В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945
Шрифт:
Гиммлер. Потом можно было бы вывезти их в Германию в качестве рабочей силы.
Гитлер. Конечно, только пользы от них мало; дальше – постараться убрать этих солдат отсюда. Это здесь главная задача, не считая мер предосторожности. Третья задача – захват Рима, для этого сбрасываются парашютные войска и входит 3-я танковая гренадерская дивизия.
Геринг. Но приказы надо отдавать на месте. Невозможно командовать ими из Мюнхена.
Гитлер. Приказы будут отданы, и командиры будут отвечать за их выполнение, и германские дивизии войдут одновременно…
Геринг. Оппозиция, конечно, обратится за помощью к западным союзникам и попросит защиты. Где тогда высадится противник?
Гитлер. Но пройдет какое-то время, прежде чем он будет в состоянии осуществить десантную операцию.
Геринг. Он, конечно, всегда может сбросить парашютные войска, как и мы.
Гитлер. Разумеется, может, но…
Геринг. Я только спросил.
Гитлер. Начнем с того, что, как всегда бывает в таких случаях, они окажутся застигнутыми врасплох.
Геринг. Если Рим капитулирует, не будет и обращения к союзникам за помощью.
Гитлер. Они уже это сделали. Некоторые навострили лыжи, потому что итальянцы… Италия разделилась, они охотятся на фашистов, – кто застрелился, глава «Стефани»?
Гевел. Да, глава «Стефани» застрелил сам себя.
Гитлер. Нам надо убедиться, что все действия скоординированы, что люди ждут сигнала, а потом, что все начинается. Мы должны… например, «фашистскую освободительную армию»… надо сразу же создать временное фашистское правительство, которое сможет там утвердиться и отдавать распоряжения… все солдаты и офицеры, поддерживающие фашистов… мы должны сделать так, чтобы эти фашистские солдаты и офицеры вступали в национал-социалистические формирования. Этот семидесятитрехлетний старик…
Гиммлер. Я могу немедленно отдать приказ своему командиру там?.. Чтобы срочно прибыли обученные люди.
Гитлер. Он не сможет этого сделать.
Гиммлер. Это другая дивизия. Это фактически просто милиция.
Гитлер. Но между ними столько всяких других!
Геринг. Используйте, по крайней мере, танки и штурмовые орудия; у них личный состав укомплектован немцами.
Гитлер. Наши люди – единственные, кто будет что-то делать. Наступает момент. Они отдадут приказ. Если это должно произойти, они отдадут приказ. Они услышат воззвания, надежда на то, что они не заткнут свои уши. В секретности больше нет нужды… это прозвучит по радио. Если радио «Стефани»…
Геринг. Где находится штаб парашютной дивизии?
Йодль. Мы можем использовать его для выполнения этой задачи; это единственный штаб там.
Гитлер. Кто там?
Йодль. Штудент.
Гитлер. Замечательно! Он как раз тот, кто нам нужен для такого дела. Именно так… (Гевел передает запись разговора Макензена с
Гевел. Вовсю старается.
Гитлер. Если бы я только мог добраться до этого мерзавца!
Геринг. Что за наглость с этим письмом!
Гитлер. Он наш старый закоренелый враг. Именно он был в первую очередь виноват в том, что Италия приостановила вступление в войну 25 августа 1939 года, и главным образом именно это привело к вступлению в войну Англии и Франции и подписанию Польского договора.
Геринг. Но написать такое письмо! Спектакль разыгрывает! Кукольное представление!..
<… >
Дёниц. Это слишком. Я не могу ничего сделать, чтобы что-то остановить… чтобы в Специи и Тулоне были подводные лодки и чтобы пять-шесть стояли недалеко от Специи. Если мы не можем добиться этого пропагандой, то лучше всего было бы как можно быстрее захватить эти корабли.
Гитлер. Они будут в Тулоне…
Дёниц. Да, возможно, мы смогли бы захватить их заранее. У меня есть только экипажи подводных лодок в Специи, и у них нет ничего, кроме винтовок и револьверов. Они ничем больше не вооружены. Так что, если мы хотим захватить эти корабли, нам надо соответствующим образом вооружить войска. Но в любом случае, я думаю, итальянцы сами сдадутся.
Гитлер. У вас есть какие-нибудь соображения…
Геринг. У нас там есть люди.
Дёниц. Но они не подвижны, и их всего 300 человек. У нас там две подводные лодки. Какая пропаганда с тремя сотнями человек. И они, конечно, не обучены, они просто матросы. Я считаю, мой фюрер, что нам надо попытаться остановить вывод войск.
Гитлер. Я уже сказал, что для этих целей должно быть подготовлено специальное армейское соединение.
Дёниц. Лучше немного подождать; мы не понимаем.
Геринг. Но разве у вас нет подводных лодок поблизости?
Дёниц. У меня есть подводные лодки поблизости на случай, если они будут спасаться бегством. Возможно также, что в их флоте произойдет раскол и молодые офицеры арестуют тех, кто постарше.
Йодль. На мой взгляд, самое неотложное дело – передать штаб Штудента Кессельрингу. Потом послать к Кес-сельрингу офицера связи, который может обсудить Римскую операцию с Кессельрингом и Штудентом. Он ничего о ней не знает, и потом, он может заранее сообщить нам, какие силы он сможет сосредоточить и сколько времени ему надо, чтобы мы могли более-менее определиться с датой.
Гитлер. Дату должны установить мы, иначе этому не будет конца, бесконечные отсрочки и ничего хорошего. Дату всегда устанавливали мы. Даже во время операции в Сербии мы выбрали и установили дату. Нельзя оставлять это на нижестоящие штабы.
Йодль. Но в данный момент есть только нижестоящий штаб, который может сказать мне, что у нас есть, не считая 3-й танковой гренадерской дивизии.
Гитлер. Остальное – наше дело. Мы можем сообщить парашютистам…