В зоне особого внимания
Шрифт:
Оглядываю зал. Мало ли, вдруг знакомый кто, а я не поздоровался. Ну и показать свою грозную мордень надо, чтобы на наших девушек никто не зарился, а на парней не агрился, хотя мои спутники — что Пашка, что Илья, могут у любого желание порамсить отбить. Парни одного размера под два метра ростом и поперёк себя шире. Я тоже не подарок — снял костюм и сижу в рубашке, поигрывая бицепсами. Пашкина подруга Алла меня вот-вот сожрёт взглядом, а Соня не проявила должного внимания. Но пора начинать, и я говорю первый тост.
— Толян, вопрос к тебе, — смущаясь, обратился
Ну, Пашка курит, я дышу.
— Что за девушка с тобой? У тебя с ней что-то есть?
— С чего такой вопрос? Нет, не было пока, Соня из нашего райцентра, — настороженно отвечаю я.
— А, вот ты её откуда знаешь, — облегченно вздохнул мой двадцатипятилетний дядька.
— Нет, не оттуда, она одна из победительниц конкурса красоты, — поправил я.
— И у тебя с ней всё серьезно? — якобы невинно спросил дядька и затаил дыхание.
— Ты тупой? У меня с ней ничего не было! Жалко стало сироту, одна собралась отмечать Новый год, вот и позвал.
— Сироту? Я тоже сирота. А как тебе моя Алла? Огонь-баба, правда?!
Пашка точно запал на Софью!
— Ты предлагаешь махнуться спутницами? — я с трудом сдерживал смех от комизма ситуации.
— Алла опытная и ломаться не будет! А ещё она докторица, и если чем заболеешь, то сразу полечит. Эта… венеролог в нашем кожвендиспансере!
— Типун тебе на язык! Идиота кусок! Не каркай! — сплюнул три раза я и постучал по деревянному лбу Пашки.
— Больно же, — возмутился он.
— Мне Софья сразу понравилась, и не красотой, а тем, что умная. Я с ней до того, как ты пришёл, знаешь, о чем беседовал? Не о венерологических болячках, как ты с Аллой, а о техническом прогрессе в компьютерной сфере. А ещё она архитектор!
— Понятно… проехали, — с тоской в голосе произнес парень.
— Паш, ну погоди! Если ты ей понравишься, то дружи, почему нет?! Но как ты себе это представляешь? Обмен этот. Ты пришёл со своей, я со своей, а тут раз, и поменяемся! Ну, положим, Алла-то со мной пойдет, а Соня не такая, тебе её только до общаги доставить можно будет. Кстати, тут рядом она, на Марковского.
— Да какая разница, что подумают?! Кто против будет? Бейбут? Так ему круглолицые нравятся, вон он какую-то бурятку уже танцует, — в сердцах сказал Пашка, показывая на танцпол.
— Да уже не танцует! — присмотревшись, я вижу, что мой друг разговаривает на повышенных тонах с парнишкой-бурятом, ну или якутом, мне их не различить.
Но наша помощь и не потребовалась, эта бурятка-якутка, что-то грозно сказав своему заступнику, взяла Бейбута за руку и повела к себе за стол!
Глава 7
Наблюдаю за обстановкой. Опасность моему другу вроде не угрожает, да и за соседним столиком его приняли радушно. Бейбут в гражданке, она у него давно куплена для самоволок, и трезвый он вдобавок. Впрочем, за нашим солдатиком ещё и Ленка присматривает, а у той не забалуешь. Бейбутика она обидеть не даст, да и общая атмосфера в зале вполне дружелюбная. Вот и девочки из кабаре подтянулись, выступать будут! Четыре красотки в пышных юбках, которые, уверен, будут сейчас задраны выше головы. Думаю, они уже приняли для храбрости и сейчас будут отрабатывать гонорар. Мы скинулись с человека по четвертаку за место, и по десятке за программу. Угадал я, развеселая музыка в виде старой «Тодо пасара, Мария», послужила основой для их выступления. Чулки, туфли, трусики красные — по нынешним временам смело! Народ ещё и подпевать принялся, неприличным образом коверкая смысл песни. У нас, правда, только Алла, уже изрядно принявшая на грудь, этим занимается.
— Похабщина! — резюмирует через некоторое время Ленка.
— «Такова жизнь, Мария», — перевел я на всякий случай припев песни.
— Да, такова жизнь, Мария, а что делать? — тут же пьяно подтвердила Алла, имея в виду точно не песню.
— Я не про песню, а про вульгарных девиц, — споткнулась в словах Ленка, ибо что-то собиралась сказать соседке по столу, но, как ни странно, задавила в себе это желание.
— Девчонки стараются, что не так? — заступился за квартет я.
— И мне тоже не понравилось, — высказала свое мнение Софья.
— Хорошо, а что заказать вам? Из музыкального? — решаю не спорить с женской частью нашей компании, ведь и Аркашкина деваха тоже не в восторге от выступления кабаре-группы.
Аня, так зовут девушку, из семьи кооператоров, которые держат два убойных цеха и магазин и ездят по деревням, скупают мясо. Не сильно уж и благородное занятие, но Аня держит себя как минимум за примадонну. Она, кстати, уже высказалась по поводу Пугачевой — мол, время той проходит. Я только усмехнулся на это. Пока ходил заказывал «Зеленоглазое такси», которое сменит сейчас 'Новогодние игрушки, внезапно приметил знакомого.
— Привет чемпионам! А я смотрю — ты, не ты? — окликнул меня Вадим Григорьевич Ашанин, зам генпрокурора РСФСР.
— Я это! И вам здрасьте, — немного растерялся я.
Этот важный чин сидит в компании двух мужиков своего возраста, и из спиртного, кроме шампанского, на столе у них ничего нет, что выглядит весьма подозрительно, ведь остальное всё присутствует. Селёдочка, например.
— Присаживайся, поболтаем, — радушно предлагает дядя. — Накладывай себе, не стесняйся. Вот икорка, вот рыбка.
— «Как же вы будете селедку без водки есть? Абсолютно не понимаю!» — ответил я цитатой из известного фильма «Дни Турбиных».
Народ за столом рассмеялся.
— Да закончилась, собственно, сейчас ещё принесут, — ответил веселый дядя с глубоким шрамом над бровью.
Знакомлюсь с обоими. Меня, что характерно, представили как работника крайкома, а не как олимпийского чемпиона по боксу.
— Решили без семьи встретить Новый год? — интересуюсь я у Ашанина.
— Дочь Лариска, выгнала. Друзей своих позвала в дом, сказала, не мешать им до утра! Вот нашлось мне местечко в ресторане, — пожаловался прокурор. — Да я сам виноват — вчера прилетел из Москвы, не предупредил никого.