того, что мы с Глебом могли погибнуть в ТРЦ. Нет. Ему донесли, что Хмельнову влетело из-за нас.
Бригадир стоял на своем, как гранитный утес на берегу моря. Яков Андреевич побагровел от злости, когда понял, что нас не продавить и докладная на начальника полиции будет написана.
Борис, неизменный помощник и тень директора, тихо предложил:
— Может, вам стакан воды с сердечными каплями?
— Чего?! — Яков Андреевич задохнулся от возмущения. — Боря, иди ты!.. В коридор!
Менталист беспрекословно покинул кабинет.
От дальнейшего истязания истеричным начальством нас спас приход Хемминга. Держа под мышкой бумажный пакет, он без стука вошел в кабинет.
— Доброе утро.
— Доброе утро, господин Хемминг! — расплылся в улыбке директор. — Я рад вас видеть, очень рад!
Что же он так грубо? Ложь услышит не только менталист, но и любой оборотень. У обмана неприятный запах, как признался один вертигр.
Контролер
— Господин Хемминг, прошу, присаживайтесь!
Вервольф не стал отказываться. Устроившись за чужим столом, обвел присутствующих мрачным взглядом и выплюнул фразу:
— Мне не нравится, как отлажен процесс работы чистильщиков вашего региона.
— Что?.. — Директор прижал к сердцу пухлую руку. — Но у нас самый высокий коэффициент реагирования по стране!
— Потому что ваши бригады приезжают вместе с полицией, а то и раньше. Чистильщики выполняют часть чужой работы.
— Но… — багровый директор не сразу смог подобрать ответ. — Но ведь мы служим общему делу!
— Бригады укомплектованы, чтобы противостоять любой случайной угрозе при зачистке. Но боевики и некроманты чистильщиков не обязаны рисковать жизнью постоянно. О менталистах, вообще, отдельный разговор.
Вскинув подбородок, директор со злостью заявил:
— Господин Хемминг, если считаете, что я плохой руководитель, вызывайте комиссию!
Контролер удивленно вскинул бровь. Не ожидал, что Яков Андреевич будет огрызаться? Мне сейчас директор напоминал крысу, загнанную в угол и готовую атаковать более сильного противника.
— Обязательно вызову комиссию, если не найду нечто, за что можно уволить без нее.
— Да вы… вы! — Подбородок директора задрожал.
Поскучнев, Хемминг выдвинул неожиданное требование:
— Бригаде Северного два внеплановых выходных. А сейчас вышли все, кроме Маргариты, Глеба и Зорина.
В этот момент мне даже жаль стало директора. Когда прогоняют из собственного кабинета, обещают отыскать повод для увольнения, привычный мир рушится.
Затем мужчина прошел мимо — и моя жалость сникла. Злость Якова Андреевича была настолько сильной, что я без напряга прочитала полные угроз и проклятий мысли. Досталось и Хеммингу, и Глебу, и почему-то мне…
Миг откровения прошел — директор взял эмоции под контроль. А, может, это мне на несколько секунд удалось пробить его защитный артефакт?
Когда дверь за чистильщиками закрылась, Хемминг объявил:
— Некоторое время в городе будут гостить урсолаки.
И что с того? Я покосилась на Максима с Глебом — они подобрались, как перед боем.
До меня дошло, но я все же уточнила:
— Медведи из клана Шуваловых?
У Максима могут быть проблемы и с другим кланом, он ведь отщепенец, даже серьезней — перебежчик в волчью стаю. А уж если представители Шуваловых приедут, то с ними лучше не пересекаться.
Впрочем, смертельной угрозы быть не должно, Макса официально признали своим человеком Булатовы.