В сутках двадцать четыре часа
Шрифт:
Прошло пять дней. На Шатурстрой приехали командир корпуса Ольшанский и Соколов и остались довольны четкой организацией и твердым порядком.
— Как у вас организовано питание людей, товарищ Чугунов? — поинтересовался комкор.
— Горячие обеды подвозим прямо на участки, чтобы не отвлекать людей. На питание никто не жалуется. Дым одолевает. Нужны противогазы, но где их возьмешь?
— Помочь можно, но люди не тренированны, особенно женщины, они не смогут работать в масках, — ответил Ольшанский. — От моего имени объявите всем благодарность.
В тот же день комкор и Соколов
В один из дней, когда ветер снова раздул огонь в восточном секторе, где работали девушки Насти Голубевой, Александр Прокопюк пошел обследовать очаги и провалился в огненную яму, взметнулся сноп искр. К счастью, девушки не растерялись: облившись водой, кинулись на помощь. Опоздай хоть на минуту — случилось бы непоправимое. На Прокопюке сгорели сапоги, местами прогорело белье, он получил ожоги.
Настя прибежала к Чугунову и рассказала о случившемся. Прокопюку оказали медицинскую помощь. Чугунов, бросив дела, пришел на медпункт. Александр лежал на носилках забинтованный.
— Что же ты сплоховал, Александр Николаевич? Людей учил, а сам полез в огонь, как мальчишка.
— Сам знаешь, Василий Сергеевич, на такое дело приказом посылать нельзя, самому первым надо идти. А если бы огонь перекинулся на электростанцию?
«Это было бы преступлением», — подумал Чугунов.
Вся страна следила за строительством на шатурских болотах. Энергию электростанции ждали сидевшие на голодном энергопайке московские заводы и фабрики. Шатурская ГРЭС была не только крупнейшей электростанцией, но и вестником новой жизни. Ради этого стоило рисковать.
Чугунов нагнулся над товарищем:
— Спасибо, Саша, потерпи, отправим тебя к лучшим врачам в Москву, они быстро поставят на ноги.
Только отвезли в больницу Прокопюка — в огненную яму угодил другой боец милицейского отряда, Саша Фигельсон. В приказе Чугунов отметил мужество милиционеров, их высокую сознательность, однако призвал к бдительности. Отныне запрещалось ходить по огненным секторам и участкам в одиночку.
Десять суток шла самоотверженная борьба с огнем. Пожар укротили.
За спасение от огня Шатурской ГРЭС В. С. Чугунов вместе с другими был отмечен. Он получил серебряные часы и Грамоту Президиума Моссовета. В ней говорилось:
«…Отмечая Вашу преданную работу в московской милиции, Президиум вручает Вам при этом серебряные часы за № 89740 в награду за долголетнюю, энергичную и полезную деятельность и умелое руководство милицией при тушении лесных пожаров. И надеемся, что впредь Ваша служба будет направлена к укреплению завоеваний Великого Октября и защите интересов трудовой Советской Республики».
За «долголетнюю деятельность…». Чугунову в то время было 25 лет.
…Пробный пуск турбогенератора на новой Шатурской ГРЭС имени В. И. Ульянова-Ленина мощностью в 44 тысячи киловатт состоялся 2 сентября 1925 года. На торжество, среди других гостей, пригласили Венке и Чугунова.
ГРЭС заработала, а у Черного озера поднялся новый город энергетиков — Шатура.
«Червонцы»
В 1922 году в стране были выпущены
Было чему радоваться советским людям. Ведь червонец быстро укреплял денежную систему, способствовал улучшению жизни. Но их радость была омрачена появлением на рынке фальшивых червонцев. Сначала они появились в Новороссийске, потом в Ростове-на-Дону. Новенькие, хрустящие, они ничем не отличались от настоящих.
Началось все с того, что в Новороссийский банк принесли из магазинов дневную выручку и специалисты «выловили» несколько фальшивых купюр. Бесспорно, делала их опытная рука. Преступнику нельзя было отказать в таланте. Два взаимоисключающих слова: талант и преступление. К сожалению, в жизни бывает и так: человек применяет свой талант во вред другим, несет людям горе.
Спустя две недели фальшивые червонцы обнаружили в Краснодаре. В милиции довольно быстро установили, что червонцы, хотя и появились в разных местах, сделаны одной рукой. Так возникло дело о фальшивомонетчиках.
Самые опытные сотрудники краснодарской милиции занялись розыском преступников. Было ясно, что больше всего фальшивых денег просочилось через базары, рынки. Люди, не зная, что у них в карманах фальшивки, несли их в магазины. Время от времени в магазине задерживали покупателей с фальшивыми червонцами. Но на допросах они ничего определенного сказать не могли. Многие даже не помнили, где, при каких обстоятельствах попали к ним эти «деньги», кто вручил, не приметили. Описать не могли.
Среди задержанных чаще других оказывались крестьяне, продававшие на рынке говядину, колбасу, овощи, фрукты… Покупатели у них обычно женщины, реже мужчины. Разве всех упомнишь! Конечно, преступников можно было искать через покупателей и продавцов. Но этот путь был слишком долгим. А время, как всегда, не ждало!
Тогда поиск преступников повели через лиц, имевших доступ к бумаге и краскам. Без специальной бумаги и красок купюр не изготовишь. Взяли на учет художников и граверов. Кончалось лето, а сотрудники уголовного розыска все еще не располагали ни одной сколько-нибудь надежной зацепкой. Ни одна версия не подтверждалась. А на базарах и в магазинах снова и снова обнаруживали фальшивые червонцы.
В ноябре сотрудники милиции заинтересовались шумным домом на Дубинке. В особняке этом жил известный когда-то в городе кутила, бывший купец Дмитрий Водоласпин. Он и сейчас любил выпить, погулять. Среди завсегдатаев пьяной компании Водоласпина появился Брызгалов — художник из Царицына. Этот человек с бледным лицом аскета еще недавно был местной знаменитостью. Богатые купцы, владельцы пароходов, священники считали за честь приобрести картины Брызгалова. И платили за его полотна большие деньги.