В шаге от зверя
Шрифт:
— Точно будет Чеслав Шувалов, кого он возьмет в сопровождение, пока не известно.
— Сам патриарх клана? — не поверил Глеб. — И что он у нас забыл? У него переговоры с Булатовым?
— Неважно, — отмахнулся емминг. — Вам следует думать об осторожности. Зорин, сейчас задача усложнилась: вам предстоит не только уберечь Маргариту от вампиров, но и не подставить ее под удар урсолаков. Справитесь?
— Максим под защитой Северной стаи, что ему может угрожать? — напыжился рыжий вервольф.
Задело, что Хемминг
— Я помню, Глеб. Но кроме открытых нападений, возможны провокации и атаки исподтишка. Чеслав — благородный медведь, держит слово, его потомки — нет.
Успокоившийся Глеб кивнул. Наверное, подумал о наследнике Хозяина Медвежьего угла, который пытался убить новообращенного своего сестры.
— Повторю вопрос: вы справитесь, Максим? Или мне лучше перевести Маргариту в другой город?
Я чудом не запротестовала вслух. Не хочу никуда переезжать, мне нравится нынешняя бригада!
Выдержав стальной блеск острого взгляда Контролера, урсолак невозмутимо произнес:
— Господин емминг, я взял на себя ответственность за Риту, постараюсь сделать все, чтобы мои проблемы ее не коснулись.
Контролер остался удовлетворен услышанным.
— Хороший ответ, принимается. Чтобы облегчить вам задачу, — он зашуршал бумажным пакетом, с которым пришел, — примите амулет с моим знаком.
В руке емминга серебристо сверкнула массивная цепочка с подвеской в виде волчьей головы. Не серебро, на которое у оборотней аллергия, скорее сталь или титан.
Знаю, большинство полуночников рвануло бы за особым украшением. Покровительство Хемминга давало нешуточный иммунитет. Многие не посмеют даже коситься в сторону обладателя подобного артефакта.
Мрачный урсолак принимать щедрый подарок не спешил.
— Зорин, — прошипел Глеб и толкнул его локтем в бок.
Максим отмер и посмотрел почему-то на меня. Морщинка на переносице разгладилась.
— Благодарю, господин Хемминг.
Я не могла прочесть мысли временного телохранителя, но отчетливо поняла: он согласился на подвеску только ради меня.
Контролер окинул сделавшего шаг вперед парня задумчивым взглядом и протянул цепочку.
Чтобы взять ее, Максим подошел к столу впритык — и серый пакет на нем засиял. Золотой свет лился из горловины интенсивно, и Хемминг, естественно, обратил внимание.
— Занимательный поворот, — протянул он удивленно и вдруг солнечно улыбнулся.
Впервые я видела Контролера настолько довольным! Чему он радуется? Может, нам всем пора испугаться?..
Мои коллеги не поинтересовались, что происходит, и я тоже не решилась. Остановило нетипично благодушное лицо Хемминга. Уж лучше бы хмурился, так привычней.
— Свободны, желаю вашей бригаде хорошо отдохнуть.
— Спасибо, верю, что так и будет, — я единственная отозвалась на слова Хемминга.
Последующие полчаса пролетели быстро,
— Рита, поможешь? — Урсолак протянул украшение.
Просьба немного смутила, хотя ничего предосудительного в ней не было.
Я торопливо застегнула цепочку на сильной загорелой шеи, со стыдом ощущая, как быстро колотится в груди сердце.
Снова Максим был чересчур близко, непринужденно вторгаясь в мое личное пространство. Это напрягало, а ещё я заметила, что у него порвана футболка по шву — так спешил мне на помощь в ТРЦ, что обращался, срывая на ходу одежду.
— Спасибо, Рита. — Гадский урсолак ласково провел по моему предплечью.
Вот зачем он так? Нравится смущать?
Эти вопросы мучили меня всю дорогу до дома. А потом стало не до того.
Ко мне вернулись кошмары из воспоминаний Инги. Вторая волна отката получилась сильней.
— ита, ты не против, если я первым пойду в душ? — спросил Максим с порога. — До сих пор не привык к ощущениям после оборота.
Кожа чувствительная или зудит? Смутно вспомнилось что-то в таком роде. Но уточнять я не стала — моя реальность плыла.
— Конечно, иди, а я организую легкий завтрак, — отозвалась бодро, изо всех сил стараясь, чтобы Максим ничего не заметил.
— Кстати, после отдыха предлагаю съездить в супермаркет и пополнить запасы продуктов, ты ведь не рассчитывала на компанию в лице прожорливого оборотня.
Я угукнула и ушла на кухню.
Последние крупицы силы воли ушли на горячие бутерброды, салат и чай с мятой.
— Устала? — Вопрос прозвучал неожиданно.
Вздрогнув, резко обернулась.
— Рита, ты в порядке? — Максим шагнул ближе и встревоженно заглянул в глаза.
Я ловко его обошла.
— Все хорошо, пойду в душ, а ты салат перемешай и начинай есть без меня.
Закрывшись в ванной, отпустила себя.
Слезы побежали по щекам Ниагарским водопадом. Я раздвоилась на Риту-истеричку, оплакивающую Мирона с Ингой, и Риту-наблюдательницу, хладнокровно отслеживающую ситуацию и анализирующую факты.
Слова любви, нежность и страсть пары сменялись отчаянием и болью. Горе, ярость Мирона от понимания, что он подставил под страшный удар свою женщину. Он ведь работал на Хемминга, по плану, нашел в окружении колдуна того, кто поможет найти компромат. Но Мирон не рассчитывал, что полюбит Ингу и что они попадутся.
Он допустил ошибку — и верящая ему влюбленная девушка погибла. Душевная боль оказалась настолько сильна, что Мирон, став скарбником, даже не вспомнил Хемминга. Точнее, проигнорировал, на первый план вышел не долг, а чувства и вина перед Ингой.