В сладком плену
Шрифт:
Сэнди вел обычный светский разговор, но Каролина думала о своем.
Вполне естественно обратиться к родному отцу с просьбой.
Однако прошло немало времени, прежде чем она набралась храбрости.
— Мне нужны деньги! — наконец выпалила девушка. — Я еду в Англию и боюсь просить у мамы.
Сэнди остановился и внимательно посмотрел на дочь:
— Можно узнать, для чего вы едете в Англию?
— Именно вы должны понимать, что значит быть нежеланным гостем в собственном доме.
Лицо Сэнди превратилось в каменную маску, красивые губы сжались.
— И кто же гонит вас из дома? — вкрадчиво спросил он.
— Никто, — поспешила ответить Каролина, не желая стать причиной дуэли между отцом и отчимом, которые запросто могли убить друг друга. И что будет тогда с мамой? — Просто из-за меня у родителей возникают постоянные ссоры. Лучше для всех, если я куда-нибудь уеду.
— В Лондон?
— Да, там остался человек, которого я люблю. Мы помолвлены, но мама поверила слухам и теперь считает его распутником. Она не позволяет уехать к нему, вместо этого собралась выдать меня замуж.
Сэнди Рэндолф внимательно смотрел на ее решительное лицо, а видел сейчас лицо другой женщины.
— Они толкают меня к выгодному и надежному браку! — в ярости кричала та женщина. — А я всегда любила тебя, и они знают об этом! Но ты женат, и они боятся скандала!
Тогда он отказался от борьбы, и в его отсутствие отчаянная Летти сбежала с Филдингом Лайтфутом. Узнав об этом, он сначала порадовался за нее: возможно, со временем она полюбит мужа. Вскоре Лайтфуты уехали в Филадельфию, он долго не видел Петицию, потом ему сказали, что она родила дочерей, и вдруг неожиданно для всех госпожа Лайтфут бросила Филдинга и примчалась к нему в Виргинию. Они встретились у тетушки Пет, оттуда Петиция уехала на Рождество к дальним родственникам, а Лизандр Рэндолф взялся ее сопровождать.
То были незабываемые святки. Но на Двенадцатую ночь рыдающая Летти оттолкнула от себя возлюбленного, сказав, что оставила у тетушки Пет детей, а в Филадельфии — мужа. У Сэнди тоже были связаны руки. Значит, они должны вернуться и навсегда забыть об этих счастливых днях.
— Если что-нибудь произойдет, Летти, — тихо прошептал он тогда на прощание, — я готов увезти тебя куда пожелаешь.
— Если что-нибудь произойдет и это окажется сын, я назову его Чане, — решительно сказала она. — А если дочь, то Каролиной, в честь места, где мы были счастливы.
Семнадцать лет он старался держаться подальше от этого прелестного создания, от своей плоти и крови. И теперь дочь просит его о помощи.
— Молодой человек из хорошей семьи? — неожиданно поинтересовался Сэнди. Ведь кто-то должен задать девочке такой вопрос!
— Он лорд Томас Энгвин из Нортхемптона.
Сэнди это имя ничего не говорило.
— И он хочет на вас жениться? — продолжал расспрашивать он.
— Ода!
— Он свободен от других обязательств?
— Конечно. Мы тайно обручились в Англии.
«И разделили постель», — догадался Сэнди, зная свой пылкий нрав и страстность Летти.
— Может, я сначала поговорю с вашей матерью?
— Ах нет, прошу вас! — испуганно ответила Каролина. — Мама против него и уже решает, кому меня отдать, Неду Шеклфорду или Дику Смитфилду. А мне они совсем не нужны.
Сэнди фыркнул. Видно, Петиция забыла, как рыдала на мягкой траве, оплакивая свою участь. Он достал кошелек, взвесил его в ладони и посмотрел на дочь:
— Полагаете, вам это удастся?
— Не знаю, — неуверенно сказала девушка. — Но я постараюсь.
Сэнди теперь не сомневался, что дочь своего добьется.
— Считайте это моим подарком к свадьбе. — И он протянул ей кошелек.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
КРАСАВИЦА И БУКАНЬЕР
Тихо окутала землю теплая южная ночь.
Сбрось, как дневную одежду, строгость и сдержанность прочь.
Звезды — мохнатые астры — смотрят бесстыдно на нас,
Только в Карибских широтах страсть не стесняется глаз.
Глава 22
На борту «Прекрасной Элис». Лето 1688 года
Через неделю после отхода «Прекрасной Элис» из Йорктауна стройная девушка в простом сером платье с белым воротничком расчесывала на палубе длинные волосы. Она только что вымыла их морской водой и теперь сушила на солнце.
Проходивший мимо капитан остановился, тщетно вспоминая, когда ему доводилось принимать на своем корабле столь же прекрасную девушку. В списке пассажиров она значилась как Кристабель Уиллинг.
Каролина рассудила, что если она собирается изменить свою жизнь, то почему бы не начать с перемены имени.
Платье, в котором она была, принадлежало Моди Тейт. Служанка с радостью обменяла его на один из бальных нарядов.
Правда, Каролина предупредила, что если она вздумает так вырядиться для поездки в Уильямсберг или в Йорктаун, ей придется отвечать на неприятные вопросы Летиции Лайтфут. Но обалдевшая от счастья Моди пропустила ее слова мимо ушей.
Все сложилось удачно. Вирджи уверена, что сестра уехала в Йорктаун к таинственному любовнику и оттуда пара сбежит в Мэрридж-Триз. Конечно, Вирджиния непременно признается матери, та отправит погоню по ложному следу, а Каролина тем временем уже будет в Англии под защитой лорда Томаса.
Поднявшись на борт «Прекрасной Элис», девушка сказала, что ее багаж уже погрузили, ведь она смогла взять только смену белья. Поначалу Каролина боялась встретить на корабле знакомых, однако вскоре успокоилась.
Ее попутчиками оказались агенты и торговцы, ехавшие в Лондон по делам, старый джентльмен, возвращающийся в Англию, чтобы умереть на родине, толстый пассажир с тощей женой, которые навещали в Америке замужнюю дочь. Все они поинтересовались целью ее путешествия, ибо молоденькие служанки гораздо чаще ехали в Новый Свет, чем оттуда.