В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
– Виноват, монсеньор. Молод еще… – рыцарь смущенно залепетал что-то в свое оправдание.
– Не надо пенять на молодость, Филипп. – Сугерий грустно улыбнулся. – Молодость – это миг счастья. Дальше, де Леви, будет зрелость, а потом – старость, время, когда вам ничего не останется, кроме воспоминаний о сладостных мгновениях юности и молодости.
– Красиво сказано, монсеньор аббат.
– Сказано не красиво, а верно! – Сугерий небрежным жестом скомкал пергамент и бросил его в камин. – Покончим с этим. Теперь, мой друг, давайте-ка перейдем к делу. Мне доложили, что вы прибыли с внушительным отрядом, словно на шевоше собрались…
– Полное сдвоенное копье, монсеньор, да еще четыре повозки в обозе. Я же обязан содержать воинов за свой счет в течение сорока дней и ночей… – скромно ответил рыцарь. – Мало ли чего прикажет его величество…
– Вы, де Леви, примерный вассал. – Сугерий похвалил его, заметив, как зарделись щеки рыцаря. – Только, боюсь, что вам отряд не понадобится. Полагаю, что вы сможете обойтись одним оруженосцем и конюшим. Только, вот, коней придется захватить дополнительно…
– Слава Господу и святому Мартину Турскому, монсеньор, но коней у меня припасено в избытке…
– Вот и чудненько! – Сугерий с довольным видом потер руки. – Воинов отправьте домой. Пусть занимаются своим делом и охраняют южные границы домена, особенно, со стороны Шартра и Блуа. – Он внимательно посмотрел на Филиппа. – Нет! Все-таки, Филипп, вы очень похожи на свою мать!
– Вам, монсеньор, виднее… – засмеялся рыцарь.
– Прекрасно! Первый урок, как я понял, не пропал для вас даром! – Министр обрадовался, его глаза приобрели хитрый блеск, щеки порозовели, а пальцы рук забарабанили по столешнице какой-то мотив. – Мы, я имею в виду его величество и себя лично, очень довольны, что выбор, который сделали, предпочтя именно вас, Филипп, был правильным…
Филипп де Леви сделал недоумевающее лицо, но про себя подумал о том, что бесплатный сыр может быть только в мышеловках, сдержался и, не подавая вида, ответил:
– Монсеньор, это слишком большая честь для меня – простого рыцаря, коих у его величества неисчислимое множество!..
– Скромность, пусть и наигранная, – превосходная вещь! – Резюмировал Сугерий, оглядывая его с ног до головы. – Выдержка, ей Богу, еще важнее! Мне нравится ваша сдержанность, хотя… – он на минуту задумался, потом, игриво подмигнул рыцарю и сказал. – А ведь признайтесь, вам интересно узнать, для чего это король вдруг, ни с того ни с сего, взял, да и вызвал вас к себе?
– Я вассал, а он – сюзерен… – спокойно ответил Филипп и пожал плечами. – Это мой долг, он закреплен оммажем…
– Поразительная выдержка. – Сугерий подпер подбородок кулаком и всмотрелся в юношу. – Такое хладнокровие, право, уже и не встретишь. Значит, говорите, что вам неинтересно…
– Я так не говорил, прошу прощения… – вставил Филипп. – Это вы, монсеньор, так сказали.
– Изумительно! Вы учитесь, Филипп, причем, прямо на глазах! Сейчас, к примеру, вы продемонстрировали мне способ «цепляния к словам»! Прекрасно.
– Извините, монсеньор, но, при всем к вам уважении, я прибыл сюда не для того, чтобы вызывать смешки и вздохи восхищения. Я – рыцарь, я вассал его величества. И между прочим, только оммаж, принесенный королю, в данный момент создает различия между нами. В противном случае…
– Извините меня за столь долгое вступление. – Сугерий нахмурился. – Его величество Людовик, король Франции, решил возложить именно на вас, мессир де Леви, выполнение одной очень ответственной миссии. Зная вашего родителя, прекрасно зная ваших братьев, – де Леви вздрогнул, услышав о своих родных братьях, служащих у Сугерия. – Я решил, что именно вам, а больше никому, надлежит, – он сделал паузу, придавая наибольшую значимость своим словам, – надлежит подружиться с его светлостью Гильомом Клитоном, сыном мессира Робера Куртгёза, находящегося в застенке Тауэра или еще какого неприступного замка, где его прячет родной брат-узурпатор престола Англии…
Филипп с нескрываемым удивлением посмотрел на министра. Нет, это была не шутка. Сугерий был предельно серьезен, об этом говорил весь его вид и обстоятельства, которыми был обставлен его внезапный вызов к королю.
– И это все, монсеньор? – Только и нашелся, что спросить Филипп. Он был поражен столь странным приказом могущественного министра.
– Отнюдь, мой друг. Стать другом – это очень и очень трудно. А стать другом по приказу – еще сложнее! Знаете ли вы все политические нюансы, которые окружают престол Англии? – Сугерий с нескрываемым интересом посмотрел в глаза собеседнику. Рыцарь отрицательно покачал головой. Министр улыбнулся и с довольным видом покачал головой. – То-то и оно, мессир де Леви. Гильом Клитон, как ни странно это будет звучать, единственный, неоспоримый и законный наследник трона своего грозного деда…
Филипп был поражен! Получалось, что король Франции желает, наконец-то, установить мир и прекратить эту долгую, изнурительную и бессмысленную войну. Он немного помолчал, размышляя над словами Сугерия, после чего ответил:
– Столь странная воля сюзерена, монсеньор, для меня, естественно, чего греха таить, неожиданна и странна, но, как верный вассал, я исполню повеление монарха. Только, монсеньор, можно я задам один вопрос?
– Хоть два… – равнодушным тоном ответил Сугерий, принявшись, для вида, снова перебирать пергаменты.
– Это выгодно короне?
– Да, мессир, выгодно… – не отрывая глаза от документов, ответил министр. – Следующий вопрос…
Филипп задумался, огляделся по сторонам, посмотрел в тусклое витражное окно комнаты, вздохнул и спросил:
– Что меня ждет?..
Сугерий тут же отбросил пергаменты, оживился и ответил:
– Прекрасный вопрос! Признаться, я загадал, что если вы, мессир, зададите мне нечто подобное… – он с радостью потер руки. – Вас ожидает много чего. К примеру, вам надо будет денно и нощно охранять молодого Гильома. Но, мой друг, это надо делать так, чтобы он и остальные ничего не заподозрили. Иначе. – Он скривился. – Первым, к несчастью, можете пострадать именно вы.
– Хороший ответ. Прямой.
– Э-э, мессир Филипп, это еще не весь ответ! – Засмеялся Сугерий. – Ежели Господу будет угодно, и все свершится так, как мы и планируем… – он понизил голос и, глядя в глаза рыцарю, добавил. – Вы станете одним из могущественнейших английских сеньоров. Да-да, Гильом Клитон и его отец, хотя тот и хранит обиду на нашего короля, без всякого сомнения, озолотят того, кто был возле принца в самые трудные минуты его жизни…
– Я постараюсь, монсеньор… – неуверенным голосом ответил рыцарь. Он сомневался в том, все ли Сугерий сказал ему, или, как это часто бывало, замолчал большую часть, самую важную часть.