В сладком плену
Шрифт:
Как тогда оправдываться перед капитаном?!
Выйдя к ужину, Каролина увидела на скамье возле фонтана целый рулон серебристой Ткани, которой она восхищалась на пристани.
— Кэти принесла, — объяснил Рэй и с усмешкой добавил:
— Говорит, это подарок от капитана Келлза. Должно быть, вы его очаровали.
— Келлз! Келлз! — заорал попугай.
— Очаровала, только не его, а других капитанов, — засмеялась она, — О'Рурка и Черепа.
— Хоукс мне рассказывал. А вам они понравились?
— Ну, Череп,
— Так считают дамы, — любезно согласился Рэй. — Правда, вам грозила некоторая опасность. О'Рурк в порядке, но Черепу нельзя доверять. Он мог зарезать Хоукса и схватить вас.
— Тогда капитан Келлз наказал бы его.
— О, разумеется. Скажите, Кристабель, вы действительно намерены поднять бунт на пристани?
Каролина вспыхнула, хотела резко ответить ему, однако в этот момент появилась донья Эрнанда, сияющая от радости: она узнала, что ее отправят в Гавану со следующей группой пленных дам. Потом она вспомнила о веере и вернулась за ним в свою комнату. Рэй снова остался наедине с Каролиной.
— И что вы будете с ней делать? — Он кивнул в сторону тонкой блестящей ткани.
— Не знаю. Может, у капитана Келлза среди пленных есть какая-нибудь испанская швея, которая пожелает заработать свободу, нашив мне платьев?
— Лучше отправьте все на Барбадос или Ямайку, — посоветовал Рэй, — Вместе со своими размерами и модными куклами, они продаются на пристани. По ним вам сошьют отличные наряды.
Каролина вдруг сочла подарок капитана столь же нереальным, как и человека, который, однажды появившись, бесследно исчез.
— Это займет много времени, а я не собираюсь тут задерживаться, — решительно сказала она. — И потом, я не могу принимать такие подарки. Одно дело согласиться на новое платье взамен порванного или на соломенную шляпу, чтобы мой нос не обгорел на солнце. Но подобные вещи… — Каролина замялась, подыскивая нужное определение.
— Подкуп? — тихо спросил Рэй.
— Словно он платит мне за то, чего я не собираюсь ему давать. Я не имею права брать подарки, тем самым обманывая человека.
— Вы женщина твердых правил, — пробормотал Рэй.
— Называйте как угодно, — спокойно ответила Каролина. — Пусть я нахожусь в доме капитана и ем за его столом, но я не принадлежу ему. А принять это — значит… — У нее снова не нашлось подходящих слов.
— Значит, позволить ему на что-то рассчитывать.
Ведь так вы рассуждаете?
— Да. А вы разве не так?
— Ну, Келлзу маленькая экстравагантность ничего не стоит, он богат, и, возможно, в каком-то смысле это действительно плата за услугу. Должно быть, лестно сознавать, что в твоем доме живет Серебряная Русалка! Ведь каждый мужчина на Тортуге хотел бы оказаться на его месте!
— И сегодня я рисковала, ибо могла сменить хозяина? Да?
Рисковала, признавшись тем буканьерам, что не видела Келлза? Разве я солгала?
— Правду, как и золото, не стоит выставлять напоказ.
— Вы говорите загадками! — фыркнула Каролина.
Их спор прервала вернувшаяся донья Эрнанда, после чего завязалась беседа о Картахене. Рэй задавал много вопросов, а испанка с удовольствием отвечала. Девушка почти не обращала на них внимания, гадая, не оскорбила ли она капитана Келлза. В таком случае она не только усугубила свое положение, но и лишила Томаса шансов на спасение.
Когда донья Эрнанда, прошелестев юбками, удалилась к себе, Каролина тоже встала из-за стола.
— Я бы хотела прогуляться, Рэй. Не составите мне компанию?
Тот с готовностью поднялся и повел ее в буйно разросшийся тропический садик.
— Боюсь, Тортуга вас раздражает, — сказал он, глядя на печальное лицо спутницы. — Но есть остров, который наверняка придется вам по вкусу. Я опытный моряк. Могу украсть лодку и переправить вас на Барбадос.
«Где находится тайная бухта… — подумала Каролина. Где буканьеры отыщут и убьют его!»
— О, Рэй, я не смею просить об этом.
— Вы можете просить меня о чем угодно.
— Могу? Правда? — Она вдруг почувствовала себя еще более пленницей и еще более одинокой.
Вместо ответа Рэй обнял девушку. Это совсем не напоминало те объятия на пороге ее спальни. Тогда была страсть, а теперь сочувствие. С тех пор он не пытался прикоснуться к ней. Между ними установились дружеские отношения, духовная близость. «Мы друзья по несчастью», — говорила Каролина, и он улыбался в ответ, радуясь, что она начинает ему доверять.
Руки, обнимавшие ее, были сильными, теплыми, любящими, но это не руки Томаса.
— Ах, Рэй! — Девушка поспешила вырваться из его объятий, и он сразу отпустил ее, хотя отдал бы все на свете, чтобы остаться рядом с ней. — Я не могу ехать с вами на Барбадос.
Эти отчаянные люди, эти буканьеры… Они найдут вас и убьют! Кроме того… — всхлипнула Каролина, — мне нужно в Англию, собрать выкуп и спасти лорда Томаса.
Лицо Рэя было в тени, поэтому она не могла видеть, каким оно стало холодным и безразличным.
— Разве нельзя отослать письмо с кораблем, идущим в английский порт?
— Можно, только я не узнаю, дошло ли оно до Нортхемптоиа. Нет, я должна сама поехать и рассказать семье лорда Томаса, что с ним случилось. Ах, Рэй, вы не видели его в тот момент, не слышали, как он звал меня! Я должна спасти его, Рэй. Должна! — заплакала Каролина.
Она выглядела такой несчастной! Сердце у Рэя дрогнуло от любви и жалости, но… она ведь оплакивала другого.
— Мне остается лишь проводить вас до спальни и пожелать доброй ночи, — спокойно произнес он, и Каролина поняла, что ее больше не позовут на Барбадос. — Скоро запрут все калитки.